См. также показания Кейтеля на Нюрнбергском процессе (IMT-Prozess, Bd. X, S. 543 ff). Он заявляет, что близких отношений с Гйтлером у него никогда не было. Он, Кейтель, служил как солдат Вильгельму II, Эберту (социал-демократическому президенту Веймарской республики. — Прим, пер.), Гинденбургу и Гйтлеру. Он считал это своим воинским долгом. Характерно для Гитлера, что в беседах с Кейтелем он утверждал, будто бы в конце Первой мировой войны стал лейтенантом баварского пехотного полка. Войну он прошел солдатом, ефрейтором, «может быть, даже унтер-офицером». Кейтель поражался его начиташюсти в военной литературе.

См. также показания Йодля на Нюрнбергском процессе о жизни в штаб-квартире Гитлера (IMT-Prozess, Bd. XV. S. 325 0: «Ставка фюрера представляла собою нечто среднее между монастырём и концентраци-ОШ1ЫМ лагерем... Из внешнего мира в эту святая святых не доходило почти ничего, кроме сводок об обстановке». Йодль сообщает, что минимум два раза в день докладывал обстановку Гитлеру. Недавно он был просто потрясен, подсчитав, что участвовал в 119 се обсуждениях, а фактически участвовал в 5000 совещаниях. О возможности возражать Пплеру Йодль 3.6.1946 г. высказался так: «Нельзя считать, чтобы это было невозможно в принципе. Я много, много раз возражал ему в са-

Вскоре после первых победоносных сражений [на Востоке) вновь возникли трения между Гитлером и командующим сухопутными войсками [Браухичем]. Стратегическая идея Гитлера отличалась от идеи ОКХ. В то время как оно всей концентрированной силой группы армий «Центр» преследовало цель захватить Москву и овладеть Валдайской возвышешюстью, через которую поддерживалась связь с Ленинградом, Гитлер желал остановиться на общей линии Одесса, Орел, Смоленск, Чудское озеро (ослабив эту наиболее крупную группу армий за счет сокращения ее численности и танковых соединений) и сначала посредством значительного усиления группы армий «Юг» отобрать у противника Донецкий бассейн, нефтяные месторождения Майкопа и Грозного, а действиями усиленной группы «Север» взять Ленинград и установить коммуникации по суше с Финляндией. Но для решения этих задач обе группы армий (т.е. «Юг» и «Север») без их подкрепления были недостаточно сильны. Гитлер рассматривал эти цели на флангах прежде всего с экономической (Донбасс) и политической (Финляндия) точек зрения, а также и с точки зрения морской войны (Балтийское морс). В стратегическом отношении ему был важен не многомиллионный город Ленинград, а военный порт с Кронштадтом и уничтожение морской крепости, угрожающей нашему транспорту и подготовке подводников на Балтийском море.

Вопреки этому, ОКХ было убеждено в том, что ключом [к быстрому окончанию войны на Востоке] служит его предложение. Фюрер отнюдь в этом уверен не был.

мой резкой форме. Но бывали такие моменты, когда действительно нельзя было сказать вопреки ему ни слова». Йодль свидетельствовал о фактах неоднократных крупных споров Кейтеля с Гктлером. Например, 19.4.1940 г. Кейтель швырнул свою папку с документами на стол и вьппел из зала. Крупное столкновение произошло и осенью 1941 г.: Гктлер заявил, явно имея в виду Кейтеля, что имеет дело «с одними набитыми дураками» (IMT-Prozess, Bd. XV, S. 481). В ответ фельдмаршал пишет рапорт об отставке и намерен застрелиться, чтобы покончить с этим невыносимым положением. Йодль забирает у него лежащий на столе пистолет. По этому поводу Йодль сказал: «В конце концов мы находимся на войне, когда офицер не смеет сидеть дома и штопать носки». Причиной конфликта явились обвинения Гитлера в предоставлении Кейтелем ложного донесения о боеприпасах.

Зоо

Он решил лететь в группу армий «Центр» (г. Борисов), куда приказал явиться командующим танковыми группами [армий] Готу и Гудериану388. Я сопровождал Пгглсра и присутствовал на этом совещании с командующим группой армий «Центр» фон Боком389 и его танковыми генералами, которых фюрер первыми (во всяком случае одного из них) хотел повернуть к обеим соседним группам армий. Однако он натолкнулся на их единый фронт: они отказались, и дело дошло до того, что оба генерала объявили сроки соединения настолько выдохшимися, что те нуждаются в двух неделях отдыха для ремонта и переборки моторов танков, дабы снова стать боеспособными и готовыми к маршу. Мы, разумеется, это проверить не могли, ибо они (несмотря на награждение обоих Рыцарским крестом к Железному кресту) упорно стояли на своем и категорически отказывались от использования их соединений на каком-либо ином и к тому же отдаленном участке фронта. Фон Бок, ясное дело, не желал лишиться их и трубил в тот же рог. Все трое знали план ОКХ и видели в нем панацею. Любое ослабление группы «Центр», естественно, угрожало этой цели, которая притягивала их всех, как магнит.

Хотя фюрер и разглядел эту точку зрения (что, впрочем, было нетрудно), он все же не остановился перед тем, чтобы, невзирая на доклады обоих танковых генералов, приказать ОКХ перебросить их соединения, так как требуемая ими пауза стоила трех-четырехнедельной потери времени для осуществления желаемой Гитлером операции. ОКХ, группа армий «Цегггр» и генералы-танкисты выступили против фюрера единым фронтом390. Он понимал, что они не поддерживают его план наступления, гго пришит их версию, будто отги не могут выполнить его; фюрер сам признался мне в этом потом.

Фюрер внутренне снова ожесточился против ОКХ, особенно против Браухича, но «проглотил» все это. Пришли к компромиссу, который, естественно, обрек стратегическую цель Гитлера на поражение — во всяком случае на севере (Ленин-1рад). Зато фюрер запретил наступление на Валдайскую возвышенность391, объявленное им рудиментом устаревшей тактики генштаба на захват высот. Но все раздражение фюрера выявилось впервые тогда, когда для ограниченной операции группы армий «Центр» по обеспечению свободы действий ее южного крыла, необходимой в рамках осуществления плана наступления на Москву, танковая группа Гудериана была приведена в боеспособное состояние всего за несколько дней.

Теперь Гитлер счел нужным вмешаться, причем таким образом, что в результате на юге, во взаимодействии с группой армий «Юг», была дана битва на уничтожение [советских войск] восточнее Киева. Как часто приходилось мне слышать от Гитлера слова о непослушных, своевольничающих генералах, которые испортили его план! Между тем, несмотря на блестящий успех восточнее Киева, было (если принять во внимание приближающуюся глубокую осень и ожидаемый период осенней распутицы) потеряно столько времени, что Гитлеру самому пришлось отказаться от большого стратегического плана, ибо одни только перегруппировки войск стоили бы драгоценных недель.