мужчина средних лет, который самозабвенно отдавался работе, но не мог поддерживать вежливых разговоров, поэтому за столом говорили о делах. Дариен удивился настойчивому желанию Фрэнка узнать как можно больше.

— Я думаю, ты выжал его досуха, — улыбнулся Дариен, передавая брату портвейн.

— Это так увлекательно: дренаж. Кто-нибудь думал, насколько это важно?

— Хотелось бы, чтобы те, кто строил этот дом, подумали об этом заранее.

— Да, точно. И о многом другом тоже. Например — о деревьях. Я думал, они нужны лишь для строительства, для изготовления мебели и мачт. Оказывается, есть еще парки, рощи, живые изгороди.

В таком же духе Фрэнк все говорил и говорил, поэтому Дариен поднялся и заставил его встать из-за стола в надежде, что брат сменит тему, но как только они вышли из столовой, он сказал:

— Как ты отнесешься к тому, чтобы я уехал в Гриншоу? На время? Мне хочется попробовать управлять поместьем.

Дариен был захвачен врасплох.

— Это гиблое место, но если хочешь — да ради бога!

Все, за что бы ни брался, Фрэнк делал добросовестно. У них это была общая черта.

Выйдя в холл, где стены были покрыты деревянными панелями, они остановились у сундука из резного дуба. Дариен поднял крышку. Внутри, как обычно, было пусто, но на стенках сохранились борозды от его маленького кинжала, которые он нанес, пытаясь проложить себе путь наружу.

— Оставим или выкинем? — спросил Дариен.

— Оставим, — ответил Фрэнк.

— Зачем?

— Ты сам меня учил не показывать никому свой страх.

Дариен опустил крышку.

— Хотелось бы мне никогда не учить тебя этому.

— Мы то, чем стали, из-за того, чем были когда-то.

Удивительно мудрое заключение для такого молодого человека, но Фрэнк есть Фрэнк, а он — Бешеный Пес Кейв. Дариен немало размышлял о собственной жизни и пришел к выводу, что ему не в чем раскаиваться.

Братья неплохо провели несколько недель: обследовали поместье. Фрэнк продолжал «отжимать досуха» вечно спешащего управляющего, хотя и должен был, в конце концов, уехать в Лондон, чтобы окончательно освободиться от службы на флоте ее величества. Когда же он вернулся, уже в гражданской одежде, они еще раз осмотрели дом, чтобы решить, надо ли что-то сохранить перед сносом.

Большая часть обстановки никуда не годилась, но вот тяжелая дубовая мебель хоть давно и вышла из моды, могла еще быть полезной. Все крепкие и не тронутые жучком-древоточцем вещи отправляли на склад.

Разумеется, они сходили в церковь: сначала, конечно, всех переполошили, но потом их встречали хоть и осторожно, но приветливо. Братья даже ответили на несколько приглашений, а когда в соседнем поместье Кенилворт устраивался вечер, сэр Элджернон Рипли приехал к ним лично, чтобы пригласить на торжество.

— Мои дочери никогда не простят, если я не привезу вас. Вы предупреждены, молодые люди.

Дочери Рипли, юные и легковозбудимые создания, как и все остальные особы женского пола, тут же влюбились во Фрэнка. Исходя из нового для него, оптимистичного отношения к жизни, Дариен решил, что брат успел привыкнуть к такому отношению и все выдержит. Его самого приняли не настолько тепло: возможно, это было связано со все еще существовавшими сомнениями в отношении нового Мерзкого Виконта, или просто из-за суровой внешности и манер, — но остракизму не подвергли, что было уже неплохо.

Когда Фрэнк сумел наконец освободиться от трио ясноглазых юных фей — одной из них наверняка было не больше пятнадцати, — Дариен протянул ему полный стакан винного пунша.

— Представляю, каково бы тебе было, если в дополнение к шарму ты еще обладал бы и титулом. Парень, скажи мне спасибо за спасение.

— Делаю это каждый день, — усмехнулся Фрэнк. — Но хочу заметить, что вокруг тебя толпы не наблюдается.

— Я упакован в ледяное достоинство пэра.

— Все еще Тея? — спросил Фрэнк с явной озабоченностью.

Дариен осушил свой бокал.

— Всегда Тея.

— Она наверняка тоже ходит на вечеринки и приемы: у нее-то точно нет отбоя от ухажеров.

— Надеюсь, что так. Мне хочется, чтобы ей понравилась нормальная жизнь с каким-нибудь обаятельным джентльменом без вывертов. Однако если она возьмется за ум, то о наследниках Кейвов придется позаботиться тебе. Так что возвращайся к своим перепелкам.

Допив бокал, Фрэнк улыбнулся, но сразу посерьезнел.

— Это звучит как-то слишком театрально, знаешь ли.

— Всего лишь практичность. Будет нечестно жениться на ком-нибудь, имея лишь половину сердца. И, кроме того, я не думаю, что создан для притворства и банальности. Если мое сердце изменится… — Он пожал плечами. — Тем не менее, если хочешь услышать что-то оптимистичное, то я думаю о том, чтобы восстановить Стаурс-Корт, то есть построить здесь новый дом, хотя пока не знаю как решить проблему с сыростью.

Ощущая опасность в том, чтобы облечь новую идею в слова, Фрэнк все-таки сказал:

— Я тоже думал об этом. А сейчас, пожалуй, приглашу на танец вон ту застенчивую блондинку. И мой тебе совет: если хочешь стать частью местного общества, танцуй больше.

— Вот дьявол! Но ты прав. — Дариен оглядел зал. — Безопаснее всего с чьей-нибудь женой, я думаю.

— Канем! Канем! Почему ты считаешь, что чужие жены не представляют опасности?

Дариен засмеялся, а потом подошел к миссис Уизерспун и пригласил на вальс. Дама, явно под сорок, вспыхнула, встревожившись.

Глава 43

Тея чувствовала бы себя счастливой, если бы удавалось проводить дни в уединении и тишине, но приходилось исполнять негласное обещание жить так, как живут остальные. Это было необходимо в любом случае. До Сомерсета доходили новости из Лондона, поэтому она была вынуждена тушить пламя повсеместно распространявшихся спекуляций. Если бы всем показалось, что она изменилась и превратилась в затворницу, виновником объявили бы Дариена.

И так, ей было нужно демонстрировать всем, что безумно рада своей помолвке, что она и делала. Они с матерью сразу говорили о героизме Дариена, если только кто-то упоминал о нем, и наконец, почти у всех сложилось впечатление, что он вытащил Тею прямо из дьявольских когтей Фокстолла. Именно этого они и добивались.

Когда парламент закончил работу, Авонфорт вернулся в свое поместье, и у Теи возникли новые сложности. Он больше не приставал с предложениями, но если бы вел себя холодно и нелюбезно, она просто не обратила бы на него внимания, но ей нужно было пообщаться с теми, кто видел Дариена недавно и мог бы что-то рассказать о нем.

Через день приехал герцог, но все, что знал о Дариене, — отъезд в Стаурс-Корт, что и так было известно.

Как было приказано, — подумала Тея, но не осмелилась спросить что-то еще. Ей было известно, что отец