больше встретиться в земной жизни. Но не беда. Придет время, и мы снова обретем друг друга, а впереди у нас будет целая вечность. Преклони колени.

Кэт встала на колени у ног отца. Он благословил дочь, затем помог ей встать и поцеловал в лоб. Его колючая борода на ощупь напоминала шерсть дикого зверя. На секунду они застыли неподвижно — руки отца лежат на плечах дочери, руки Кэт опущены. Лоб отца выглядел сморщенным и потемневшим, будто кожура засохшего яблока. На щеке язва. В первый раз Кэт заметила мешки у него под глазами. Ее посетило болезненное осознание: отец стареет и однажды умрет.

Вслед за ним Кэт вышла во двор. Он залез в телегу и сел рядом с господином Дэйви, тот взялся за вожжи, и вот они выехали за ворота. Ни один, ни другой не обернулись.

— Сегодня начнешь с пола судомойни, — обратилась к Кэт госпожа Дэйви, когда мальчишка запирал ворота. — Вчера ты не вычистила углы.

Когда начало темнеть, Кэт отправили снять белье с веревки. Во дворе находились конюшня и навес для повозки, дальше располагались огород и свинарник, а за ними — фруктовый сад. Облетевшие деревья стояли голые, ожидая прихода зимы.

Уже к вечеру сильно похолодало. Ночью наверняка ляжет иней. Рубашки, ночные сорочки и чулки совсем не высохли — когда Кэт со старшей дочерью Дэйви развешивали их на веревке, они были почти такими же мокрыми. А теперь вещи вдобавок затвердели на холоде.

Складывая белье в корзину, Кэт поглядывала по сторонам. В дальнем конце фруктового сада высилась стена, сверху утыканная осколками стекла. В ней Кэт заметила дверь, запертую изнутри на тяжелый засов и две задвижки.

Сняв все белье, Кэт оставила корзину под деревом и приблизилась к двери. Металл задвижек на ощупь казался ледяным, и поддавались они плохо. И все же Кэт убедилась, что ей по силам сдвинуть щеколды с места. Да и поднять засов она тоже в состоянии. Взяв корзину, Кэт вернулась на кухню.

— Развесь белье у огня, пусть сушится, — велела госпожа Дэйви. — Да не там, глупая ты девица. С другой стороны. — Тут хозяйка склонила голову набок. — Никак телега подъезжает? Прежде чем займешься бельем, скажи мальчишке, чтобы отпер ворота.

Господин Дэйви приехал на телеге один. Без Томаса Ловетта жизнь этой семьи стала еще скромнее. Ужинали на кухне. Кэт и дети ели овощную похлебку с пшеничным хлебом, а господин и госпожа Дэйви — рагу из голубиного мяса с каштанами. Всем, кроме супругов, разговаривать за столом не разрешалось.

Потом Кэт вместе с детьми убрала со стола, потушила огонь и привела кухню в порядок. Затем снова молились, и наконец пришло время ложиться спать. Чета Дэйви занимала спальню над гостиной. А Кэт с этого дня предстояло делить вторую комнату с их отпрысками.

Последними на второй этаж поднимались Кэт и господин Дэйви. Взбираясь по ступенькам, она услышала внизу какой-то звук и обернулась. Хозяин стоял у подножия лестницы, высоко подняв свечу и глядя на девушку. Свет падал на его запрокинутую голову.

На секунду выражение лица господина Дэйви показалось Кэт до ужаса знакомым. Точно так же больше двух месяцев назад кузен Эдвард смотрел на нее в гостиной Барнабас-плейс, когда в честь визита сэра Дензила Кроутона ее против воли разодели в пух и прах.

«Боже правый! — пронеслось в голове у Кэт. — Только этого не хватало». Достав из кармана нож, девушка положила его под подушку и всю ночь почти не смыкала глаз.

Господин Дэйви дождался следующего дня — среды. Домой он вернулся к обеду. За столом Кэт чувствовала на себе его взгляд. А потом, когда она выносила помои для свиньи, за спиной раздались шаги. Кэт наклонилась, чтобы вылить помои из ведра в корыто, и тут рука господина Дэйви обхватила ее за талию. Кэт стала изворачиваться, пытаясь высвободиться. Хозяин схватил ее крепче и чмокнул девушку в щеку. Она отвернулась.

— Отпустите, сэр. — Из-за того что господин Дэйви держал ее, Кэт не могла дотянуться до кармана, где лежал нож. — А то закричу.

— Поднимешь крик — скажу, что ты воруешь продукты, и высеку тебя. Ах ты, чертовка! — Свободной рукой он стиснул ее грудь. — Хотя тебя в любом случае следует высечь, — прошептал он. — После Господа Бога здесь над тобой один хозяин — я. И не забывай об этом.

Девушка вырвалась и побежала в судомойню. Кэт наверняка раскраснелась, но ни госпожа Дэйви, ни дети ничего не сказали. Может быть, не заметили. Возможно, чем меньше замечаешь в этом доме, тем лучше.

После обеда семейство отклонилось от обычного распорядка. Господин Дэйви уехал, сказав, что отправляется в Шордич, чтобы встретиться с человеком, который хочет отстроить свой дом заново, и берет с собой мальчишку. Госпожа Дэйви велела старшей дочери читать вслух брату и сестре отрывок из Библии, с чем девочка справлялась неплохо для своего возраста, только спотыкалась на длинных словах. А сама госпожа Дэйви десять минут спустя повесила на локоть корзину и ушла.

Кэт должна была убрать со стола и навести порядок на кухне. Как только госпожа Дэйви скрылась из виду, девушка надела плащ, шляпу и уличные туфли и вышла из дома. Через двор и огород она направилась во фруктовый сад.

В кармане под юбкой лежал нож, кукла от Джема и несколько медяков, завернутых в тряпку, чтобы не звенели. Она больше ничего не взяла с собой, да ей и нечего было брать. На небе не было ни единой птицы, а у нее в голове — ни единой мысли.

Приблизившись к двери в стене, Кэт отодвинула обе задвижки и подняла засов. Уже темнело. Девушка не знала, что ждет ее по другую сторону двери. Но она в любом случае покинет дом Дэйви, а это уже достаточно веская причина рискнуть.

Глава 45

При виде Кэт лицо Джона просветлело, будто над ним взошло солнце.

— Джейн, — выговорил он. — Ах, Джейн!

Она легонько коснулась его руки. Кэт не ожидала, что радость парня так ее растрогает. Но она не знала, что ему сказать. На всякий случай девушка отступила на шаг — вдруг Джон воспримет ее прикосновение как намек?

А тот мог только растерянно восклицать:

— Как?.. Где?.. Я…

— Я вынуждена была перебраться на новое место, но мне там не понравилось, и я ушла. — Кэт глядела на