— Ты это сам придумал или с братками обсудил?

— Обсудил. Жорик слишком хитрый был, замкнул на себя почти все, что касается бабок, вложений, перемещений и так далее. Конечно, он от нас, своих братанов, должно быть, страховался, но результат вышел хуже некуда. Он нырнул с моста, а нам надо три месяца в его бухгалтериях разбираться, чтоб не влипнуть по-крупному. Конечно, у нас есть спецы, но он их четко держал на узких вопросах.

— Что ж он, сам за главбуха работал? — недоверчиво произнес Вася.

— Нет, главбух у него писал то, что фининспекторам показывали. А были еще нормальные бумаги, в которых без поллитры не разобраться.

— Ну и что, ты думаешь, я помогу тебе в Жориных делах распутаться? Или приму на себя долги, которые он наделал? Что-то несерьезно, братан, на тебя не похоже.

— Долгов там быть не должно, — нахмурился Костя. — Наоборот, там нам много должны, по идее. В том числе и по дивидендам, так сказать.

— Если Жора ваши денежки в «МММ» вкладывал, сомневаюсь я, что вы оттуда чего-то достанете.

— Не было там «МММ». Но фонд инвестиционный имелся. И Жора нам давно обещал, что мы оттуда очень сильно кормиться будем.

— Короче, у вас теперь есть нехорошая мысль, что этот фонд уплыл далеко и надолго. Это ж «пирамида» была, даже в газетах писали.

— Никуда он не уплыл, ты это лучше моего знаешь. Просто рассосался по разным большим и маленьким банкам. Кончая трех- и пятилитровыми. Где и что лежит — мы в общем и целом знаем, но распорядиться теперь не всем можем. Подписи Жориной нет. в некоторых нужных бумажках.

— Ну и что? — Самолет заметно взволновался. — Моя подпись ее не заменит.

— Вот тут ты не прав. Фонд этот начинали вы с Жорой вместе, в те давние времена, когда все полагали, будто вы — не разлей вода корефаны. И до последнего времени, скажем так, контролировали вы его вдвоем. Но и подсиживали друг друга тоже. Кто первый стал другому не доверять — не мне судить. Факт тот, что один уже в могиле — так судьба решила.

— Ладно, допустим, я поверю, что ты, Костя, по силе обстоятельств, блин, решил прислониться к такому могучему дубу, как я. Но можешь ты привести что-нибудь совсем убедительное в пользу того, что я должен срочно все позабыть и резко с тобой скорешиться? Не пропадет ли при этом как-нибудь случайно «моя буйна голова»? Улавливаешь, надеюсь, что я не себе под нос гляжу, а чуть-чуть подальше?

— Вась, это «подальше» именно «чуть-чуть». Но вообще-то надо и ближе посматривать. Особенно, учитывая, что суббота будет уже фактически завтра. Как-никак уже три часа утра, пятница наступила.

— Костик, с этим кружением вокруг одного места мы далеко не уедем. Давай конкретно! Ты предлагаешь мне стволы в поддержку или жаждешь подставить меня перед смотрящим? Кстати, если ты скажешь, что стволы предлагаешь, это надо доказать чем-то.

— Хорошо, кладу козырного туза. Жора хотел завалить Вову. И ехал он на встречу с людьми, которые могли бы это обеспечить.

— Братан, ты мне-здесь, с глазу на глаз, можешь что угодно наговорить. Я ж не побегу на тот свет проверять твое заявление.

— Боюсь, что если ты будешь и дальше осторожничать, то встреча с Жорой тебе и мне обеспечена. Вова уже в курсе, что ваш «фонд», мягко говоря, в стороне от общака находится. А это крысятничеством могут посчитать.

— Любопытно только, кто его в курс дела ввел? — прищурился Самолет. — Может быть, ты?

— Нет, Васек, я это не возьму. Сделал это тот человечек, через которого «дядя Вова» организовал вам с Жорой общий прокол на Симеоновской. Теперь я это знаю точно.

