Секунду или две я ничего не говорю. Он больший человек, чем я мог бы когда-либо быть в этой ситуации. Я ни за что на свете не смог бы позвонить со своими поздравлениями.

— Спасибо, Киллиан.

— Ну, что ж…

Да, наши разговоры все еще неловки. Я освобождаю его от этого.

— Эй, мне нужно бежать. Мы опоздаем. Скоро поговорим?

— Конечно. Звучит неплохо.

Я вешаю трубку и медлю всего несколько секунд, прежде чем приступить к делу. Одевание. Пакование вещей. Отрыжка. Пеленание. Я двигаюсь с эффективностью, которой научился за последние пару месяцев, но даже в этом случае нам требуется больше полутора часов, прежде чем мы все трое оказываемся пристегнутыми в машине. Мы опаздываем на десять минут, но у нас все лучше получается жонглировать новорожденным и самими собой.

Полчаса спустя мы подъезжаем к церкви. Эйвери крепко спит в своем автокресле с полным животом и в чистом комбинезоне, после того, как облевала платье, которое Мавс купила на сегодня.

— Должны ли мы это сделать? — спрашиваю я.

— Черт возьми, да.

Она просто сияет.

Боже, я счастливчик.

Мы забираем нашу дочь и быстро направляемся внутрь собора Святого Павла. Еще одна вещь, к которой приводит околосмертный опыт? Углубляется ваша вера. После стрельбы мне пришлось иметь дело с кучей дерьма. У Мавс было много проблем, связанных не только с потерей отца, но и с тем, что она узнала обо всех наших предательствах и заботилась обо мне в течение нескольких месяцев, пока я медленно выздоравливал.

Прошедший год был одновременно лучшим и, возможно, худшим в моей жизни. Я женился на женщине своей мечты. А потом чуть не потерял ее. Я стоял на краю смерти и был свидетелем чуда жизни. Я переехал, устроился на новую работу и приступил к ней после того, как оправился от травм. Мавс продала свой бизнес Мэри-Лу и теперь работает мамой полный рабочий день в доме, который мы купили вместе.

С этим было много дерьма. Но отец Реддик помог нам пройти через это, и мы сблизились. И из-за этого он согласился провести специальную церемонию повторного венчания и позволить нам просто свободно высказать все, что на сердце. Он знает все, через что мы прошли. Ну… во всяком случае, большую часть.

— Готовы?

— Мы готовы, — говорю я ему.

Отец Реддик нетерпеливо берет у меня из рук автокресло. Я бросаю на него взгляд. Он только подмигивает и уходит. Я слышу, как он воркует с ней, и просто качаю головой.

Взявшись за руки, мы пробираемся через огромную, пустую церковь. Это так отличается от прошлого раза, когда мы произносили клятвы перед сотнями родственников и друзей. Тот день до сих пор живет в моей памяти. Как у меня от нее перехватывало дыхание.

***

Когда Маверик шла к алтарю под руку с отцом, я заплакал. Слезы чистой радости и благодарности навернулись мне на глаза, и с тех пор я не могу от них избавиться. Стоял здесь с ней рядом и думал, что я самый счастливый сукин сын в мире. Она — видение, да. Это удивительно, но я женюсь на Маверик ДеСото. Я знаю, что она нервничает и не уверена. Я не гребаный идиот, чтобы понимать, что ее сердце не на сто процентов в этом, что оно все еще разбито из-за Киллиана, но у меня внутри столько любви, что я знаю, этого будет достаточно для нас обоих.

Громкий голос отца Тигса призывает нас повернуться друг к другу и взяться за руки.

— Кэл Шепард и Маверик ДеСото, пришли ли вы сюда свободно и безоговорочно, чтобы отдать себя друг другу в супруги?

Я уверен, что да. Мне больно думать, что Мавс не уверена, но мы в унисон отвечаем:

— Да.

— Будете ли вы почитать друг друга как муж и жена до конца своих дней?

Я буду не только почитать ее. Буду поклоняться ей, почитать ее, следить, чтобы она ни в чем не нуждалась.

— Будем.

— Будете ли вы с любовью принимать детей от Бога и воспитывать их по закону Христа и его Церкви?

Она колеблется. Немного, но колеблется. Я начинаю отвечать:

— Будем.

А она отстает на полсекунды.

— Поскольку вы намерены вступить в брак, соедините ваши правые руки и заявите о своем согласии перед Богом и его Церковью.

Я смотрю на отца Тигса. Он кивает, показывая, что пришло время произнести слова, которые я должен произнести. Я делаю полшага к Мавс, заглядываю ей глубоко в глаза и повторяю банальные католические клятвы, но я хочу сказать гораздо больше. Хочу сказать ей, что нет ничего, чего бы я не сделал, чтобы сделать ее счастливой до конца ее дней. Я хочу сказать ей, что никто не сможет любить ее так сильно, как я. Я хочу, чтобы она поняла, что не совершает ошибки, став моей женой, потому что нет ничего в моей жизни, чем я буду дорожить больше, чем ею.

Она повторяет ту же клятву, но, пока она произносит слова, я знаю, что ее мысли далеко. Я хороню это безнадежное чувство в глубине своего сознания. Теперь она моя, и это все, что имеет значение.

***

В тот день она, возможно, и дала мне клятву, но сегодня она поклянется мне в своей любви. Сегодня у меня есть все это.

Мы останавливаемся перед алтарем. Отец Реддик немного походил вокруг, прежде чем встать перед нами. Эйвери благополучно устроилась на полу у наших ног и все еще дремлет. К счастью.

Помимо нашего священника, здесь присутствуют четыре человека.

Мавс.

Я.

Эйвери.

И наш нерожденный ребенок.

Вчера мы узнали, что Мавс снова беременна. Мы оба на седьмом небе от счастья. Я знаю, что это быстро после Эйвери, но мы хотим большую семью, и нет причин ждать. Во всяком случае, жизнь научила нас, что нужно брать то, чего ты хочешь. Наше время здесь быстротечно.

Я чувствую себя счастливым каждый божий день, с тех пор Маверик простила меня и вернулась ко мне, хотя знаю, что ей потребовалось некоторое время, чтобы справиться с этим. Так что это не для того, чтобы задеть чьи-то чувства или оставить их без внимания, но мне показалось правильным, что день, когда мы заново посвятим себя друг другу, будет только для нас и наших детей.

Отец Реддик произносит несколько молитв и благословений. Тогда настает наша очередь говорить от чистого сердца.

Взяв обе ее руки в свои, я начинаю.