Неуверенно кивнула, но на всякий случай покрепче вцепилась в его широкие плечи. Кир усмехнулся и двинулся к середине озера. Дно, судя по всему, было очень ровным и пологим. Аше-ар шагал уверенно, не поскальзываясь и не оступаясь. Теплая, чуть густоватая, точно очень жидкий черничный кисель, вода ласково обнимала все выше и выше, а свет «солнца», распластанного по центру каменного купола, становился ярче.

Кир остановился, когда вода достигла моего подбородка, и начал медленно поворачиваться. Я запрокинула голову. Распустившаяся коса веером распласталась по водной глади. Мужчина двигался все быстрее, и золотой узор потолка закружился перед глазами, сливаясь в сплошной светящийся поток. В одну сторону, пауза, потом в другую. Озеро даровало невесомость, руки Кира – безопасность, и, поддавшись волшебству момента, я доверилась ему. Отпустила, легла на воду, закрыла глаза.

Это было сродни полету… головокружительно, волшебно, незабываемо. Я наслаждалась движением, легкостью и какой-то безумной свободой. Будто птица в небе, которую ласкают потоки воздуха, вернее, рыбка в озере, взлелеянная темной водой с золотым узором. Даже сомкнутые веки не давали ощущения темноты. Свет… вокруг было так много яркого чистого света! Вкусного, наверное.

– Опять проголодалась, моя тьма? – насмешливо поинтересовался Кир-Кули.

– А? – Ресницы взметнулись вверх, и я настороженно уставилась на него. Неужели вслух о вкусовых пристрастиях проговорилась? Вот же балда!

– Вы так и будете на месте топтаться? – пропитанный недовольством вопрос и громкий всплеск прервали неловкий момент. Но сказать, что это было кстати, язык не поворачивался.

Я попыталась принять вертикальное положение и чуть не ушла с головой под воду. И нырнула бы, не поддержи меня Кир-Кули, вовремя ухватив за плечи.

Моэра же, шустро загребая своими «пластилиновыми» конечностями, совершала круг почета. Вероятно, уже не первый.

«Как акула, круги нарезает, – неожиданно зло подумала я. – Вон, и грудь для полноты сходства, прямо как плавник над поверхностью торчит. И зубов много в широком оскале. Да что там зубы? При таком плаванье на спине напоказ выставляется абсолютно все».

– Кир-Кули, а ты хорошо плаваешь? Бросай немочь бледную на мелководье! Давай пари заключим на желание, кто быстрее на тот берег, тот и…

Это меня взбесило. Решительно обняв мужчину за шею, холодно сказала:

– Ырли, дорогая, а пойди-ка ты поплавай где-нибудь… в другой части озера. У нас тут разговор. Личный.

Девчонка явно вознамерилась возмутиться, но, поймав красноречивый взгляд аше-ара, поджала губы, плеснула в нас водой и ретировалась. А я, отплевавшись от ее прощального фонтана, вытерла ладонью лицо и спросила:

– Ты назвал меня тьмой. Почему?

– Просто так? – вопросом на вопрос ответил блондин. Он снова взял меня на руки и тихонько кружил.

– Врешь ты все! – фыркнула я. – Ты видел ее… Тьму. Она появилась, когда настала ночь, да?

– Ум-м-м… – Кир мечтательно прищурился, глядя куда-то в сторону, а потом чуть слышно повторил: – Ночь… – И сколько ж всего было в этом слове… интимного, волнующего… Порочного! Как вообще этот тип умудрился вложить такой спектр эмоций в несчастные четыре буквы?

– Черт, – вырвалось у меня, и новый огонь смущения опалил лицо.

– Точно, – оживился братец, тут же сменив выражение лица с задумчиво-мечтательного на крайне заинтересованное, – ты так и не рассказала мне, что это за зверь такой – черт?

Ну я и рассказала. И про черта, и про лешего, и про то, что мне не нравится, когда меня усыпляют после ужина, а потом неизвестно что делают со мной в постели.

– А когда известно что – нравится? – вкрадчиво уточнил блондин.

Я промолчала, покраснела еще больше, сама себе плеснула воды в лицо и, стараясь не смотреть на довольную белую физиономию, заявила, что он, то есть его свет, конечно, очень вкусный, сытный и все прочее, но хотелось бы, чтоб процесс моей энергетической подпитки происходил, когда я в сознании. Потому что иначе возникают некоторые вопросы, подозрения и прочие малоприятные эмоции, которые плохо сказываются на душевном здоровье его беременной сестрицы. Последние слова выделила интонацией и только потом отважилась взглянуть на аше-ара.

– Будешь моей любовницей? – снова огорошил тот.

Если б его ладони не поддерживали меня под спину, я б точно воды нахлебалась. А так только пару раз открыла рот, словно выброшенная на берег рыбка, потом нахмурилась и раздраженно сказала:

– Да!

– Точно? – Глаза блондина пытливо сузились.

– Нет, – пробормотала, выворачиваясь из его рук.

Отпустил. Поплыла к берегу, а вслед полетело тихое и уверенное:

– Будешь.

Выйдя на берег, я подошла к Сэн, остановилась напротив и, глядя в упор, проговорила:

– У меня к тебе один вопрос и две просьбы.

– Излагай, – милостиво предложил маг.

– Высуши меня, пожалуйста, – попросила я, – если можешь.

– Ну, спасибо, малышка! – Мужчина криво усмехнулся, отчего его бледное лицо в обрамлении неровно обстриженных волос приобрело какой-то бандитский вид. Ему б повязку на глаз да бандану с подходящим костюмом – и был бы самый настоящий киношный пират. А так… всего лишь главгад из одной затянувшейся сказки. Моей сказки!

– За что? – уточнила едва ли не шепотом.

– За «доверие» к моим магическим способностям, – пояснил хозяин Неронга. – Естественно, могу высушить! Я ведь говорил тебе как-то – здесь я всесилен.

Наверное, на мне плохо отразилась выходка Ырли или странное поведение Кир-Кули, – не знаю, что из произошедшего за день было тому виной, но вместо того, чтобы скромно промолчать, я сказала:

– Это мне сверхъестественное существо с подсветкой говорило, а не живой и реальный ты. – Даже взгляд не отвела, продолжая смотреть в необычные глаза собеседника. Зрачки его сейчас были похожи на черные точки, и оттого граница между двух разных по тону ободков радужки казалась особенно четкой.

– А живой и реальный я, – мужчина склонил голову к плечу, отчего его темно-зеленые до черноты волосы качнулись, играя изумрудными бликами в отблесках света, – нравлюсь больше?

– Гораздо.

Сэн расхохотался. Искренне так. И пока он веселился, вокруг меня закручивался теплый вихрь, согревал, не причиняя неудобств. Бережно, ласково. Быстро. Когда из воды вышел Кир-Кули, я уже была абсолютно сухая.

– Вопрос же про озеро и его полезность, – торопливо проговорила я, желая избавиться от неловкости. – Это какая-то часть источника?

– Да, – отсмеявшись, кивнул маг. – Нижняя. Источник древних пронизывает все подземные этажи насквозь. Условно его можно сравнить с деревом. Тут находятся корни, каменное ложе – аналог кроны. Главное же сосредоточие энергии, своеобразное сердце источника – золотой саркофаг в моей спальне. Вот там действительно много чистой силы, убийственной для всех, кроме меня и мне подобных.