– Отлично!

Бакстер думала, что девочка побежит обратно наверх, но та не двигалась с места, тихонько похихикивая.

– Ну, чего стоишь?

– А что? – засмеялась Эшли.

– Давай выкладывай быстрее. – Терпение Бакстер было на исходе.

– Вы велели рассказать! Я и говорю вам – в саду за домом кто-то есть!

С лица Бакстер тут же сползла вымученная улыбка. Она схватила Эшли, потащила ее в гостиную и махнула рукой встревоженным родителям:

– Бегите наверх и заприте за собой дверь, – прошептала она, толкая девочку в их объятия.

Когда над головой гулко застучали их шаги, Бакстер вернулась на кухню, вытащила из сумки пистолет, услышала громкий скрип, донесшийся с улицы, и застыла на месте. Потом подкралась к окну, выходившему в сад, но ничего особенного не увидела.

Во входную дверь громко постучали.

Бакстер метнулась в коридор, спряталась в ванной, услышала щелчок открываемого замка и подняла оружие. Дверь со скрипом распахнулась, и на пол у порога легла длинная тень. Эмили подождала, когда силуэт пройдет мимо двери в ванную, вышла и приставила ствол пистолета к покрытой капюшоном голове непрошеного гостя, который тут же уронил на пол сумку, набитую бритвами, острыми ножницами и одноразовыми перчатками.

– Полиция! – выкрикнула Бакстер, глядя на ассортимент зловещих орудий, рассыпанный у ее ног. – Кто вы?

– Тиа. Невеста Алекса. Я здесь живу.

Бакстер перегнулась через ее плечо и посмотрела вниз на вполне естественную выпуклость живота под плащом беременной женщины.

– О господи! – сказала она, опуская оружие. – Простите меня. Я Эмили, Эмили Бакстер, рада с вами, наконец, познакомиться.

Когда Эшли покинула салон самолета, Волк уже позвонил главе Службы безопасности международного аэропорта Дубая и обо всем договорился. Это был грозный мужчина, имевший привычку орать и приказывать всем, кто оказывался поблизости, поэтому когда он заставил служащих авиакомпании пересадить пассажиров, чтобы отправить женщину в Мельбурн, никто не удивился.

Эшли чувствовала себя ужасно. Ее соседи жались на каждом свободном месте, в то время как вокруг нее оставались свободными сразу четыре ряда кресел. Цифровой индикатор времени на экране подвешенного в салоне телевизора был настроен так, чтобы отражать смену часовых поясов. По бортовому времени уже наступило утро воскресенья, но женщина еще не чувствовала себя в безопасности. Она посмотрела на часы, все еще показывающие лондонское время, прекрасно понимая, что быть начеку ей придется до тех пор, пока в Англии не наступит полночь.

Когда Волк посвятил ее в свой план, Эшли показалось неправильным подниматься на борт самолета, битком набитого ни в чем не повинными людьми. Киллер, казавшийся ей всемогущим, не признавал никаких границ, и женщина помимо своей воли то и дело думала о том, входит ли крушение пассажирского лайнера в арсенал его обширных возможностей. В течение долгих часов полета она сидела, вцепившись в подлокотник, то и дело ожидая сверзиться с неба на землю. По приказу Волка Локлен ничего не ела и не пила, а когда очередной пассажир поднимался со своего места и направлялся в туалет, тайком на него поглядывала.

Приглушенные огоньки вокруг вдруг замигали, и Эшли в тревоге подняла глаза. Бортпроводницы, шмыгавшие на цыпочках меж рядами пассажирских кресел, казалось, не обратили на это никакого внимания. Подлокотник у нее под рукой вздрогнул и затрясся, над головой зажглась надпись «Пристегнуть ремни», сопровождаемая неуместно веселой мелодией.

Все. Он до нее добрался.

Самолет яростно завибрировал, пробудив пассажиров от сна. Когда стюардессы бросились всех успокаивать, торопливо усаживая обратно на спасительные сиденья, Эшли увидела на их лицах выражение озабоченности. Свет погас. Эшли чувствовала расположенный рядом иллюминатор, но видела перед собой лишь мрак. Ощущение было такое, будто она уже умерла…

Тряска постепенно успокоилась, вновь ярко загорелся свет, салон наполнился нервным смехом, надпись «Пристегнуть ремни» погасла. Командир экипажа по системе оповещения извинился за турбулентность и пошутил, что в этот раз массажное кресло на борту его самолета досталось не только пассажирам бизнес-класса.

Когда все вокруг стали вновь засыпать, Эшли принялась отсчитывать в голове минуты и секунды, оставшиеся до приземления.

Андреа привычно произнесла свою фирменную фразу, которой всегда заканчивала выпуски новостей. Когда погасла надпись «Прямой эфир», таймер над ее головой, отсчитывавший время жизни очередной жертвы, показывал шестнадцать часов, пятьдесят девять минут и пятьдесят шесть секунд. День принес с собой много радости и положительных эмоций, зрители то и дело желали Эшли Локлен добра и давали советы, как уберечься от доселе непогрешимого убийцы. Когда время перевалило за полночь, зловещий обратный отсчет закончился, какой-то телезритель, дозвонившись в студию, предложил переименовать таймер в «Часы жизни», и тот впервые стал отсчитывать минуты провала киллера, символизируя уже не отчаяние, но надежду.

Но на пути в редакцию Андреа увидела в тесном коридоре Элайджу и ее настроение тут же испортилось. Вялым жестом, который буквально сочился высокомерием, он махнул ей, приглашая наверх, и скрылся за дверью своего кабинета.

Женщина решила не торопиться, на несколько мгновений остановилась у своего стола, чтобы угомонить расшалившиеся нервы, и постаралась не думать о важности решения, которое она, в сущности, для себя уже приняла. Потом пересекла комнату, в которой царил настоящий бедлам, сделала глубокий вдох и ступила на железную лестницу.

Волк смотрел новости в номере дешевой мини-гостиницы, за который ему пришлось заплатить наличными. В последние несколько часов он от волнения не находил себе места, поэтому когда его телефон с предоплаченным тарифным планом после полуночи коротко тренькнул, бросился к нему через всю комнату, открыл пришедшее с незнакомого номера смс, прочел его и облегченно рухнул на кровать:

Я в порядке! Л х

Она в безопасности.

Детектив вытащил из телефона сим-карту, сломал ее пополам, подполз к телевизору, чтобы его выключить, но задержался, увидев, что канал Андреа опять переключил таймер в режим убийственного обратного отсчета. Перед тем как нажать кнопку питания, посмотрел, как истекли три минуты его жизни – будто три секунды:

23:54:23

Воскресенье, 13 июля 2014 года

6 часов 20 минут утра

Ванита и Симмонс оставались в офисе соответственно до половины восьмого и девяти вечера, пока ее не сменил Эдмундс, а его Финли, явившиеся на долгое ночное дежурство. Без чего-то час к ним присоединилась и Бакстер, в полночь отославшая семейство Локлен домой в сопровождении полицейских.

Эдмундс боялся, что Тиа забросает его злобными смс и звонками за то, что он превратил их скромное жилище в дешевую мини-гостиницу для совершенно посторонних людей, но будущая мамочка целый день играла с девятилетней Эшли, а когда из квартиры ушла Бакстер, крепко уснула.