Брэддок ответила не сразу:

— Ой, я совсем не хотела… Прошу прощения, вот только доктор Понсонби до сих пор не появился, и я…

— Я его оповестил. Он прибудет в самое ближайшее время. — Отвечая сестре Брэддок, Дойл делал мне знаки, так обычно общаются с детьми: «Ничего не говорите, оставайтесь на месте, не прикасайтесь к двери, не делайте вообще ничего».

Мэри Брэддок ушла, мы слышали стук ее каблуков. Мне было ясно, что Дойл соврал, что он вообще не заезжал к Понсонби. Поздравляю, Энни, тебе, по крайней мере, хоть что-то ясно… Но в этот момент тишину неожиданно нарушил голос мистера Икс, исполненный нескрываемой тревоги:

— Мисс Мак-Кари… Вы были… здесь? Я же велел вам уйти!..

— Я… простите… — прошептала я, дрожа помимо своей воли.

— Вот только не надо драматизировать, — призвал Дойл. — К тому же, мистер Икс, подумайте о преимуществе, которое вы получили: раньше я собирался вас убить. Теперь у меня есть идея получше.

Доктор в два прыжка оказался рядом со мной, взял меня под локоть и галантно подвел к креслу. Я двигалась без страха, без желания — механически, как будто исполняя тур вальса. Доктор указал сначала на кресло, потом на меня, словно призывая о чем-то догадаться.

Поскольку в эти минуты я не блистала проницательностью, Дойл решил объясниться словами:

— Если вы закричите или попытаетесь проявить себя как-нибудь еще, я его убью. Если попытается он, я убью вас. Равновесие сил. Quid pro quo…[27] Ой, только посмотрите на него…

Я обернулась к креслу и наконец увидела мистера Икс.

Лучше бы я его не видела. Он не дрожал, не шевелился, но какая-то перемена в нем все-таки произошла. И вовсе не к лучшему. Теперь он выглядел таким, каким, наверное, всегда и был: несчастный больной с нависшим лбом, разноцветными глазами и детским тельцем. Левую ладонь — раненую, вспомнила я, — он прикрывал своей маленькой правой рукой.

— Доктор Марвел, послушайте, — произнес он своим бесцветным голосом.

— Ага, мистер Икс, где же ваш прежний задор?.. Небольшая неувязочка в вашем плане, и вот… Женщинам доверять нельзя. Но не тревожьтесь, как вы могли подумать, что я причиню вред столь милой, добросердечной и нежной даме, как мисс Мак-Кари?

С этими словами Дойл обхватил мое горло двумя руками и принялся душить.

— Роберт, — подумала я.

Все это началось для меня с удушения. И заканчивалось им же. Это справедливо.

Я моментально перестала дышать. Я моментально — почти — умерла. Я хотела — да! — попросить мистера Икс не тревожиться напрасно — но я не могла говорить, только пыталась дышать — напрасно. Это был — Роберт — Дойл. Он меня — душил, — сжимая горло. Силы его были огромны. Только мускулы, жилы, сосредоточенность, хладнокровие…

Но главное — глаза.

Глаза.

Голубые — никакой красноты. Глаза над усами на лице человека, которого я прежде звала — Дойл — не помню, как звала; пустые глаза, гораздо более пустые, чем те, голубой и красный, которые почти никогда не смотрели на меня при разговоре. Но это не были и глаза Роберта, в них не сверкала ярость; судя по их выражению, хозяин этих глаз считал, что занят совершенно неинтересным делом — вроде как перекрывает кран, подающий газ. Воздуха мне не хватало. Воздух — вот что помогает голове держаться на высоте, как шару, а моя голова все больше сдувалась…

Но голос мистера Икс давил на меня сильнее, чем перчатки Дойла.

— Доктор Марвел, умоляю вас, я уверен, мы сможем как-то договориться!..

Давление ослабло, я глотнула воздуха. И ослепла от сверкания красных слез. Я осела на пол, к ногам фальшивого Дойла.

— Так, значит, конец нашей игре в «вопросы и ответы»? А мне она нравилась. Давайте ненадолго к ней вернемся… — Голос фальшивого Дойла доносился ко мне из высей по ту сторону его пояса, его подтяжек, крахмального воротничка и усов. То был глас Божий. — Так-так, на чем же я остановился… Ах да. Моя очередь. Сегодня вы несколько раз угрожали меня убить. Мне известно, что вы большеголовый карлик и душевнобольной, но отнюдь не дурак. Какую же карту вы прячете в рукаве, дражайший карлик?

Дойл рывком поставил меня на ноги. Кожаный воротник — десять переплетенных воротников — снова обхватили мою шею. Меня не душили. Я кашляла.

— Доктор… — Мольба мистера Икс донеслась ко мне издалека, как и ответ Дойла:

— Пожалуйста, мистер Карлик, не заставляйте меня это делать… Каков был ваш тайный шахматный ход? Вы вызвали полицию? Нет. Для этого вы слишком умны… Кто вам поверит в Скотленд-Ярде? Вы же официально признанный сумасшедший… Что же тогда? Друг? Мне известно, что у вас есть друзья, еще по Оксфорду… Сэр, я ведь врач, я могу сдавить горло этой леди и убить ее моментально — или же медленно удушить…

— Доктор, пожалуйста!

— Это зависит от вас.

— У меня есть записи.

— Какие еще записи?

— Целая тетрадь. Там изложено все, что я знаю об Убийце Нищих. Если со мной что-нибудь случится, Джимми Пиггот должен будет отнести ее в полицию.

— Вам все равно никто не поверит. Однако я должен удостовериться. Где вы ее храните?

— Под вазой на комоде, а теперь, пожалуйста, позвольте ей уйти.

Фальшивый Дойл не сразу убрал руки с моего горла.

— Мне знакомы ваши трюки, мистер Икс, не пытайтесь меня обмануть. Мисс Мак-Кари, простите, что беспокою вас, не могли бы вы принести мне тетрадку? Должен вас предупредить, что дверь заперта на ключ. Если вы кинетесь к ней или закричите, если сделаете что-нибудь еще, чего я не одобрю, я вас достану. Вам понятно? Я хочу услышать, что вы меня поняли. Ах, я вижу, вы не можете говорить. Ну что ж, мир от этого потеряет не много. Так, а теперь принесите тетрадь.

— Мисс Мак-Кари, все будет хорошо… — заверил человечек в кресле, когда я проходила мимо него.

Я снова закашлялась, прижимая руку к горлу.

Вот что мне хотелось ему сказать: «Я рада, что осталась. Я хотела остаться. А ведь это вы меня прогоняли, помните? Это вы хотели, чтобы я ушла на следующий день. Но я не хочу уходить. Я никогда вас не покину. Потому что я видела ваш Хрустальный Дворец. Я слышала музыку вашей скрипки. Я никогда вас не покину».

Да, я хотела это сказать, но я охрипла и вряд ли смогла бы это произнести.

Зато я понимала, что нам — обоим — остается жить считаные минуты. Я кое-как доковыляла до комода рядом с кроватью, и взгляд мой задержался на плаще Дойла, на пятнах крови…

— Пожалуйста, мисс Мак-Кари, тетрадь, — напомнил Дойл. — Это дело неотложное.

Слова его еще звучали, а я уже начала падать на постель.