― Конечно, певчая птичка.

Положив руку на горло, я пробираюсь сквозь толпу развлекающихся гостей, которые вернулись к танцам, выпивке и траханью друг друга глазами. С трудом выдерживая непосильную тяжесть крыльев, я направляюсь к балкону, а затем дважды оглянувшись, возвращаюсь к заднему входу и выскальзываю наружу, пока никто не смотрит.

Глава 30

Вульф

Кровь капает из раны на моей руке, когда я выхожу в коридор. Я не могу уйти с этой гребаной вечеринки достаточно быстро. Столько удушливых тел. Эта раздражающая музыка фей. Оглушительные возгласы, когда Райан провел рукой по заднице Сабины.

Черт.

Вот опять я сжимаю руку в кулак так сильно, что она еще больше кровоточит. Где же эта чертова тряпка…

В южном коридоре темно, канделябры намеренно приглушены, чтобы создать атмосферу интимности. Парочки уже вовсю пользуются преимуществами темноты. Почти в каждом алькове, мимо которого я прохожу, мелькают тени в крылатых масках, изображающие фей. Идиоты. Ненавижу вечеринки Сорша- Холла. Никогда не понимал подобострастия людей перед феями ― что они вообще для нас сделали?

Женский стон наслаждения останавливает меня на месте и заставляет ненадолго закрыть глаза. На секунду мне показалось, что это Сабина. За веками я вижу только ее, сидящую у него на коленях, и его руку на ее голом бедре. Когда она поцеловала его, мне потребовались все мои силы, чтобы не стащить ее с его колен, не повалить на пол и не начать трахать на глазах у всех присутствующих, пока ни у кого не останется ни капли сомнения в том, кому она принадлежит.

К черту Райана. К черту весь этот гребаный замок.

Я хватаю скомканную салфетку, упавшую с чьей-то тарелки, и обматываю ею кровоточащую рану на костяшках пальцев. Туго завязав узел, я опираюсь спиной на стену в редко используемом коридоре, заставленном шкафами для хранения вещей, где никто не увидит, как я прислоняюсь головой к прохладному камню.

Что, черт возьми, я делаю?

Мне нужно собраться с мыслями. Я должен выбросить Сабину из головы. В Астаньоне творится что-то неладное, я чувствую запах крови. Здесь так много следов, по которым нужно идти, так много возможных зацепок. Где все они сойдутся? Что знает король Рашийон, чего не знаем мы? Действительно ли боги пробуждаются? Неужели все его приготовления ― пролом пограничной стены, похищение поцелованных богами людей ― это подготовка к их возвращению?

Все эти вопросы в моей голове резко обрываются, как только я чувствую запах фиалок.

Как хищник, я распахиваю глаза.

В двадцати шагах от меня Сабина бесшумно выходит из бального зала и на цыпочках направляется по коридору в противоположную от меня сторону. Я поражаюсь ее смелости. Тайком сбежать с собственной вечеринки по случаю помолвки? Что эта маленькая крылатая дикая кошка себе позволяет?

Держась в тени, она уверенно движется по коридору. Из алькова доносится стон той же женщины, что и раньше, и Сабина замирает, прижимает руку к груди и идет дальше. Я следую за ней, любопытствуя, что она задумала. Она знает, что из Сорша-Холла не выбраться, так какую же цель она преследует?

В конце коридора она останавливается. Несколько секунд она стоит неподвижно, словно прислушиваясь. Почти неслышно, словно озвучивая какую-то мысль, она шепчет себе под нос.

― Кто ты? Чего ты хочешь? ― Это произнесено так тихо, что только человек с моим слухом мог бы уловить.

Через секунду она поворачивает к лестнице на нижний этаж.

Да, мне это не нравится.

На нижнем уровне есть только овощехранилище и подземелье, и ни в одном из них Сабина не должна находиться. Пора прервать ее маленькое приключение.

Быстрыми, бесшумными шагами я подхожу к ней сзади и зажимаю ей рот рукой. Другая рука обхватывает ее талию. Ее чертовы крылья зажаты между нами, перья забивают мне рот, мои тяжелые плечевые пластины тоже мешают.

Она вскрикивает и бьется в моих руках, когда я поворачиваю ее, чтобы прижать спиной к стене. Слишком темно, чтобы она сразу меня узнала. С дикими глазами она пытается ударить меня коленом в пах ― о, по крайней мере, она вспомнила, чему я ее учил, ― но я легко предвижу удар и блокирую его.

― Тихо, ― шиплю я. ― Это всего лишь я.

Ее крики стихают, но пульс все еще стучит слишком сильно. Ее грудь вздымается и опадает, выпирая из декольте, а ремни крыльев сжимают их вместе. Она перестает сопротивляться, но ее глаза все еще готовы к сражению.

Ее крылья бьются о стену, когда я снова толкаю ее назад.

― Сейчас я уберу свою руку, и ты скажешь мне, куда идешь.

Медленно я убираю ладонь с ее влажного рта и опускаю ее вниз, на шею.

Оскалив зубы, она рычит:

― Что ты здесь делаешь?

― Это моя работа ― защищать тебя. Неужели ты думала, что я выпущу тебя из поля зрения? ― Ее идеальная грудь продолжает вздыматься, стянутая ремнями. ― А теперь скажи мне, куда ты направляешься.

― Мне просто нужна секунда тишины!

― Ты лжешь, ― лениво говорю я, прижимая большой палец к ее яремной ямке, где ее быстрый пульс подтверждает это.

Выгнувшись под моей хваткой, она выплевывает:

― У Райана есть секреты, ты простишь мне желание узнать правду о том, за кого я должна выйти замуж.

― Секреты, спрятанные в овощехранилище?

― Что? Я не знаю. Я просто следую интуиции. Секреты всегда хранятся где-то глубоко в темноте, не так ли?

Она говорит не всю правду, но большая часть того, что она говорит, не является ложью. Я немного ослабляю хватку на ее горле. Мышцы там подрагивают, когда она сглатывает, и я ничего не могу с собой поделать. Это полное дерьмо, но все, о чем я могу думать, ― это вогнать свой член в ее горло, пока она не застонет.

― Ты не казалась такой обеспокоенной секретами