уже в следующую секунду приоткрываю один глаз. Вижу, как золотоволосое чудо задорно скачет в моей кровати, словно на батуте.

- Рапунцель? – вскрикиваю так радостно и звонко, что вполне могу составить ей конкуренцию по умению переходить на ультразвук. – Вернулись уже?

И заранее знаю ответ, ведь вчера Алик об этом обмолвился. И заставил почувствовать себя виноватой. Расстроила я Тумановым все планы, выдернула главу семейства из короткого отпуска, раздраконила мужа. Интересно, он все еще злится на меня или остыл?

- Да-а, я скучала, - прыгает на меня сверху и так сильно обнимает за шею, что я кашляю от удушья. – Но, знаешь, мне на природе понравилось. Весело. Особенно, когда папа Илья учил маму Майю шашлыки жарить, - смеется до слез. – Ты бы видела, как она шарахалась от сырого мяса, - икает от хохота.

- Аленушка, только зови их мама и папа, хорошо? Без имен, - порезвившись, выдаю я серьезнее. – Они самые родные для тебя, настоящие. И очень тебя любят, - порывисто касаюсь пальцами шикарных волос, отливающих золотом в лучах утреннего солнца. Приглаживаю волны на макушке и висках. Улыбаюсь.

- Ну-у да-а, - малышка надувает губки и в этот момент сильно похожа на мультяшную принцессу. – Вообще-то, я неплохо устроилась, - отрывается от меня и ложится рядом, забрав себе подушку. – Родители. Брат. И сестренка, - заканчивает лукаво.

- М-м-м? – приподнимаюсь на локте, чтобы лучше рассмотреть хитрое личико подопечной. – Это как?

- Здрасьте! – закатывает изумрудные глазки. Вот чертенок маленький в обличии ангела. – Жена брата для меня кем является? – произносит чересчур громко. И я шикаю испуганно. – Сестра! – назло мне повышает тон.

Фыркнув возмущенно, прикрываю ее кукольный рот ладошкой. Качаю головой с укором, но она не понимает, что не так. Неужели Илья рассказал всей семье о вчерашнем? И больше не нужно опасаться сказать лишнее или сделать что-то не то? Но… как же первая Валерия? Дочь его лучшего друга. Как же брак, который они планировали давно?

Прежде чем делать собственные выводы, я лучше с мужем поговорю. Вдруг мне это и зачтется в дальнейшей семейной жизни. Ведь долго "покорная Лера" во мне не протянет, сорвется, уступив место безбашенной, а так Алику будет, что вспомнить обо мне хорошего. Оценит, что я однажды советоваться к нему помчалась. Возможно, в первый и последний раз. Характер у меня не сахар, надолго не хватит.

Божечки, откуда во мне эта хитринка взялась? Надо пользоваться, пока не испарилась.

- А где твой брат, Аленка? – аккуратно уточняю.

Подумать только, мой главный союзник и информатор в этом доме – несносная подопечная, которая чуть не утопила меня при знакомстве. Как все меняется, когда узнаешь человека ближе.

- Нет его, - с грустью вздыхает Рапунцель, и я вторю ей. – Может, на работу уехал? – прищуривает глазки, а в них пляшут озорные искорки.

Подозреваю, что прямо сейчас в этой красивой, позолоченной головке созревает хитрый, безумный план. Нет уж! Хватит с меня приключений со Стасей. Если учесть изобретательность Аленки, то я точно в итоге ремня от мужа получу.

- Мы подождем, - осекаю ее мыслительный процесс. И получаю разочарованный взгляд.

- Он улетел.

Из холла доносится глухой бас, а следом на пороге появляется Илья. Кажется, он все время был неподалеку и подслушал наш глупый разговор с Аленкой. Смерив меня напряженным, потухшим взглядом, добавляет сдержанно:

- С Валерией в Италию на пару дней, - небрежной фразой уничтожает меня. Отворачивается от моего побледневшего, испуганного лица и обращается к дочери: - Аленушка, ты попрощалась с няней? Леся больше у нас не работает.

- Да щас! – боевая Рапунцель выходит вперед, становится передо мной, ограждая от отца, и упирает руки в бока. – Я свою няню не отдам, - фырчит, как котенок.

- Лесе нужно уехать, - сдавленно произносит Илья, не смотря мне в глаза. А сам весь напряженный, собранный, мрачный.

«Надолго?» - вопрос застревает поперек горла, тонет в подступающих слезах. С трудом и болью проглатываю его. Потому что в суровом образе несостоявшегося свекра я четко читаю ответ: «Навсегда».

Неужели это все? Тумановы не простили мне вчерашний побег? Или… изначально планировался единственный исход? Мой исход… Домой.

Но как же Алик? Впрочем, он тоже вчера был злым. Возбуждение и похоть в нем смешивались с яростью и разочарованием. Видимо, так и не остыл, если улетел, не попрощавшись.

А ночью… Не уверена... Скорее всего, это был очередной сон. Мозг пытался сгладить приятными картинками последствия суматошного, тяжелого дня.

- Если выгонишь ее, ты мне не папа! Я вообще… сбегу. Или… - визжит Аленушка, не принимая решение отца.

А он застывает, не зная, как ее успокоить, с какой стороны подступиться. Растерянно и беззащитно посматривает на меня.

- Или я попрошусь обратно в…

- Тш-ш, - не позволяю ей договорить. Девочка горит от обиды и может наговорить лишнего, о чем потом будет жалеть.

Они одна семья! Родные люди. А я лишняя здесь. Была всегда – и останусь таковой.

Приблудной жене пора... Но ломать отношения родителей с дочерью не хочу.

Поэтому прикрываю маленький рот ладошкой, разворачиваю Рапунцель к себе лицом, присаживаюсь на корточки.

- Ты чего раскричалась? – натягиваю на лицо улыбку. Кривоватую, вымученную – на большее я не способна в сложившейся ситуации. – Я же тоже учусь, помнишь? – подумав, малышка отрывисто кивает. – На лето я взяла в вашем доме подработку. А с сентября мне в училище надо возвращаться. Ты пойдешь на уроки, я – на пары. Мы обе будем заняты.

Боже, как не расплакаться? Глаза огнем горят от сдерживаемых слез, сердце заходится в груди, а горло обожжено, будто туда жидкого свинца залили. Я чуть приподнимаю подбородок, боковым зрением ловлю пустой взгляд Ильи – и расстраиваюсь еще сильнее.

- А что, нельзя тебе жить здесь? И ездить на учебу? – недоумевает Аленка. Когда она успела так повзрослеть? – Ты же Алика ж…

Укладываю палец на ее надутые губки, заставляю замолчать.

Никто я. Случайный штампик в паспорте, от которого быстро избавятся.

- Я уезжаю, - выдыхаю лихорадочно. И резко поднимаюсь на ноги, выпрямляясь в полный рост.