Стоило археологу уйти, как с плеч Аримана словно бы сняли невидимое бремя. Казалось, перед воином только что мелькнул некий момент величайшей важности, отраженный в помутневшем зеркале, но истинный смысл этой смутно ощутимой связи с Хавсером ускользал из пальцев, как бы легионер ни пытался ухватить его и разобраться.

Воцарившееся в зале молчание затянулось. Трое адептов Тысячи Сынов пристально изучали громадные изваяния, и каждому воину открывалось что-то особое в выражениях стилизованных лиц, вырезанных из камня древними мастерами.

— Итак, мы на месте, — сказал пиррид. — Теперь что?

Ариман кивком показал на статуи.

— Хранители не решились повредить скульптуры и потому не узнали, что защищают идолы. Не определили, что лежит за ними. Мы не повторим этой ошибки.

— Ты предлагаешь то, что я думаю? — уточнил Хатхор Маат.

Кивнув, Азек поднял руки. Вокруг ладоней загорелся эфирный свет.

— Как там твой дар Рапторы?

«Урсараксы» и вораксы, все до единого, открыли огонь в одно и то же мгновение. На арене разразилась буря молниевых и волкитных разрядов; каждый автоматов — идеально меткий — целился так, чтобы поразить воплощенный осколок Магнуса и в случае немыслимого промаха не задеть союзников.

Через долю секунды Бъярки упал на одно колено и впечатал кулак в песок. От точки удара побежали трещины, оглушительная ударная волна сотрясла воздух. Из-под земли взметнулся гейзер острых, как бритва, льдинок, который объял Циклопа подобно замерзшему пламени погребального костра.

Алый Король пошатнулся, и порожденный болью рев его музыкой отозвался в ушах Диона. Залпы киборгов служили только для отвлечения внимания — как обманный жест фокусника, они маскировали настоящую атаку. Видя, что противник ослеплен морозными чарами Бёдвара, библиарий сквозь блистающий псионический вихрь бросился на примарха. Ледяные иглы изрезали поверхность его доспеха.

Изморозь и отблески молний слепили авточувства брони, но Пром не нуждался в обычном зрении, чтобы разглядеть Магнуса. Осколок примарха казался ему исполином, сотканным из ослепительного света — непрерывно меняющимся, ярким, словно горящий фосфор, силуэтом гиганта.

Дион подпрыгнул и взмахнул мечом поверху, надеясь обезглавить врага. Рискованный выпад, но в случае успеха битва окончилась бы, не успев начаться по-настоящему.

Пылающий клинок рассек заполненный льдинками воздух.

Циклоп скользнул в сторону мимолетным движением, невозможным для существа из плоти и крови, но ведь Алый Король и не был обычным противником. Меч легионера прошел на волосок от его шеи. В тот же миг, едва Пром опустился на песок, Магнус крутнулся на пятках и, присев, с размаху всадил локоть в бок библиарию.

Матовая броня раскололась под ударом чудовищной силы. Дион почувствовал, как обломки раздробленных ребер впиваются в укрепленную плоть его легких. Столкновение выбило из него дух, но он сумел использовать инерцию, чтобы молниеносным выпадом нанести ответный удар.

Примарх парировал выпад хопешем, вывернул его под рукой Прома и впечатал затыльник оружия в челюсть бывшего Ультрамарина.

Библиарий отлетел, описав в воздухе совершенную параболу. Лицевая пластина его шлема раскололась вдоль, голова запрокинулась так резко, что едва не порвались сухожилия, а кристаллическая матрица пси-капюшона раскрошилась. Дион рухнул наземь, на его треснувшем визоре замелькали помехи и иконки предупреждений.

Превозмогая чудовищную боль, легионер кое-как сорвал разбитый шлем. На него обрушился зной Агхору, ощутимый даже сквозь морозную пелену чар Бёдвара. Холод проник в библиария, и он услышал вой Волков.

Выучка Ультрамарина взяла верх, и Пром поднялся на ноги. Над ареной царила какофония выстрелов и лязга стали. По коже библиария змеились кусачие актинические разряды эфира.

Воины Бъярки и Йасу Нагасена окружили Магнуса, как стая хищников, что загнали жертву и теперь наслаждаются последними мгновениями перед убийством. То, что сыны Русса позволили смертному сражаться рядом с ними, удивило Прома. То, что агент до сих пор не погиб, просто изумило его.

Фенрисийцы силились задавить примарха скопом; они не пытались устраивать поединки или обмениваться колкостями — только покончить с врагом. Изящно бился только Йасу, но даже его атаки были сплошь прямота и простота.

Алый Король отступал под свирепым натиском противников.

Его тело покрывали раны, источающие свет, но решающий удар имперцам нанести не удавалось. Ответный выпад Магнуса — и Свафнир Раквульф повалился на одно колено, обливаясь кровью из глубокой раны в левой ноге. Примарх пнул его сабатоном в грудь с такой силой, что хрустнули кости; воин отлетел на десять метров и выронил свой зазубренный гарпун.

Бёдвар орудовал инеевым клинком, с его пальцев слетали зимние молнии. Ветвящиеся разряды вонзались в Циклопа, испаряя выбросы варп-эссенции. Гирлотнир Хельблинд размахивал огромной секирой, словно опытный палач.

Если Волки бросались на жертву сворой, то Йасу нападал, как жалящая змея, — стремительно и с безупречной меткостью. Его выпады уже трижды свалили бы обычного человека.

Осколок примарха давал отпор каждому из врагов. Он кружился, блокировал и атаковал, будто сам Мстящий Сын. Поймав одной рукой древко опускающегося топора, Циклоп дернул оружие Гирлотнира к себе.

Хельблинд потерял равновесие, но не собирался выпускать секиру. В тот миг, когда Дион снова бросился в схватку, Алый Король рубанул Гирлотнира хопешем. Рана в груди засверкала жгучими электрическими искрами, и фенрисиец свирепо зарычал.

Даже падая, он проклинал Магнуса.

— Нет! — взревел Бъярки, и Циклоп рассмеялся, радуясь его страданиям.

Алому Королю теперь противостояли только Бёдвар, Нагасена и Пром.

Дион лишь сейчас осознал, насколько они недооценили ратное мастерство примарха. Тяге Повелителя Просперо к новым знаниям всегда придавали такое значение, что имперцы забыли: их неприятель не только ученый. Он еще и умелый воин, страшный в гневе.

Магнус увидел, что враги впали в уныние, и ухмыльнулся.

— Не думали, что все закончится вот так? — поинтересовался он.

Почерпнув сил в железной дисциплине Макрагга, библиарий впустил в тело обжигающую мощь эфира.

— Мы еще не закончили, — сказал он, воздев меч к небесам. Из вышины к его клинку ринулось потрескивающее разрядами копье ярко-голубой энергии, способной повергать демонов и разрывать саму ткань пространства-времени.

Она не достигла легионера.

В последний миг Алый Король вытянул руку, и молния прыгнула ему в кулак.

— Дион Пром, только глупец мог подумать, что способен одолеть меня в состязании пси-мастерства, — произнес Магнус, тело которого походило в этот миг на громоотвод в сердце грозы. Он выбросил ладонь в сторону библиария, и доспехи легионера треснули, словно их зажали в громадных тисках. Нагрудник смялся под напором колоссальной мощи.