примерялся копьем. Невольно передернул плечами, но зуд не проходил. Магнус вдруг бухнулся на колени и забубнил молитвы, хотя солнца было не видать. Эгиль начал отмахиваться от чего-то невидимого. Видарссон вдруг побежал обратно к «Соколу», вскарабкался на борт и схватился за щит. Трудюр, Стейн, Бритт, Синезуб, с ними тоже творилось что-то неладное. Офейг вовсе сполз на колени и пытался проблеваться, но ничего не выходило. Все они были семирунными.

Я поискал взглядом Живодера, но тот чувствовал себя превосходно, хотя тоже на седьмой руне. Встал, раскинул руки, замер, глядя куда-то на север. И улыбался.

— Никого, — сказал Булочка, вернувшись. — Дом и два сарая разрушены.

— Здесь кто-то проходил. Мы нашли дорогу, и там есть следы крови, — добавил Гвоздь.

— Это дорога к селению Гейра, — задумчиво произнес Стиг. — Надо возвращаться. Тут что-то совсем неладное.

Энок возразил:

— Может, просто кто-то напал на этот залив? Например, та морская тварь. Лучше сходить к Гейру, узнать, что тут да как. Нас же за этим послали!

— Верните Магнуса в Хандельсби, а потом делайте, что хотите, — холодно сказал Стиг.

— Не уйти! Не уйти, не уйти, не уйти! Надо туда! Вы слышать? Туда! Она зовет! — вдруг вскричал Живодер. — Она там! Ждет!

И сорвался на бриттский.

Никто из нас не попросил Леофсуна пересказать слова Живодера. Никто не хотел ничего слышать о той, кто ждет его, ибо мы все знали, о ком он говорил.

Тут встал Магнус, бледный и решительный.

— Стиг, мы пойдем к Гейру. Бог-Солнце велит сражаться с тьмой в сердцах, а мое сейчас охвачено страхом и мраком. Я не могу отступить.

Глава 10

Серый грязноватый туман затянул и мрачный залив с неподвижной водой, и каменистый берег, и дорогу к селению ярла Гейра. И сквозь пелену я все еще ощущал чужие колючие взгляды и невольно почесывался. Я готов сесть на корабль и уйти из неприветливых северных земель, готов вытащить топор и пойти напролом в седую мглу. Только стоять и ждать было невыносимо. Но мы стояли и ждали.

Стиг Мокрые Штаны отозвал Магнуса и увещевал его вернуться в Хандельсби, но конунгов сынок держался стойко. Я слабо различал их силуэты в дымке, но отдельные слова долетали до нас время от времени.

— Ладно, — выдохнул Альрик. — Сейчас бегом на «Сокол», наденьте всю броню, возьмите все оружие, что можете унести, не забудьте про щиты. Офейг, Клык, Булочка и Вепрь, останетесь на корабле. Только не стойте у берега, а отойдите к выходу из залива.

Я почесал за шиворотом. Офейг — потому как самый слабый, Вепрь — хворый, Клык отлично управляется с кораблем, а Булочка? Потом взглянул на Росомаху и понял. Булочка должен приглядывать за Клыком, руна у них одна и та же. Я бы всех семирунных оставил, толку от них сейчас немного. А Живодера еще бы и связал, уж больно он радуется. Как бы от радости такой на нас не набросился! Мало ли что этому полоумному почудится? Вдруг решит, что Бездне будет приятно искупаться в нашей крови?

Снова замочившись, мы споро натянули на себя кольчуги, шлемы с подшлемниками, наручи, у кого были. Я взял еще пару топориков, не особо рассчитывая на их крепость. Они, конечно, сделаны под руку хускарла, да твариных костей на них пожалели. И вполовину не так хороши, как мой прежний топор. Прихватил и щит, хотя деревянные доски не выдержат и одного удара от хельта.

Стоило Синезубу схватиться за родное копье, явно сделанное на заказ под его руку, как ему полегчало. Он перестал дергаться и чихать. А вот Эгилю по-прежнему было не по себе, он то и дело махал рукой, словно мух отгонял. Если даже меня, девятирунного, затронул этот туман, то им, семирунным, приходилось еще хуже.

Когда мы вернулись на берег и встали вереницей, Стиг все еще уговаривал Магнуса отступить.

— Стиг, — кликнул Альрик. — Нам сказано проведать ярла Гейра, значит, мы его проведаем. Либо иди на корабль, либо вставай возле Магнуса.

Конунгов сын тут же подошел к нам и встал рядом. Мокрым Штанам ничего не оставалось, кроме как присоединиться.

— Дорогу знаешь? Веди.

— Тут не заплутаешь. Одна дорога-то! — буркнул Стиг. — Но чую, пожалеете, что не ушли отсюда сразу.

И мы побежали легкой рысцой прямо в туман.

Дорога шириной в одну телегу вела всё выше и выше, но когда мы поднялись на пригорок, то увидели не простор плоскогорья, а глубокое узкое ущелье. По бокам возвышались неприступные изломанные стены, валуны тесно обступали дорогу. Видать, когда они скатывались, их лишь немного отодвигали, дабы расчистить путь.

Впрямь не заплутаешь.

В ущелье ощущение чужих взглядов ушло, и я смог немного поразмыслить. С чего ж нас взял такой страх, что Стиг захотел повернуть, а Альрик сказал взять всё оружие? Они хельты, их туман путал меньше, чем хускарлов, но все же они что-то почуяли. Я бы только из-за Живодера удрал, помнил, из-за кого драугры поднялись. Что он услышал? Кого звала его богиня?

Сейчас Живодер бежал спокойно, зубы не скалил. Магнус на ходу бормотал хвалы своему богу, что, мол, не допустил, защитил и всякое такое. Да и другим семирунным стало полегче.

Ущелье было недлинным, и когда до выхода осталось полторы сотни шагов, Коршун крикнул:

— Впереди хускарл. Руна седьмая-восьмая.

Стиг вынул меч из ножен, чуть пригнулся и побежал быстрее. Мы тоже припустили за ним. Я оглянулся на Коршуна. Тот вглядывался в камни над нашими головами, сморщив лоб так, что его черные сарапские брови слились в одну.

— Сверху!

Мелькнула рыжеватая тень и набросилась на Квигульва, что оказался поблизости. Синезуб не сплоховал и встретил ее выпадом копья. Тварь, а это была явно тварь, на мгновение замерла. Из широченной, от уха до уха, пасти вывалилось три языка, чудом не поцарапавшись о несколько рядов клыков, одна из четырех лап укоротилась и сместилась ближе к горлу, отрастив десяток лишних когтей, и те смыкались и расходились в стороны, как лепестки. На спине явно пробивались новые лапы. И все же тварь чем-то напоминала рысь, наверное кисточками на ушах, коротким хвостом и цветом меха. Только крупнее раза в два.

Просвистела стрела, пронзив бока твари насквозь. Та завизжала. Квигульв крутанул копье, вбив древко ей в морду, а когда та отлетела и ударилась о камень, подскочил и вогнал острие в грудь. Затем еще раз в живот, в пасть и снова в грудину. Тварь рычала, пыталась грызть железо, но после очередного удара подохла.

Синезуб хотел было подойти, но Альрик его одернул:

— Не надо. Идем дальше.

Коршун еле слышно пробормотал:

— Почему