Опала длилась целых три года, вплоть до смерти бездетной королевы Марии, жены Вильгельма III. Затем последовало примирение между Вильгельмом и Анной Стюарт, возможной наследницей престола. Сыграло свою роль и то, что в 1694 г. в Девятилетней войне Англию преследовали военные неудачи. Вполне возможно, что Вильгельм не раз сожалел о том, что сам себя лишил самого талантливого военачальника. В 1695 г. репутация Мальборо была восстановлена, но прошло еще три года, прежде чем тучи, сгустившиеся над ним в 1692 г., окончательно разошлись.

В годы Девятилетней войны (1689–1697) в Англии стали чрезвычайно популярными антикатолические и антифранцузские настроения. Политические принципы вигов также получили большое распространение в обществе. Неудивительно поэтому, что разница между двумя английскими политическими партиями смягчилась, стала не такой резкой. Большинство умеренных тори стали поддерживать политику короны достаточно активно.

В 1698 г. Мальборо был назначен воспитателем младшего сына принцессы Анны герцога Глостера с ежегодным доходом в 3200 фунтов стерлингов. Его сын возглавил кавалерию при молодом герцоге с доходом 500 фунтов стерлингов, а брат Джордж получил пост в Адмиралтействе и 1000 фунтов стерлингов в год. Таким образом, семья герцога Мальборо неплохо поправила свое материальное положение, пошатнувшееся в годы опалы.

Большое значение в дальнейшей карьере Мальборо имело его восстановление в Тайном совете в том же 1698 г. Годы опалы ничуть не поколебали честолюбия и не уничтожили чувства собственного достоинства и амбиций в этом человеке. Он только заметно поседел — переживания личного порядка, беспокойство за судьбу семьи немало его тревожили. Впрочем, седые волосы хорошо скрывал парик. Мальборо по-прежнему слыл интриганом и весьма эффектно выступал в палате лордов. Его друзья-министры — герцог Глостер, лорд Годолфин, граф Джерси — были видными тори и имели большое влияние в королевстве. Перед Мальборо вновь открывалась блестящая перспектива светской карьеры. Важную роль в его жизни сыграла дружба с Сиднеем, первым графом Годолфином. Годолфин и Мальборо дружили с детских лет, но особенно сблизились при дворе Якова II, чему немало способствовали политические причины. Их связывали не только товарищеские, но и семейные узы — сын Мальборо был женат на дочери Годолфина.

После смерти своего воспитанника герцога Глостера 30 июля 1700 г. Мальборо был назначен чрезвычайным и полномочным послом короля в Соединенных Провинциях и одновременно командующим английскими силами на континенте. При этом герцог сохранил свое место в Тайном совете, влияние на короля и авторитет среди тори. В октябре 1701 г. Вильгельм III поручил Годолфину и государственному секретарю Роберту Харли сформировать новое министерство. Годолфин вернулся на своей пост лорда-канцлера. Мальборо, Годолфин, Харли, граф Рочестер, который получил лорд-лейтенантство в Ирландии, сейчас, в годы надвигавшейся войны за испанское наследство, стали главными фигурами в этом правительстве.

Министерство Мальборо-Годолфина считается уникальным в английской истории в связи с двойной природой лидерства. Два выдающихся политика были не без причины названы «дуумвирами» [90], управлявшими государством во время секретариата Харли. В этом «дуумвирате» Мальборо был молчаливым старшим партнером, следившим за ходом внутренних дел наездами или посылавшим письма с континента. Его обязанности в Европе делали невозможным играть активную роль в Тайном Совете. Он, первая скрипка, предпочитал как можно больше непосредственных текущих дел оставлять на Годолфина. Но и Годолфин не являлся просто тенью или агентом Мальборо в правительстве. Он слыл самым опытным администратором в министерстве, знал все «ходы и выходы» в Уайтхолле. Он прислушивался к советам Мальборо по политическим вопросам и старался отвлечь последнего, насколько это было возможно, от кропотливых внутренних проблем. Между министрами всегда существовала тесная гармония, они удачно дополняли друг друга.

