— Прости князь, всем ли присутствующим здесь ты доверяешь как себе? Оставь пару телохранителей не из болтливых, а остальных отвадь прочь.

— Хм-м… Хорошо. Бодин и Озер, останьтесь.

Два воина остались стоять на месте, а остальные отправились восвояси.

Половец красноречиво посмотрел на еще одного оставшегося при князе.

Юрий Всеволодович мысленно поморщился, но сказал:

— От отца Серафима у меня секретов нет, а вой половецкого языка не знают — Что ж, тебе виднее князь, — пожал плечами половец.

— Так зачем вы пришли? Явно не биться.

— Да, при таком соотношении сил это чистое самоубийство, — кивнул Куман. — Скажу тебе честно князь, шли мы в обыкновенный набег, но на подходе вызнали, что тебя о том предупредили, что ты успел собрать войско и выйти нам навстречу.

— Так чего же не ушли?

— Воины шли в набег и они очень разочаруются, если не получат добычи. Соседнее с тобой Муромо-Рязанское княжество сейчас разоряет хан Раесан, а значит нам там делать нечего. Булгары слишком долго и неудобно добираться.

— Так ты что же, откупные с меня пришел требовать?!

— Нет. — засмеялся половец. — Будь у нас равенство в силах, еще можно было бы потребовать откупные, но не в данном случае.

— Тогда что?!

— Мой хан, пусть молод, но умен. Он решил, что раз духи не пожелали чтобы мы стали врагами, то может имеет смысл стать друзьями? У тебя много врагов. Те же булгары, новгородцы, муромо-рязанцы и черниговцы со смоленцами. Ну и про племена черемисов, эрзя и мордву забывать не будем.

— Кха! — закашлялся князь явно не ожидавший такого выверта. — Вы предлагаете нам союз?!

— Именно. Но не простой, а тайный. Союз, о котором никто знать не должен.

— К чему эта таинственность?

— А зачем всем знать о том, чего им знать не надобно? К тому же так будет проще добиваться своих целей.

— Я не понимаю тебя Куман. Как мы можем проще добиваться своих целей если союз будет тайным? Это ведь значит, что мы не сможем действовать вместе, иначе о какой вообще тайне можно говорить?

— Верно. Биться рядом в одном строю против общего врага мы не будем.

— Предлагаешь втираться в доверие к врагу и…

— Нет, это сработает только один раз. После чего с нами никто не будет иметь никаких дел.

— Тогда как?!

— Будем играть в одну игру изображая плохого и хорошего. Мы — плохие, ты — хороший и наоборот.

— Поясни…

— Возьмем к примеру племена эрзя и особенно мордвы, что все никак тебе не присягнут.

Князь владимирский поморщился, но кивнул. Вот уже сколько лет он пытается прибрать дикие племена и с мечом на воинственных ходил и добром смирных зазывал, а воз и ныне там. Не хотят они под его руку идти, особенно мордва. И сколько еще лет придется потратить на их присоединение к княжеству одному богу ведомо.

— Продолжай.

— Не присягают, потому что не видят в этом нужды, им и так хорошо, так зачем вешать себе на шею ярмо в виде дани тебе? А делать это силой… как известно, каждое давление порождает сопротивление. Я смогу обеспечить такую нужду в присяге тебе в обмен на защиту. То есть я как злой половец, буду на них нападать, а ты в их глазах станешь хорошим, если обеспечишь защит}" от наших набегов. И стоит им начать артачиться после присяги и отсутствия набегов с нашей стороны, как мы снова напомним о себе.

Юрий Всеволодович с полминуты сидел выпучив глаза, осмысливая сказанное, а потом рассмеялся, да так, что даже раскачиваться начал, то вперед, то назад.

— Ох, ну и хитер же ты Куман! — выдавил он, отсмеявшись и смахнув выступившие слезы. — А потом я буду злым, а ты стало быть добрым?

— Верно.

— А в отношении кого я буду злым?

— Мой хан хочет взять под свою руку племена мокши и буртасов. Потом мы поможем тебе с черемисами-марийцами и удмуртами, пока их новгородцы не примучили.

— Вы хотите взять под свою руку оседлые племена? — удивился князь.

Его удивление можно было понять. Кочевники в лучшем случае могли обложить кого-то данью. Но чтобы брать под свою руку на постоянной основе такого еще не было.

— Да. Как я уже сказал, хан Редедя хоть и молод, но разумен не по годам. Он видит, что силу имеют оседлые народы. Оседлые народы могут прокормить скот зимой, что мы вынуждены каждый раз уводить на юг во время зимы. Там за лучшие пастбища нам приходится сражаться друг с другом. Вот он спросил себя: зачем нам это делать, терять в бессмысленных сражениях хороших воинов, когда можно остаться зимой на месте, нужно только заготовить корма. Тем более он видит удачный пример такого поведения. Те же булгары тоже ведь раньше были кочевым народом, но осели на одном месте и стали сильнее. Только они смогли прогнать монголов, что разбили нас и русичей.

— Но ведь мы оседлые и нас монголы тоже побили как и вас — кочевников… — сказал отец Серафим.

— А это от того, что не было единоначалия в войске, как есть у булгар. У вас русов, каждый полк действовал так, как ему вздумается, никто никому не помогал, каждый бился сам за себя. Вы ударили не кулаком, а вытянутыми пальцами, образно говоря. Вот вас и побили по одиночке. Думаю не надо вам рассказывать притчу о венике?

Отец Серафим поморщился как и великий князь.

— Идея с игрой в доброго и злого мне нравится, но не думаю, что это реализуемо, — с сожалением в голосе сказал Юрий Всеволодович. — Эрзя, мордва, мокша и буртасы живут в лесах, летом до них трудно добраться.

— Летом может и трудно, а вот зимой — легко.

— Зимой?!

— Именно. Зимой по рекам мы доберемся до любого селища лесных племен и упадем им как снег на голову. Я же сказал тебе князь, мы собираемся остаться зимои на севере и создавать здесь свое княжество.

— Это может сработать, — медленно кивнув, согласился князь владимирский.

"Так за пару-тройку лет под мою руку перейдут эрзя, мордва и черемисы, но том как это произойдет действительно никто не должен узнать", — подумал великий князь и чуть стрельнул взглядом в сторону священника.

Знание церкви о методе присоединения к Владимирском}7 княжеству восточных племен может дать ей в руки дополнительные рычаги влияния на него. Сейчас у него с церковниками отношения достаточно хорошие, но кто знает, что будет в будущем?

"Надо было его отослать с остальными… А теперь даже и не знаю, что делать. Не убивать же в самом деле?" — с раскаянием подумал он.

— Так что, мы договорились? — спросил половец.

"А ведь и хан этот в случае моего согласия будет иметь на меня такой же рычаг, — осознал князь. — И получит возможность меня шантажировать… Так и я буду иметь на него такой же рычаг в виде племен мокши и буртасов".