– Тебе нужно убираться отсюда. Прятаться. Я пытаюсь придумать, как перевезти маму…

– Я не буду прятаться, – твердо говорю я.

Джейк удивленно моргает.

– Им даже плевать на то, что мама умирает, – резким тоном заявляет брат. – Пожалуйста, Харпер. Мы сможем найти способ…

– Я не буду прятаться.

Голос Джейка меняется:

– Так ты была у них? Они послали тебя в качестве предупреждения? Это ведь… Они ведь это сделали? – Джейк снова смотрит на мою щеку.

Я знала, что возвращаюсь к проблемам и что мое появление не закончится слезами счастья.

Я не ожидала… такого.

Нарукавники Грея оттягивают мне руки.

– Джейк, – мягко говорю я, и брат снова запускает руки себе в волосы.

– У нас есть время до девяти утра. Я не знаю…

– Хватит! – Я снимаю сумку со своего плеча. – Хватит ходить по кругу, Джейк. Возьми это. Давай составим план действий.

Джейк презрительно фыркает:

– Харпер, если у тебя там не тысяча долларов или не пуленепробиваемый жилет, то тебе следует отправиться в какое-нибудь безопасное место. Я не знаю, почему ты вернулась именно сейчас, но ты выбрала самое неподходящее время.

Я уже и забыла, что я никогда ничего не решала и была той, кого прятали в дальней комнате или оставляли стоять на стреме в переулке, потому что мне нечего было предложить.

Я сую Джейку сумку. Вес содержимого ударяет брата в грудь, из-за чего монеты в сумке позвякивают.

– Возьми, – рявкаю я. – Я принесла деньги.

– Что? – шепчет Джейк.

– Я принесла деньги. Я хочу увидеть маму. – Мой голос почти срывается. – Я все тебе расскажу, а потом нам нужно будет придумать план.

Несмотря на мои приказы, я почти готов к тому, что Грей вернется с Харпер. Мое воображение порождает мысли о том, как Харпер брыкается и кричит, пока командор невозмутимо тащит девушку по замку к моей двери.

Эти мысли абсолютно бесполезны. Мне нужно планировать дискуссию с Карис Люран. Я посовещался с генералами, и солдаты были расставлены на позиции по периметру замка.

Шанс спасти народ Эмберфолла еще есть.

Возможно, у меня даже есть время на то, чтобы найти девушку, которая снимет проклятие.

Такая идея меня бы позабавила, если бы за ней не скрывалось полнейшее отчаяние. Я достаю пробку из графина и наблюдаю за тем, как красная жидкось наполняет бокал. Я делаю глоток, затем снимаю рубашку, чтобы подготовиться ко сну, и на ходу бросаю ее на спинку стула.

Я мельком вижу свое отражение в зеркале.

Чешуек стало больше, хотя не так много времени прошло с момента исчезновения Харпер.

Раздается резкий стук в дверь.

Черт побери. Я хватаю рубашку и натягиваю ее через голову. Блестящая тень видна через завязки под горлом, поэтому я надеваю еще и куртку, неловко возясь с кожаными ремешками, чтобы как можно быстрее их застегнуть.

– Войдите, – кричу я.

Дверь распахивается, и я вижу Грея. Его волосы взъерошены, а щеки покраснели из-за пребывания на территории вне замка. На командоре нет нарукавников, но он вернулся невредимым.

И в одиночестве.

– Все сделано, – заключаю я. – Она дома.

Грей кивает.

Я хватаю бокал и осушаю его одним глотком.

– Заходи. Закрой дверь.

Грей мешкает долю секунды, затем говорит:

– Я вижу, что вы удвоили количество солдат на границе призамковых территорий. Для того чтобы подготовиться к прибытию Карис Люран, я бы настоятельно рекомендовал разместить караульных…

– Грей.

Начальник стражи умолкает.

– Я не хочу говорить о Карис Люран. – Я снова достаю пробку из бутылки и наполняю бокал красным напитком.

Грей ждет.

Без промедления я наливаю второй бокал и протягиваю его командору.

Грей смотрит на меня, но при этом не делает ни малейшего движения, чтобы взять его.

– Не заставляй меня приказывать тебе, – говорю я.

Командор забирает у меня бокал. Я поднимаю свой, чтобы произнести тост. Грей хмурится, но повторяет мой жест.

– Прости меня, – тихо говорю я. – Я потерпел неудачу.

Грей застывает, вздыхает и, к моему удивлению, залпом осушает бокал и тут же начинает кашлять.

Я приподнимаю брови и улыбаюсь.

– Не упадешь ли ты на пол через секунду?

– Возможно. – Грей трясет головой и делает вдох так, словно напиток обжег ему внутренности; он продолжает хриплым голосом: – Это не вино.

– Нет, это сахарный спирт из Валкинской долины. Мой отец всегда держал его под рукой.

– Я помню.

– Я и не сомневался.

Мне интересно, помнит ли Грей, что мой отец также не позволял никому трогать спирт, даже мне. Это правило настолько въелось, что лишь спустя множество сезонов через долгое время после его смерти я решился попробовать этот напиток.

Я осушаю свой бокал и затем приподнимаю графин:

– Еще?

Грей сомневается, но затем поднимает бокал.

– Пожалуй. – Командор выглядит при этом достаточно неуверенно.

Я слабо улыбаюсь и наливаю.

– Знал бы я, что ты по доброй воле согласишься стать моим собутыльником, я бы предложил тебе выпить давным-давно.

– Давным-давно я бы не согласился по доброй воле. – Грей поднимает бокал, как я делал до этого, и ждет, пока я повторю за ним.

Алкоголь еще не подействовал на командора; его глаза ясны и смотрят прямо.

– Вы не должны передо мной извиняться.

Грей осушает второй бокал так же быстро, как и первый.

Моя улыбка становится шире.

– Ты точно окажешься на полу, командор. – Я киваю на кресла, стоящие возле камина. – Сними оружие. Присаживайся.

Когда я опускаюсь в кресло, расположенное ближе к гардеробной, Грей отстегивает меч и кладет его рядом с креслом, садится. Он явно еще сохраняет трезвость мышления, раз держит оружие в зоне досягаемости.

– Еще? – спрашиваю я.

– Рассвет уже скоро, милорд. Мне не стоит… – Грей замолкает, как только я наполняю его бокал в третий раз.

Командор вздыхает, но берет бокал, который я ему протягиваю.

Я не дожидаюсь тоста, а просто пью до дна.