Может, сказать: «Привет, милый, давно не виделись, подними головку и сделай тете ручкой…» Стас вытащил телефон, посмотрел на номер. Вика на секунду растерялась, что же сказать? Но он нажал сброс и отключился. Спутница о чем-то спросила, Стас пожал плечами. Вика, не веря, смотрела вниз. Даже так! Отключиться, увидев ее номер? Такого она и представить не могла. Вот тебе и «сделай тете ручкой!» Вика подвинулась ближе, не боясь, что Стас увидит ее. А пусть! Вот она посмотрит тогда на выражение его лица. Понимала, что глупо, но не могла отвести глаз от их стола. Но ни Стас, ни его спутница не смотрели по сторонам. Она что-то оживленно рассказывала, а он внимательно слушал. «Может, обсуждают микрочастицы какие-нибудь? Атомы и молекулы? Бином Ньютона?» – подумала Вика, ничего больше не вспомнив из области физики. С чего она вообще решила, что это черная измена? Телефон отключил, чтобы не прерывать важный разговор. Поцеловала, вошли обнявшись? Американцы люди простые, может, так бесцеремонно выражают свои дружеские симпатии? И словно в ответ на ее робкие сомнения, Стас засмеялся чему-то, а она быстро взъерошила ему волосы, как делала Вика в минуты нежности. Да, на деловой разговор это совсем не походило.

Вику отвлек официант. Она посмотрела на него, чего он все время от нее хочет? Рыба? Какая рыба? Ах, заменить? Зачем? Ничего не надо. Вот пристал! Пусть стоит, ничего, ничего не надо. Вика досадливо отмахнулась, и официант поспешно отошел. Когда она посмотрела вниз, Стас уже расплачивался, потом они встали и пошли к выходу. Вика смотрела им вслед, куда, интересно, отправились? Да уж, не в лабораторию мышей препарировать. Ассистентка, чтоб ее черт подрал! Вике стало так обидно, что хотелось зареветь в голос. Ну как он мог? Недаром Алик еще сто лет назад сказал, что Вика дурочка, если верит, что Стас живет там месяцами один, чистый и непорочный. Она не верила, подозревая, что Алику хочется очернить ее мужа. Вот теперь убедилась, что он, как всегда, прав. Ну ладно, пусть так, но сейчас Вика здесь, с ним рядом. Обнимает его каждую ночь, никогда не отказывая в своей нежности, близости. А Стас? Вчера целовал – зацеловывал: «Викуся, родная, любимая, ненаглядная…» Скотина! Странно звучит, но Томка права, все они без исключения скоты и гады. Алик, который постоянно меняет девок, и то деликатнее по отношению к ней. Никогда не приводит в компанию своих молодых подружек, если там Вика. Приходит один и целый вечер проводит с ней, как друг, как спутник. Вика ему не жена, не любовница, а он так внимателен к ней. Понимает, что ей неприятно будет видеть его с бабой, щадит ее самолюбие. Томка говорит, что без Вики он всегда таскается с очередной красивой мымрой. Вообще только Алик всегда чувствует все ее настроения, обиды, радости, тревоги. Угадывает, потому что настроен на одну волну. Правильно сказал, что Стас пуст для нее, никогда не поймет Вику. Только Алик всегда… Да, обижал, ругал, ревновал, говорил неприятные вещи, но умел успокоить и разъяснить любые ее сомнения.