Годолфин осуществлял связь между кабинетом министров, парламентом и короной. Чрезвычайно важную роль в процессе принятия решений для него играли консультации с Мальборо. Друзей связывала постоянная переписка, которая в настоящее время издана почти в полном объеме.

Сколько бы мы ни говорили о способностях Мальборо как политика, остается непреложным тот факт, что мировую известность этому человеку принесла именно война за испанское наследство. «Искусство войны… как определенно благороднейшее из всех видов искусств, необходимо становится наиболее значительной составной частью прогресса», — писал столетием позже известный английский экономист Адам Смит в своей книге «Здоровье нации». Этим искусством Мальборо обладал в совершенстве, и именно в военные годы проявился его талант политика и дипломата.

Войну за испанское наследство 1701–1714 гг. можно вполне справедливо назвать второй крупной общеевропейской войной, коренным образом изменившей международную ситуацию и соотношение сил на континенте. Основными целями войны были ограничение имперских амбиций французского короля Людовика XIV и установление европейского равновесия в новых политических и экономических условиях.

Европейские королевские дома по причине многочисленных династических браков, можно сказать, по сути являлись одной большой семьей. Объединение владений всего двух ветвей этой семьи уже создавало определенную угрозу соседним государствам. Именно такая ситуация привела к войне за испанское наследство. Карл II Испанский был больным и бездетным королем, но имел многочисленных родственников по всей Европе. Первыми из них в ряду наследников испанской короны значились дети и внуки Людовика XIV и императора Священной Римской империи Леопольда I Габсбурга, женатых на сестрах Карла II.

Первый раздел Испанской империи осенью 1698 г. прошел почти безболезненно.

Наследником испанского престола стал малолетний Фердинанд-Иосиф, сын баварского курфюрста Максимилиана-Эммануэля и внук Леопольда I. Но спустя год он заболел и умер, и последующие разделы Испании, которые осуществляли в основном французы и англичане, не удовлетворяли Леопольда I. 1 ноября 1700 г. Карл II Испанский скончался, оставив завещание в пользу Филиппа V Бурбона, внука Людовика XIV. Французский король не замедлил заявить, что Пиренеев больше нет, и сосредоточил в своих руках власть в обоих государствах. Более того, он после смерти в октябре 1701 г. Якова II Стюарта признал права на английский престол его сына, называвшего себя Яковом III, и стал активно поддерживать якобитов в Англии.

Европейские государства почувствовали неприкрытую угрозу и были не прочь объединить усилия против чрезмерно возросшей мощи Франции. Исключение составляли несколько малых немецких государств и честолюбивый баварский курфюрст. Недовольный тем, что он оказался обделенным испанским наследством, Максимилиан-Эммануэль поддался на посулы французской дипломатии и встал на сторону Людовика XIV.

Вдохновителем и организатором антифранцузской коалиции выступила Англия. Действия французского короля сильно затрагивали ее внутренние проблемы, прежде всего вопрос о престолонаследии, а также интересы ее союзника на континенте — Голландии. Дипломатическая активность английского правительства резко возросла. Опытный политик Джон Черчилль стал вторым после короля человеком в Англии. 31 мая 1701 г., еще до официального объявления войны, он был назначен командующим союзными войсками на континенте, а 28 июня того же года выехал в Гаагу в качестве экстраординарного и полномочного посла Англии. Его личный доход в это время составлял 10 фунтов стерлингов в день. Мальборо имел инструкции Вильгельма III договориться с французским послом о запрете нарушать границы Соединенных Провинций, т. е. сохранении «голландского барьера» (линии из пяти крепостей в Испанских Нидерландах) и английских торговых привилегий в Испанской империи, а также, «насколько это возможно», удовлетворить притязания императора. Параллельно он прощупывал почву для заключения Великого союза. Последнее фактически стало делом его рук, успехом его дипломатии. Как можно было ожидать, переговоры с французами окончились безрезультатно.