Но это оказалось весьма сложно, так как пятеро юношей были одинаково успешны и сильны. Храбр наклонился к Святозару и так, чтобы было слышно и правителю, предложил:

– Наследник, вели им отойти от мишеней подальше, и посмотри, кто из них справится с заданием.

Святозар повернул голову, благодарно кивнул головой наставнику, да подозвав к себе ребят, молвил:

– Все вы одинаково метки и сильны. Отойдите от шеста на пять шагов дальше. И начните метать копья. Только троих из вас я возьму в свою дружину.

Самый высокий из парней под стать Молчуну, поклонился наследнику, вырвал из земли шест от коего и производили метание копья, и, сделав пять огромных шагов вогнал его острие подле подошвы своего сапога. Парень взял в правую руку копье, немного отошел от шеста вспять, да свершив пару быстрых шагов, слегка переходя на бег, стремительно выкинув руку вперед, метнул копье, да так, что оно, засвистев в воздухе с огромной быстротой, преодолев промежуток, воткнулось в щит, попав в самую середину мишени. Святозар, оглядел парня, белокурый с короткой реденькой бородкой и не менее редкими усами, с крупными зелеными, он был весьма крепким и красивым юношей. Подозвав к себе, наследник спросил его имя. Парень, зарделся и смущенно назвал себя Любимом. А Святозар припомнил, что видел его на гуляньях на празднике в честь Бога Велеса. Двое других дружинников определились следом, именно они попали точно в мишень. Они подошли к наследнику и назвали свои имена: одного из них коренастого, беловолосого звали Годлав, а другого с пшеничными волосами и зелено-серыми глазами – Вторак. Святозар каждого из них назвал по имени, и, призвав к преданности, принял в дружину, но в этот раз, глянув на отца, не стал обнимать, более не собираясь нарушать традиции. И Любим, и Годлав, и Вторак оказались, как позже узнал Святозар, сыновьями дружинников, только Любим и Годлав были сынами воинов из другов отца, а Вторак приехал из города Орла, что на реке большая Яза.

На сегодня состязания были окончены. И наследник сопровождаемый своими дружинниками, вместе с правителем и его другами направился в гридницу, где теперь по правую от него руку сидели: Лель, Молчун, Горазд, Любим, Годлав, Вторак.

Правитель поднял чашу медовухи во славу: « Богини весны Живы, ее супруга, прародителя восуров ДажьБога, и Светлоясного Солнечного Бога Хорса!». Все выпили и принялись за еду. Святозар, однако, помня наказ отца, оставил чашу не тронутой.

Празднования затянулись до поздней ночи. Наконец-то наследник видел довольного отца, а когда тот разговаривал с ним, замечал в его зеленых глазах искорки счастья. Мать сидела по левую руку от отца, и изредка смотрела в его сторону. И каждый раз, когда Святозар встречал ее взгляд, то внутри его, словно что-то гулко ухало. Потому что в этом взгляде видел он не только раскаянье, но и еще какую-то холодную тоску, которая будто иссушила ее душу. Отец с матерью не разговаривал и даже не смотрел в ее сторону и тогда наследник понял, что правитель разрешил ей присутствовать в гриднице лишь, потому как об этом его попросил сын.

Глава двадцать девятая

Утром следующего дня начались состязания на мечах и кулачные бои.

В первом состязании принимал участие Искрен. И, конечно же, Святозар всей душой переживал за сына Дубыни. Юноши выходили на бой в легкой кольчуге и шлеме, с щитом и учебным затупленным мечом. Главным правилом такого боя, было победить противника, не нанеся ему увечий. Разрешалось бить мечом по корпусу, и голове. Бой шел до первой крови, или до падения противника. Юношей вызвавшихся участвовать в этих состязаниях разбили на пары, каждый победивший после небольшой передышки бился с другим победителем. На поле сразу выходило несколько пар бойцов. Наследник был так встревожен, так внимательно следил за Искреном, что даже малость привстал с сиденья. Тяжелая рука наставника Храбра легла ему на плечо и придавила к сиденью. Святозар повернул лицо и беспокойно посмотрел на наставника:

– Уймись, наследник, чего так тревожишься за Искрена, я его сам учил меч в руках держать. Не боись и так видно, что он тут самый лучший.

– Ну, не скажи Храбр, – покачав головой, тихо заметил правитель. – Вон посмотри, как юноша хорошо бьется с сыном Богдана, я уже давно за ним наблюдаю, и сразу видно, что он тут самый лучший.

– Это тот, что худ и белолиц, будто девица, – не лестно отзываясь о парне, произнес Храбр. – Этого юношу, я правитель никогда не видел, он верно не местный, но бьется он, право молвить, превосходно.

Святозар перевел взгляд, с только, что победившего Искрена, и увидел, как правильно заметил Храбр, не высокого, худоватого и белолицого парня, который так ловко орудовал мечом, что сын дружинника Богдана, более высокий и в два раза мощнее его просто не поспевал за ним. Парень внезапно изловчился и ударил сына Богдана плашмя мечом по шлему. Удар был такой мощный, что сын дружинника покачнулся и тяжело опустился на одно колено. Парень поднял меч и отошел от своего противника, а затем стремительно повернулся к Искрену.

Наследник почему-то испугался за Искрена, и хотел было прекратить бой, так как из этого состязания набирал троих, но отец, словно не слыша его, сказал:

– Погоди, погоди, сын, давай увидим их бой.

Святозар недовольно зыркнул на правителя и перевел взор на поединщиков. И бой тут же начался. Искрен зрился более крупным и высоким, но его противник был так ловок и быстр, так великолепно держал меч, что со стороны казалось, это не меч, а продолжение его руки. И движением того меча он просто изматывал своего соперника, нападая на него, то спереди, то вдруг сбоку. Искрен крутился на месте, отражая выпады и подставляя под тяжелые удары щит, а со стороны был похож на медведя, которого с разных сторон атакует и пытается разорвать на части стая голодных волков. Без сомнения бой выиграл бы парень и скорее всего Искрену б хорошо досталось. Но наследник не желая, чтоб пострадал друг, суматошно повернул голову, и, обращаясь к правителю, сказал:

– Отец, отец…, – однако тот, точно не слышал встревоженного голоса сына.

Святозар протянул руку и несильно похлопал правителя по тыльной стороне ладони, покоящейся на широкой ручке трона. Ярил с трудом отвел глаза от бьющихся ребят, посмотрел по первому на руку сына, после перевел взор на его лицо и разочарованно вопросил:

– Что, случилось, мальчик мой?

– Отец, отец, останови бой. И так ясно кто его выиграет, не хочу,