– Постарайся его сохранить. Когда ты увидишь короля, отдай ему кольцо и передай то, что я сказала про Пасеваллеса.

Герцогиня посмотрела на кольцо и перевела взгляд на королеву.

– Но вы ведь поедете с нами!

– Мне нужно сделать кое-что еще, прежде чем я к тебе присоединюсь. Горожане собираются поджечь дворец, Кантия. Сейчас нет времени на разговоры.

Она сжала ладонь герцогини, на которой лежало кольцо, и быстро зашагала к лестнице, откуда отправила всех вниз.

– Скажите вознице, чтобы был готов выехать в любой момент! – крикнула она им вслед.

Мири повернулась и побежала по коридору туда, где оставила сэра Юргена и Энваллиса. К ее удивлению, она обнаружила, что старик лежит на животе на полу и размахивает руками и ногами, словно тонущий пловец, а на спине у него сидит сэр Юрген.

– Он пытался сбежать, – объяснил капитан. – И я устал его удерживать.

– Мы возьмем его с собой. Он все расскажет моему мужу, а потом мы повесим проклятого предателя, который отдал приказ.

Когда Юрген поднял рыдающего пленника на ноги, ему пришлось приставить к ребрам старика кинжал, чтобы привлечь его внимание. Мири поспешно подошла к окну. Когда она увидела, что там происходит, у нее едва не подкосились ноги. Толпа уже миновала ворота и теперь растекалась по внутреннему двору под окном, они были так близко, что она уже могла разглядеть отдельные лица. Несколько солдат герцога еще продолжали защищать ворота резиденции, но группа обезумевших горожан сумела ворваться в одно из крыльев Санцеллана. Другие бежали за ними. Из окон валил дым, появились языки пламени. И Мириамель больше не видела синего плюмажа герцога.

Когда она уже собралась отвернуться от окна, она заметила Салюсера. Он потерял шлем, но она видела его блестящие доспехи, покрытые вмятинами и кровью. Толпа тащила герцога к статуе его предка, Великого Бенидривиса, основателя Третьего Империума. Открыв рот от ужаса, Мири смотрела, как кто-то перекинул веревку через вытянутую руку статуи.

Несколько мгновений Мири ничего не могла разобрать – толпа была слишком большой, – но потом несколько человек надели веревку на шею Салюсера, и его подняли вверх. Толпа вопила от восторга, а герцог отчаянно дергался у них над головами. Несколько человек пытались схватить его за ноги, но предсмертные судороги были слишком сильными, чтобы кто-то смог его удержать.

Глаза Мири наполнились слезами, она повернулась и побежала обратно, пока не наткнулась на Юргена, но не могла говорить и отвечать на его вопросы.

По дворцу метались придворные и плачущие слуги, некоторые стояли на коленях и молились. Казалось, никто не замечает Мири и ее спутников, и они уже преодолели половину большого зала, из которого имелся выход во внутренний двор, когда кто-то преградил им путь.

– Благодарение небесам, ваше величество! Я искренне рад вас видеть! – Граф Матре быстро преклонил колено и так же быстро выпрямился. – Где герцогиня и ее дети? Я их повсюду ищу!

Мириамель сразу же почувствовала недоверие к графу – если он так усердно их искал, почему они не встретили его на верхних этажах резиденции?

– Я не знаю, – ответила она. – Вам следует подняться наверх и поискать их в покоях герцога.

– Я уже там был, – сказал он. – Стучал и стучал в дверь, говорил, что это я, но никто мне не ответил.

Мири одолевали противоречивые чувства. Она не знала, можно ему верить или нет, но не сомневалась, что она не хочет, чтобы он узнал, где находятся Кантия и дети.

– Вам следует самому отсюда бежать и верить, что Господь защитит невиновных, – сказала она.

Матре посмотрел на Энваллиса, который едва держался на ногах рядом с сэром Юргеном.

– А как же вы, ваше величество? Люди обезумели от вина и жажды крови. Здесь вам не место.

– У меня имеется защита и собственный план спасения, – сказала она и тут же поняла, что этого может оказаться недостаточно, чтобы от него избавиться. – Но у меня есть для вас королевский приказ – и его выполнение свяжет вас с Верховным Престолом моей благодарностью. Возьмите с собой эту скулящую дворняжку, Энваллиса. Отведите в безопасное место, но не отпускайте. Он сыграл важную роль в происходящих событиях и должен ответить за свои преступления. Вы меня слышите? Он должен жить, но я не могу взять его с собой. Вы выведете его из дворца, граф Матре, пока еще не поздно?

По глазам Матре она видела, что мысли мечутся у него в голове, словно искры, но он колебался не более двух биений сердца.

– Конечно, ваше величество. Я доставлю его в безопасное место. Он будет пленником в доме моего отца. Вы уверены, что я вам больше не нужен?

– Да, уверена.

– Да, защитит вас Господь, ваше величество.

– Благодарю вас, граф, – ответила она. – И пусть Господь защитит всякую верную душу от ужасов сегодняшнего дня.

Юрген передал переставшего сопротивляться Энваллиса в руки Матре, и Мири с капитаном поспешили к двери, которая находилась в дальнем конце зала и выходила к конюшням. Она уже чувствовала запах дыма, идущий из западного крыла дворца, слышала крики людей, предупреждавших, что огонь вышел из-под контроля. Мириамель не хотела оборачиваться, опасаясь, что Матре следует за ними, но когда не выдержала и оглянулась через плечо, они с Энваллисом исчезли.

В конюшнях царил настоящий хаос. Стража Мири отбивалась от домочадцев Салюсера, слуг и дворян, которые пытались пробиться к воротам и покинуть дворец. Они отчаянно кричали, и солдаты с трудом сдерживали их натиск. Лошади пританцовывали на месте и ржали в стойлах, почуяв запах дыма. Двери в конюшни были широко распахнуты, королевская карета ждала, лошади запряжены, возница и три эркингарда заняли свои места. Мири увидела голову Кантии в крошечное окошко в задней части кареты, а также кусочек детского одеяла, и, наконец, выдохнула – впервые с того момента, как они с Юргеном спустились по лестнице. Герцогиня и дети были в безопасности, во всяком случае, насколько это вообще возможно в такой ситуации.

Прежде чем Мири успела сделать шаг в сторону ждавшей ее кареты, она услышала громкий звон цепей и скрип поворачивающихся деревянных колес. Внешние ворота начали открываться.

– Что они делают? – выкрикнула Мири. – Они окончательно спятили?

Юрген схватил ее за плечи и оттащил в сторону, когда группа обитателей дворца пробилась сквозь строй эркингардов, пытавшихся их удержать, и они разбежались по конюшне, между тем ворота продолжали открываться. А еще через мгновение Мири увидела, что лебедку привели в действие не стражники, а горожане, прорвавшиеся сюда из восточного крыла и успевшие разнести все вокруг. Окровавленные тела солдат валялись на земле – их сбросили со сторожевой башни на булыжник, и озверевшая толпа ворвалась в распахнутые ворота с факелами, лопатами и мотыгами.