Когда наступление на фронте замедлилось, а войска стали нести большие потери, Николай сместил великого князя Николая Николаевича Младшего с должности главнокомандующего и сам встал во главе армии. Для этого ему нужно было находиться в Ставке в Могилеве. В столице осталась императрица, ненависть к которой все росла, и даже убийство Распутина, на которое такие надежды возлагал Дмитрий Павлович, не изменило положение к лучшему.

23 февраля 1917 г. в Петербурге начались волнения, и император дал телеграмму, распорядившись «завтра же прекратить беспорядки» и приостановить работу Думы.

26 февраля император получил телеграмму от председателя Государственной думы Михаила Владимировича Родзянко: «Положение серьезное. В столице анархия. Правительство парализовано. На улицах происходит беспорядочная стрельба. Частью войска стреляют друг в друга. Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием страны, составить новое правительство. Медлить нельзя. Молю Бога, чтобы в этот час ответственность не пала на венценосца». Вероятно, под «лицом, пользующимся доверием страны», Михаил Владимирович подразумевал себя. Но Николай, разумеется, не собирался поручать ему то, что считал своей прямой обязанностью.

М. В. Родзянко

В Петербурге между тем начались пожары. Одним из первых сгорело здание судебных установлений, был разгромен департамент полиции и уничтожены его архивы. Из тюрем выходили политические заключенные и уголовники. Войска, расквартированные на окраинах столицы, пошли к Думе. Керенский убеждал думцев, что они должны возглавить движение, иначе все потонет в хаосе. Он призвал подошедших солдат защищать парламент от войск, сохранивших верность правительству.

Василий Витальевич Шульгин пишет в мемуарах: «К вечеру стало известно, что старого правительства больше нет. Нет и войск. Весь гарнизон перешел на сторону восставшего народа. Вместе с тем войска как будто стояли за Государственную думу. Выходит так, что и Государственная дума восстала. Она – центр движения».

27 февраля Родзянко отправляет новую телеграмму императору: «Положение ухудшается. Надо принять немедленные меры, ибо завтра уже будет поздно, настал последний час, когда решается судьба Родины и династии». Ночью восставшие войска захватывают Мариинский дворец, в котором ранее заседало правительство. Великий князь Михаил, находившийся в Гатчине, по просьбе председателя Государственной думы Михаила Родзянко приехал в Петроград, связался по прямому проводу с императором и попросил создать правительство народного доверия. Одновременно он отказался взять на себя диктаторские полномочия.

В. В. Шульгин

28 февраля в 5 часов утра Николай срочно выехал из Могилева в столицу. Генерал Алексеев предлагает вести на Петроград войска, оставшиеся верными императору, как это сделал когда-то Николай I. Но, кажется, никто в Ставке не верит, что нынешнему императору удастся то, что удалось его тезке почти век назад.

* * *

В 4 часа утра 1 марта в Малой Вишере начальник поезда получает известие, что Тосно занято бунтующими войсками. Поезд возвращается в Бологое и сворачивает на Псков, где находился штаб Северного фронта. Он прибывает на вокзал в 7 часов вечера 1 марта.

Генерал Рузский, командующий Северным фронтом, встречает поезд на вокзале и передает Николаю телеграмму от генерала Алексеева с просьбой опубликовать манифест о создании нового правительства, которое могло бы обеспечить восстановление порядка в стране и главное – бесперебойное снабжение армии.

Н. В. Рузский

Он пишет: «Пока Государственная дума старается водворить возможный порядок, но если от Вашего Императорского Величества не последует акта, способствующего общему успокоению, власть завтра же перейдет в руки крайних элементов, и Россия переживет все ужасы революции. Умоляю Ваше Величество, ради спасения России и династии, поставить во главе правительства лицо, которому бы верила Россия, и поручить ему образовать кабинет. В настоящее время это единственное спасение. Медлить невозможно, и необходимо это провести безотлагательно. Докладывающие Вашему Величеству противное, бессознательно и преступно ведут Россию к гибели и позору и создают опасность для династии Вашего Императорского Величества». Рузский предлагает государю создать «ответственное министерство».

Около 11 часов утра 2 марта Рузский приходит с докладом к Николаю и говорит о необходимости создать из депутатов Думы «ответственное министерство», которое смогло бы вывести страну из кризиса.

«Государь со многим соглашался, многое объяснял и оспаривал, – позже рассказывал генерал журналисту В. Самойлову. – Основная мысль государя была, что он для себя в своих интересах ничего не желает, ни за что не держится, но считает себя не в праве передать все дело управления Россией в руки людей, которые сегодня, будучи у власти, могут нанести величайший вред родине, а завтра умоют руки, „подав с кабинетом в отставку“. „Я ответственен перед Богом и Россией за все, что случилось и случится, – сказал государь. – будут ли министры ответственны перед Думой и Государственным Советом – безразлично. Я никогда не буду в состоянии, видя, что делается министрами не ко благу России, с ними соглашаться, утешаясь мыслью, что это не моих рук дело, не моя ответственность“.

В ответ на предложение генерала „государь говорил, что эта формула ему непонятна, что надо было иначе быть воспитанным, переродиться, и опять оттенил, что он лично не держится за власть, но только не может принять решения против своей совести и, сложив с себя ответственность за течение дел перед людьми, не может считать, что он сам не ответственен перед Богом. Государь перебирал с необыкновенной ясностью взгляды всех лиц, которые могли бы управлять Россией в ближайшие времена в качестве ответственных перед палатами министров, и высказывал свое убеждение, что общественные деятели, которые, несомненно, составят первый же кабинет, все люди совершенно неопытные в деле управления и, получив бремя власти, не сумеют справиться с своей задачей».

Именно в этом было глубочайшее убеждение Николая. Он считал себя лично ответственным за все, что происходит в России. Но именно из-за такой концентрации власти, ответственности в одних руках, когда государь «застрял» между Ставкой и столицей, ни министерства, ни Дума не смогли взять управление на себя.

Рузский все же добился у Николая согласия на создание «ответственного министерства», сохранив ответственность лично перед ним как перед верховным главнокомандующим военного и морского министров и министра иностранных дел. Николай отправляет телеграмму Родзянко, предлагая ему сформировать Временное правительство.