— Я грубиян, ты что, не в курсе? — ответил Паппас.

Когда они пришли на место, Гарри попросил техников прокрутить записи до момента, когда, по расчетам, Карим должен был выйти из лаборатории в Мешхеде, то есть около четырех часов пополудни. Было светло, поэтому съемка велась обычными камерами с хорошим разрешением. Через пару минут Гарри нашел «мицубиси», поджидающий Молави снаружи. Среди выходящих из центра «Ардебиль» Гарри разглядел человека, который, должно быть, и был Каримом. Вместе с ним шел Реза, его друг.

Все осталось здесь, в цифровой записи, словно жизнь, которую можно было повернуть назад. Гарри увидел, как принадлежащий Резе «пежо» поехал в северном направлении. За ним последовал «мицубиси».

Автомобили направились к возвышающимся над городом холмам, медленно пробираясь в плотном потоке. Выехали на главную дорогу, ведущую к Тусу. Затем «пежо» свернул к какому-то коттеджу. Должно быть, это дом Резы. Спустя тридцать секунд туда подъехал «мицубиси». Карим подвел друга к двери, и они исчезли внутри. Спустя мгновение стройный человек, должно быть Джеки, вошел в коттедж вместе с другим оперативником. Третий, судя по фигуре, Хаким, остался снаружи.

А потом все замелькало в сумасшедшем темпе. На подъездную дорогу въехал черный седан. Разглядеть его было сложно, поскольку он двигался с выключенными фарами. Яркая вспышка выстрела. Падает Хаким, пытающийся стрелять. К этому моменту стемнело, и съемка велась инфракрасной камерой, поэтому изображение стало менее четким. Но нетрудно было понять, что произошло. Стрелок вышел из черной машины, добил Хакима и расправился с бедным туркменом-контрабандистом, который на свою беду отправился в эту поездку. Убийца быстрыми мелкими шагами устремился к дому, за ним последовал еще один человек.

Кто же они? Кто привел их сюда? Следили ли иранцы за Каримом все это время, а Гарри оказался слеп и не заметил наблюдения?

Двое загадочных людей проникли в дом через другой вход, не тот, в который зашли Карим и остальные. Спустя секунд тридцать мелькнула вспышка, будто в коттедже что-то взорвалось. Потом внутри дома что-то засверкало, похоже, там шла стрельба. Гарри бормотал себе под нос, глядя на разворачивающуюся картину. Ужасно было видеть это, зная, что все в прошлом и ничего нельзя изменить, как и полностью понять, что же там произошло.

Через некоторое время из дома вышли двое. Джеки, в чадре, и, по всей видимости, Карим. Удалось ли Джеки прорваться? Что же случилось с остальными? Затем снаружи появился третий человек. Он следовал за ними. Нет, он вел их к черной машине.

Тот самый хромой, перед этим убивший Хакима и туркмена. Он затолкал Джеки и Карима в черный автомобиль. Потом что-то сказал водителю, и машина быстро уехала. Они направлялись в Калат, это Гарри знал. Остался лишь один убийца и четыре мертвеца.

— Кто же он, мать его так? — тихо сказал Гарри.

В глубине души он знал ответ. Но Марсия Хилл озвучила его.

— Аль-Маджнун, — сказала она. — Безумец.

Марсия не хотела обсуждать все это в присутствии техников НРУ. В этом плане она была человеком особенным. Годы работы в системе приучили ее не верить никому, тем более сотрудникам разведслужб США. Поэтому она молчала, пока они не дошли до отдела по операциям в Иране. Марсия заскочила к себе в кабинет и вернулась, держа в руках толстую папку и пачку сигарет.

— Дай закурить, — сказал Паппас.

— Ты же не куришь, Гарри.

— Все бывает впервые. Рассказывай про Аль-Маджнуна.

Марсия достала из папки нерезкий снимок человека, чье лицо выглядело так, как будто его нарисовали на «Волшебном экране», водя курсором наугад.

— Вот Аль-Маджнун, — сказала она. — Дурацкая картинка, знаю, но это лучшее, что мы смогли получить. Версия 2.0. Или 3.0, не знаю.

Она вынула из папки следующую фотографию, на которой был достаточно молодой мужчина, совершенно не похожий на того, кто был на первой.

— Это Аль-Маджнун 1.0. По крайней мере, так считают наши друзья из Израиля. Оба снимка сделаны ими. Когда-то, в Ливане, его звали Камаль Хусейн Садр. Он был одним из первых людей, благодаря которым иранцы создали то, что сейчас именуется «Хезболла». Он состоял на содержании иранской разведки с самого начала. Его использовали в качестве ликвидатора. Если там переставали кому-либо доверять, этот человек решал все проблемы.

— Почему же мы не знали о нем?

— Предполагалось, что израильтяне убили его в восемьдесят пятом году. Они нарадоваться тогда не могли. Заминированный автомобиль в Баальбеке, тело разнесло на куски, идентификации не подлежит. Но они были твердо уверены в том, что Садр мертв. Так что о нем все забыли. Кроме нескольких пессимистов из «Моссада» и меня.

— И что же с ним случилось?

— Он отправился в Иран. В восемьдесят пятом, после того как израильтяне чуть не достали его. По личному приглашению Хомейни, по крайней мере, так рассказывали. Но к этим разговорам никто не прислушался, ведь израильтяне утверждали, что уничтожили его, а они, как известно, не ошибаются. Но Садр оказался именно там. Он знал, что ему потребуется новое лицо, чтобы остаться в живых. За работу взялись хирурги. Налепили ему столько новой кожи, что я не удивлюсь, если выяснится, что и новый член пришили.

— Ради бога, Марсия…

— Поздно. В общем, если просмотреть мои собственные файлы, поскольку, дорогуша, в официальных о нем ничего нет, то выясняется, что мистер Маджнун продолжал выполнять задания. ОМД. Особо мокрые дела. Когда в начале девяностых среди «стражей революции» созрела оппозиция и ликвидировали кучу людей, как ты думаешь, кто спускал курок? Когда у Рафсанджани возникли проблемы с Министерством разведки и положили пару человек, как полагаешь, кого позвали?

— Безумца.

— Еще бы. Он чистильщик, не подчиняющийся никому, кроме администрации президента. Посмотри на это.

Она достала третью фотографию. Миниатюрный мужчина с аккуратно подстриженной бородой у трапа самолета. Позади него, в тени, стоял человек в темных очках с лицом-головоломкой.

— Президент выходит из своего самолета в Дамаске. Тайный визит, о котором нигде не объявляли. Израильтяне с трудом смогли достать эту фотографию. Официально в «Моссаде» считают, что позади президента стоит какой-то из его помощников, прибывший вместе с ним. Но мои друзья в подвалах Тель-Авива думают иначе. Это Аль-Маджнун. Личный палач президента и Вождя. Человек, которого нет. И как это ни печально, человек, который сорвал твою операцию.

— Ты чокнутая старая стерва, — сказал Гарри, наклоняясь через стол и целуя ее.

— Спасибо тебе.

— Но в одном ты ошиблась. Не думаю, что Аль-Маджнун провел операцию в Мешхеде по заданию иранского Вождя. Это поручение дал ему кто-то другой.

Теперь у Гарри в руках оказался последний фрагмент мучительной головоломки. Но Паппас понял это, только когда засобирался домой, около полуночи. Оставалась еще одна загадка. Кем был второй человек, который вошел в дом с Аль-Маджнуном, но так и не вышел оттуда? Казалось бы, он помогал убийце, но кто же он? Еще один член тайной ячейки, действующей под личным покровительством Вождя? Или он из другой иранской секретной службы?