– Это мы у тебя должны спросить, болван, – прорычал Омар.

– Копы сказали, тебя похитила секта, – вставил Лука.

– Не секта, – раздраженно поправила Рокки, – всего лишь какой-то псих.

– Они нашли тебя и еще троих в подземелье для убийств, – продолжил Лука, сделав вид, что не слышит ее.

– Он собирался убить всех четверых, – сказала Флака сквозь слезы, прижав пальцы к губам.

– Но Марица и Ядриэль нашли тебя, – добавил Лука.

Джулиан втянул воздух.

– Ядриэль? – Когда он попытался сесть, грудь пронзила сильная боль, вызвавшая стон.

– Джулиан, – предупредил Рио.

– Ядриэль в порядке? – потребовал он ответа, пытаясь спихнуть руку брата.

– С ним все хорошо, – сказал ему Лука. – Я спросил у одного из его родственников. В зале ожидания их целая куча.

– Где он? – Джулиан не собирался никому верить на слово. Он поверит, что с Ядриэлем все в порядке, только когда увидит его собственными глазами. А покуда Джулиан не мог поговорить с ним и прикоснуться к нему, покуда он не знал наверняка, Ядриэль был в опасности. – Я должен увидеть его… – Джулиан снова попытался встать, хотя каждая мышца его тела приказывала ему остановиться.

Рио легко прижал его к кровати.

Джулиан сердито посмотрел на него.

– В тебя всадили нож, Джулз, – сказал Рио.

– Ядриэль в порядке, – пыталась успокоить его Флака. – Все еще приходит в себя.

Это мало его успокоило, тем более когда Рио упрямо добавил:

– Лежи и не рыпайся.

– Черта с два! – зарычал Джулиан, снова пытаясь встать.

Лука придавил собой колени Джулиана, и завязалась драка – если это можно так назвать. Джулиан на чем свет стоит бранил Рио и своих друзей, требуя, чтобы те отпустили его, а они не давали ему встать.

Ядриэль сделал усилие, чтобы открыть глаза, но те снова закрылись. Нос заполнил странный запах антисептика, смешанного с цветами.

– Ядриэль?

Он попробовал еще раз. Все было размытым и слишком ярким.

– Я найду врача, – сказал голос Диего. Скрип обуви по линолеуму. Щелчок и хлопок двери.

– Ядриэль? Ты проснулся?

Ядриэль с усилием повернулся и увидел своего отца. Тот был адски изможден, но тяжело вздохнул с облегчением.

– Ай, Dios mío! – едва не заревела Лита, сидящая подле него. Ядриэль дернулся, услышав ее бессвязные причитания, – она благодарила всех богов и святых, которых могла вспомнить, прижав руку к груди.

– Господи боже.

Взгляд Ядриэля переместился влево – туда, где над ним нависла Марица.

Он попытался сесть.

– Давай помогу, – распекала Марица, осторожно приподнимая его в сидячее положение.

Его захлестнула тошнота. Ядриэль застонал, когда желчь поднялась к горлу. Кто-то прижал прохладную влажную ткань к его затылку.

– Так будет легче, – сказал ему отец, мягко поглаживая его спину круговыми движениями. Его голую спину – кто-то снял с него стягиватель.

– Где я? – спросил он, натягивая одеяло на грудь.

– В больнице, pendejo, – огрызнулась Марица и фыркнула, скрестив руки на груди. Она была очень рассержена.

Ядриэль потер пульсирующие виски.

– И давно?

– Около семи часов, – сказал его отец. – Уже почти десять утра.

Ядриэль огляделся. Все смотрели на него широко раскрытыми глазами, в которых читался… испуг?

Он вспомнил старую церковь. Тио Катриса. Ягуара.

– Тио, – выпалил Ядриэль. – Он пытался призвать Бахлама… Он собирался… – Мысли вдребезги сталкивались в голове. Он поморщился, пытаясь связать их во что-то, имеющее смысл.

– Все в порядке. Марица нам все рассказала, – успокоил его Энрике, подлаживая своей большой ладонью руку Ядриэля.

– Мне очень жаль, папа. Я так виноват. – Извинения сорвались с его губ.

Энрике удивленно моргнул и слегка покачал головой:

– Нет, Ядриэль…

– Если бы я просто рассказал тебе все сразу, тогда…

Отец Ядриэля притянул его к своей груди.

– Ядриэль, – вздохнул Энрике, уткнувшись в его волосы. – Мой храбрый, храбрый сынок.

Ядриэль навзрыд заплакал в плечо отца.

– Это не твоя вина, – сказал ему отец мягким, но твердым голосом.

Грудь Ядриэля словно раскололась пополам.

– Я все разрушил. Тио больше нет…

– Это не твоя вина, – повторил папа. – Твоего тио испортила тяга к власти. Она обезобразила его, отравила ему разум. – Он грустно вздохнул. – Он умер от собственных рук и ни от чьих больше.

Лита перекрестилась и тихо помолилась.

– Отчасти в его смерти виноваты мы, – продолжил папа. – Мы были несправедливы к нему и к тебе, Ядриэль. Катриса уже не вернуть, но я обещаю сделать все, чтобы подобное не повторилось. Ты остановил его; ты остановил пришествие, – настаивал папа, легонько сжав его плечо. – Все в порядке.

Нет, не в порядке. Ядриэль знал это. Об этом кричала каждая клеточка его тела.

Он видел, как ягуар затащил тио в Шибальбу. Видел безжизненное тело Мигеля, распростертое на камне.

И было еще что-то. Настойчивое дерганье в груди. Что-то важное, чего он все никак не мог вспомнить.

Вспышка перед глазами. Искра улыбки. Ямочки щек. Темные пронзительные глаза и холодный поцелуй в губы.

И тут воспоминания обрушились на него.

Джулиан.

Воспоминание о его безжизненном теле ударило Ядриэля в грудь, как нож. Он зажмурился. Горе захлестнуло его, угрожая поглотить целиком. Он почувствовал, как в горле поднимается желчь.

– Его больше нет. – Ядриэль подавился рыданием.

– Но, Ядз, – раздраженно перебила Марица, – амулет…

Мигель. Джулиан.

– Их больше нет.

– Нет, Ядриэль, escúchame. – Папа сжал его за плечи. – Ты спас его, Ядриэль.

У Ядриэля перехватило дыхание. Он моргнул:

– Что?

– Ты спас их всех! Мигеля и остальных тоже, – добавила Марица.

Но как? Ядриэль выпрямился.

– Это н-невозможно, – икнул он. Он изучал их лица. В сердце затрепетала надежда.

– Ты воспользовался амулетом и вернул их. – Его отец был так же сбит с толку, как и Ядриэль.

Он уставился на папу. Мозг все еще был в тумане. Он попытался осмыслить, что все это значило.