Опять подошел официант и спросил, не нужно ли ей что-то. Вика попросила чашку кофе. А рыбу убрать? Что он привязался с этой рыбой? Она рассеянно взглянула, официант вздохнул и отошел. Куда же отправился Стас? Да что об этом думать! Ясно, что не домой, купив по дороге торт жене. Ну, вот как посмотреть ему в глаза? Он же будет что-то говорить. Впрочем, что говорить? Придет и все. Спросит, чем занималась, где была, почему грустная, обнимет, будет, улыбаясь, шептать ей на ухо, какая она красавица и как он счастлив. Вот ужас-то! А она сама, возвращаясь от Алика, не делала то же самое? Никогда! Все семь лет существовало неписаное правило – когда рядом Стас, Алик не звонил и не появлялся. Она сама звонила ему, нарываясь на резкость и обиду, а после отъезда Стаса всегда выдерживала неприятную сцену. Эх, сидела бы сейчас в Дубках, наевшись Оксаниных вареников, после ласковых насмешек по поводу ее аппетита. «Надо же, маленький, а прожорливый!» – смеялся Алик. И почему-то не «маленькая», а «маленький». Вика кидала в него диванную подушку. Потом сварил бы ей кофе и открыл коробку конфет. Всегда покупал в большом количестве для Вики. А потом сел бы к роялю и играл. Переехав на дачу, он стал много играть, и это было прекрасно. После того, как Ира отказалась взять рояль, Вика спросила Алика, куда же его деть? Ей хотелось изменить и обновить свою квартиру. Алик подумал и посоветовал продать – инструмент прекрасный и очень дорогой. Только надо хорошего оценщика, чтобы Вика знала хотя бы порядок цен. Он позвонит своим консерваторским, поспрашивает. Вскоре пришел оценщик, повосторгался состоянием и определил цену от и до. Взяли среднюю. Покупателя Алик нашел быстро, приехали люди и увезли рояль, а он передал Вике деньги. Без рояля гостиная стала огромной, и она обрадовалась, что появился простор для фантазий. А потом увидела рояль в доме у Алика. Возмутилась, почему он так дорого купил? Алик резонно заметил, что отдавать такую вещь чужим людям не хотел, самому пригодится, а цена нормальная, средняя. Зато теперь он будет играть для Вики. Времени свободного у него сейчас много. Так что иногда он устраивал в Дубках целые музыкальные вечера для нее. Когда был в настроении.

Она вздохнула, воспоминания были приятными, но тяжесть, лежащая на душе, давила камнем. Было как-то муторно. Хотелось в Москву, в Шульгино, к Сереже, хотелось увидеть Томку и поговорить с ней о том, что случилось. Томка быстро бы разрулила, это как раз ее тема. Сиди тут одна, как сыч. Позвонить Алику? Нет, не про Стаса, конечно, а просто поговорить. Удобная вещь мобильный телефон, как они жили раньше? Не нужно думать, где застать человека, когда он придет – набрал номер и здравствуйте, это я. Алик ответил сразу, да, он на даче, а что случилось?

– Ничего, просто соскучилась, хочется поговорить.

– Приятно слышать, что хоть кто-то скучает без меня. Я думал только Кузя…

– Нет, я тоже. А как Кузя?

– Да лучше всех, – засмеялся Алик. – Ест, спит и безобразничает. Бесполезная собака, всем рад, какой из него охранник…

– А он и не охранник. Ему надо бочонок с ромом привязать, а тебе закопаться в снег. Он тебя отроет и рому даст. Кузя – спасатель, а не волкодав.

– Ну ладно, убедила. Вот придет зима, проверим его в деле. Закопаю тебя в снег и посмотрю на твоего бестолкового спасателя. А что у тебя голос грустный, не выспалась? Что у вас там, утро, вечер?

– Вечер. Жарко. Никого в городе нет. Только я сижу, как дура. В кино одна ходила. Анюта наслаждается своим семейным счастьем…

– Бедняжка ты моя! А что твой принц? Не развлекает тебя?

«Развлекает, еще как развлекает! Обхохочешься…» – подумала Вика, но сказала:

– Нет. Он наукой занят. Высокие материи, нам не понять.

– Слышу сарказм в голосе. Что-то не так? Еще что-нибудь вспомнил из своего невеселого детства?

– Да нет. Он просто живет своей жизнью.

– А ты, моя радость? Что тебе мешает жить своей жизнью? Приезжай, если скучно и нечем заняться.

– Да я не знаю, вроде только приехала. А с другой стороны, сижу одна, никому не нужна…

– Что это за упаднические настроения? Кому это ты не нужна? Ты нам нужна, всем нам нужна наша Викуся.