увлажняет мою ладонь. Ее маленькое напряженное тело, словно непокорная кошка в моих руках, отказывается оставаться неподвижным и молчаливым. Черт, из-за нее мы попадемся.

Я сжимаю ее в своих объятиях, желая сорвать с себя броню, чтобы почувствовать ее ближе.

Я упираюсь лбом в ее лоб, моя рука все еще прижата к ее губам.

Кузнечный молот ее сердца гулко стучит. Время тянется мучительно долго, а мы все не двигаемся, прижавшись к стене и стараясь не шуметь. Здесь темно, но любой узнал бы костюм Крылатой Леди и доспехи охранника.

Кем бы ни были приближающиеся люди, они сворачивают в противоположном направлении по северному коридору, и у меня вырывается вздох.

Сабина что-то бормочет мне в ответ, но я медленно качаю головой.

― Шшш, маленькая фиалка. Нас не должны поймать.

Она настойчиво покачивает бедрами, и я клянусь, что эта чертова дикая кошка возбуждается от возможности быть пойманной не меньше, чем боится этого.

Мой пах снова напрягается, требуя найти укромное местечко, чтобы трахнуть ее до бесчувствия, в противном случае рискуя сгореть от желания.

― Не издавай ни звука, ― предупреждаю я. ― Ты идешь со мной.

Глава 31

Сабина

Зажав мне рот одной рукой, Вульф вставляет маленький ключ в неприметную дверь, которую я не заметила в темноте. Это дверь для слуг, такая же, как в моей спальне, но она из простого дуба, поскольку не может слиться с каменными стенами. Он втягивает меня в тускло освещенный проход и захлопывает дверь, как раз в тот момент, когда мы слышим новые голоса в нескольких шагах от того места, где мы только что стояли.

Когда голоса стихают и нас окружает тишина, он наконец убирает руку.

― Райан заметит, что я ушла, ― говорю я тихим шепотом, сердце стучит. ― Он будет искать меня. Если он застанет нас вместе…

― Предоставь это мне, маленькая фиалка. Я услышу, если кто-нибудь будет рядом. ― Его широкая ладонь нежно прижимается к моей щеке, и он наклоняется достаточно близко, чтобы прикоснуться к моим губам поцелуем. ― Только постарайся не кричать мое имя слишком громко, когда я буду трахать тебя.

Его губы жадно впиваются в мои, после чего он берет меня за руку, переплетая наши пальцы, и ведет меня по проходу.

Боги! Мое сердце трепещет, как птица, летящая в ловушку, чувствующая опасность, но все равно двигающаяся вперед. Что я делаю? Неужели я сошла с ума? Бастен предал меня. Он переспал со шлюхой. Я не должна быть здесь с ним! Но когда я смотрю на него, моя решимость улетучивается. Тоска и желание спешат заполнить пустоту.

Я ненавижу его… Я ненавижу его… Я ненавижу его.

А еще я хочу его так мучительно, что вот-вот разлечусь на кусочки.

Проход для слуг узкий, освещенный латунными лампами через каждые двадцать шагов, поэтому мы постоянно погружаемся в темноту и выходим из нее. Стены отделаны простыми деревянными панелями, под ногами лежит темный зеленый ковер, призванный приглушать шаги.

― А что, если мы встретим слугу? ― говорю я, задыхаясь.

― Мы одни. Я бы почувствовал запах, если бы кто-то был рядом. Все собрались в бальном зале, чтобы обслуживать вечеринку.

Я пропускаю свою собственную вечеринку по случаю помолвки. Мой жених ждет меня у пустого кресла за столом Верховного лорда. Ну и что? Я ни о чем таком не просила. Райан дергал меня за ниточки через половину Астаньона, и будет справедливо, если я их оборву.

Бастен знает эти проходы наизусть, и мне интересно, как часто он их использует. Он что, слуга? Ему полагается держаться в стороне, приглушая свои шаги, чтобы не потревожить Валверэев? Или он свободно ходит по главным залам как друг Райана? Я не могу понять его статус, кем он является ― слугой или семьей, и не уверена, что он сам знает.

Он ведет меня по узкому проходу. Затем вверх по двум лестницам. Здесь так много поворотов, что у меня голова идет кругом. Я совсем потеряла ориентацию, когда он останавливается, чтобы отпереть очередную дверь. Когда он открывает ее, меня встречает запах знакомых духов.

Мы в моей спальне.

― Этот ключ, ― говорю я, когда он убирает его обратно в карман. ― Он отпирает все двери?

― Те, к которым есть доступ у слуг. Но не смей даже думать об этом. ― В его глазах мелькает предупреждение. Он знает меня достаточно хорошо, чтобы понять, что мысли о побеге всегда крутятся в моей голове. Я ничего не могу с этим поделать. Я так долго была в заточении, что в моем сознании образовалась глубокая река мыслей, которая течет только в одном направлении.

Лунный свет струится сквозь высокие окна. Фонарь на моем туалетном столике мерцает, в остальном в комнате царит темнота. Бастен подходит к главной двери и запирает ее на засов. Затем он поворачивается ко мне как охотник, преследующий добычу. Одной рукой он расстегивает латунный ошейник на шее. Он выдергивает кожаные шнурки, и тот с глухим стуком падает на ковер.

Его горящий похотью взгляд невозможно истолковать неверно.

Я прикусываю нижнюю губу, чтобы подавить прилив крови к нижней половине тела. Я чувствую головокружение. В тусклом свете Бастен похож на темного бога как никогда раньше. И боги, как же я хочу, чтобы он взял меня как бог.

Это неправильно, я знаю. Я помолвлена с другим мужчиной. Годы изучения наставлений бессмертной Айюры о целомудрии говорят мне, что я не должна этого делать. Но сколько верности я должна Райану?

Ни одной чертовой капли.

Бастен расстегивает наплечные пластины и снимает их по одной, двигаясь медленно, чтобы металл не звенел. Он расстегивает обшлаги на предплечьях. Его глаза не отрываются от моих. Я чувствую себя в ловушке, как кролик, околдованный взглядом змеи. Он медленно идет ко мне, отстегивая кожаную нагрудную пластину с гербом Валверэев. Он кладет ее на изножье кровати.

Сняв доспехи, он