Моя оценка Ахмадията в бытность мусульманином

Когда я вместе со своим другом Дэвидом исследовал ислам и христианство, моя позиция была очень простой: поскольку Ахмадият – разновидность ислама, его основательность я исследую и проверю после того, как смогу убедиться в основательности ислама в целом.

Если я выясню, что есть основательные причины верить исламу как таковому, дальше начну разбираться в его деноминациях. Если же ислам окажется исторически сомнительным, в этом просто не будет необходимости. Как вы уже знаете, так и оказалось. Основываясь на полученных данных, я отверг шахаду, а с ней и Ахмадият.

Но стоит заметить, что еще до отказа от ислама Ахмадият кое-чем меня смущал. В то самое время, когда мы с Дэвидом исследовали ислам и христианство, мой близкий друг детства перешел из Ахмадията в суннитский ислам. Я заинтересовался, спросил его о причинах, и он привел множество аргументов, которые, как подумал я тогда, звучат убедительно и, если они верны, представляют для Ахмадията серьезные проблемы.

Например, он рассказывал, что многие пророчества Мирзы Гулама Ахмада оказались ложными. Вот лишь один пример: Ахмад предсказывал, что доживет до восьмидесяти лет, но умер, когда ему было едва за семьдесят. Еще одно ложное пророчество гласило, что некая женщина выйдет за него замуж; но она отказалась, и тогда Ахмад осыпал ее угрозами и пытался даже принудить к замужеству, чтобы пророчество все-таки исполнилось. Кроме того, мой друг считал, что Ахмад обманул сотни людей: обещал написать для них пятьдесят книг и взял вперед плату за пятьдесят книг, но написал только пять и при этом оправдал себя таким изречением: «Разница между пятьюдесятью и пятью – в одном нуле, а ноль – это ничто: значит, я свое обещание исполнил».

Эти лишь три из десятков причин, по которым мой друг покинул Ахмадият и перешел к суннитам. Знаю и еще нескольких человек, которые уходили из Ахмадията по разным соображениям: в том числе, иногда можно услышать, что Ахмадият устроен как тоталитарная секта, с жестким централизованным контролем и исключением людей из общения за мелкие прегрешения, например за музыку на свадьбе. Но я решил разобраться в этих вопросах лишь после того, как смогу убедиться в истинности ислама – так что разбираться в них мне так и не пришлось.

Заключение

В заключение замечу, что важно признавать: между религиозными идентичностями существуют «серые зоны», где не всегда легко провести четкую границу между «нашими» и «не нашими». Если бы решение основывалось на мнении большинства, то ахмади нельзя было бы считать мусульманами… как и суфиев, и в некоторых районах – шиитов, а в других – суннитов. Такой критерий, если проводить его последовательно, доводит до абсурда.

Вот почему я предлагаю определять религиозную идентичность теми верованиями и практиками, которые с самого возникновения общины отличали ее от других. При возникновении ислама мусульманина отделяло от окружающих то, что он признавал пророческий авторитет Мухаммада и поклонялся исключительно одному богу, именуемому Аллахом. На мой взгляд, все, кто поступает так же в наши дни, включая и ахмади – мусульмане.

Однако независимо от того, согласны ли вы со мной или нет, факт тот, что книга «Искал Аллаха – нашел Христа» исследует ислам и обращается к общему для мусульман опыту. И я молюсь о том, чтобы никакая радикальная риторика не сбила читателей с пути.