— Интересно… — безо всякой иронии в голосе произнес Самолет. — Значит, это все-таки не было «роковой случайностью»?

— Да, Вася. Ты, конечно, немного сглупил, когда дал все это дело на откуп Седому, а сам ушел в сторону. Седой привлек Моргуна, который очень кстати привез из Москвы девочку Дашу. А Моргун у тебя — «поставщик двора» «дяди Вовы». И Вова был капитально в курсе того, что ты собираешься припугнуть Крылова. Даже точно знал день и час мероприятия. Но он не предупредил ни тебя, ни Седого, что наш с Жорой хороший знакомый, Андрей Михалыч Рыжиков, уже зазвал Крылова к себе на день рождения. То есть на то самое время, когда на квартиру Крылова должен был пойти наш парень. Жора этот вопрос обговаривал с Вовой, и Вова должен был, по идее, тебя предупредить. Или хотя бы через Моргуна об этом сообщить.

— Я могу ведь и поспрошать Моргуна… — заметил Вася не без недоверия.

— Спрашивай, только не в лоб. Моргуну, между прочим, Вова посватал твое место.

— Этому дырочнику?! — вскипел Самолет.

— Ему, ему! Моргун же удобный человек. Ему лишнего не надо, он в высокие сферы не лезет, к большим кормушкам не тянется. А вы с Жорой — деляги. Вот Вова и захотел вас с Жорой лбами столкнуть. Сперва тебя в дерьме обвалять собирался, подставу пришить на Симеоновской, а потом — Жору утопить. Он же себе эту самую Дашку у нас забрал. Послушай запись, сразу все поймешь…

И Костыль вынул диктофон, в котором стояла кассета с записью беседы «дяди Вовы» с Дашей на химзаводе. Зазвучал взволнованный девичий голосок:

— …Когда они высадили меня из машины и я полезла прятаться в домик, Седой сказал Миките: «Теперь Жора Калмык почешется…»

— Ты это точно помнишь, девочка?

— Конечно.

— А больше Седой ничего не говорил?

— Нет, они сразу же уехали в другой двор. А я стала ждать, когда Таран подойдет…

— Скажи, а тебе эту фразу случайно не Жора подсказал?

— Нет-нет, что вы!

— Ну, хорошо, продолжай…

Костыль остановил запись:

— Тебе уже ясно, наверное? После того как тебя уделали бы, он бы обвинил Жору в том, что тот тебя подставил. Не сразу, наверное, сперва вытянул бы из него все, что можно, по части вашего скрытого фонда. Сделал бы жест — вот, братва, я в натуре смотрящий! Эти крысы от общака десять миллионов баксов заныкали — цифру от балды говорю, в точности не знаю!

— Улавливаю… — произнес Вася, еще более сузив глазки. — Значит, после того, как Жорик просек эту фишку, ему захотелось решительные меры применить, вместо того, чтоб просто смотаться?

— Да, — кивнул Костыль. — Как сейчас помню, он сказал: «Сделать ноги — это последний вариант. Хочу опробовать тот, который еще неизвестен. В конце концов, будет ясно — есть облом или нет».

— И что же это был за вариант?

— Толком не знаю. Запомнил только одно: перед тем как поехать и не вернуться, он звонил по телефону, который тебе тоже может быть интересен. Запиши: 45-67-23…

Даша с «дядей Мишей» покуривали у открытого окошка, наслаждаясь легкой прохладой после весьма интенсивных физических упражнений. На слова хозяин по-прежнему был не щедр, но все остальное даже сейчас, когда Даша припоминала то, что творилось в постели, и то наслаждение, которое там испытала, было потрясающе. Обвив гибкими ручками своего пожилого Аполлона, она сидела у него на коленях, положив щечку ему на плечо. Время от времени Миша давал ей затянуться общей сигаретой.