В принципе индуизм стремится очистить человеческое существование от скорби и печали, корни которых уходят в вечный цикл рождения, смерти и возрождения. Краеугольным камнем этих горестей является физическое тело как объект, находящийся во власти природы, и вместе с тем иллюзия, скрывающая как человеческое бессмертие, так и потенциальную божественность. Каким же образом тогда можно достичь цели уничтожения смертных мук, прервав цикл возрождений и раскрыв божественное начало, существующее в каждом человеке?

Ответ индуизма сводится к тому, чтобы следовать ашрамам – четырем стадиям жизни, характеризующим идеальное существование, для трех из которых самым главным условием является соблюдение целибата. Это определяется тем, что люди будут циклически возрождаться, пока не достигнут состояния мокши – духовного освобождения, составляющего основополагающую цель жизни индуистов. Возрождения отчасти предопределены кармой – хорошими или плохими действиями человека в предыдущих жизнях, некой духовной системой справедливости, ведущей к цепи непрерывных возрождений. Для индуиста возрождения не являются чудесами вечной жизни, какими могли бы быть для христиан, скорее это ужасная расплата за совершенные раньше неправедные дела.

Способ покончить с непрекращающимся циклом возрождений состоит в избавлении от земных желаний и страстей, включая каму – сексуальное влечение, и в стремлении к достижению более высокого знания, известного как авидья. Сдержанные фразы обозначают разные жизненные периоды работы, но путь к освобождению, хоть и суровый, по крайней мере четко определен как последовательность, составляющая четыре жизненных этапа: брахмачарья, или ученик, грихастха – глава семьи, ванапрастха – лесной житель, саньяса – полностью отрекшийся, или нищенствующий монах. Каждый ашрам вызывает «тяжкий труд и страдания», ступени постоянного процесса очищения от «земного порока»[418]. На последнем этапе паломник заслуживает свое духовное пристанище. Эти ашрамы скорее воображаемы, чем реальны; немногие индуисты достигают стадий «лесных жителей» или «нищенствующих монахов». Тем не менее члены более привилегированных каст становятся брахмачарьями, и даже те, кто эту стадию не проходил, становятся грихастхами. Женщины-индуистки в подавляющем большинстве исключены из такого рода духовных странствий[419]. Таким образом, ашрамы почти исключительно связаны с мужчинами.

В идеале мальчик вступает в период брахмачарьи в возрасте от восьми до двенадцати лет и остается на этой стадии развития где-то от девяти до тридцати шести лет, хотя обычно она завершается через двенадцать лет. Небольшое число самозабвенно преданных людей оставались на стадии брахмачарьи всю жизнь, изучая священные тексты. Сначала мальчик проходит упанаяну – обряд инициации, во время которого он «возрождается» в собственной касте, причем этот ритуал настолько суров, что в древние времена некоторые кандидаты, проходившие его, погибали. Когда астролог определял подходящую дату, посвящаемому выдавался деревянный посох, на талии повязывался пояс из трав, голова выбривалась, и он читал молитвы. После этого он был готов к священной нити – трем отдельным кускам нити длиной около двух ярдов, которые ему полагалось носить днем и ночью через правое плечо.

По традиции брахмачарин жил со своим учителем-гуру в лесу, но урбанизация привела к возникновению такого явления, как городские гуру, чьи ученики ездят к ним из домов родителей. Однако цель брахмачарьи при этом не менялась: гуру обучал мальчика, воздействуя на его разум и тело, готовил его к добродетельному взрослому состоянию с хорошими привычками и прекрасным характером, воспитывал его в преданности самодисциплине, священному знанию и полному целомудрию.

Приверженность к воздержанию от сексуальных отношений была настолько полной, что само слово брахмачарья стало синонимом целибата. Она подразумевает образ жизни при интенсивном самоконтроле, в условиях которого рациональный разум подавляет плотские стремления. Лишь прошедший таким образом очищение человек достигает состояния самопожертвования и сохраняет достаточный запас спермы, необходимый для воплощения истины.

Если молодой человек в прошлом впадал в грех и жил половой жизнью, он подвергался жестоким наказаниям. Ману – законодатель индуизма, постановил, что такой человек должен был в течение года подвергаться унижениям, покрываться шкурой осла, просить подаяния и пропитания в семи домах, в каждом признаваясь в своих грехах, питаться только раз в день, но совершать омовения три раза в день.

Целомудренный брахмачарин во время обучения получает широкий спектр знаний: изучает священные ведические тексты и обряды, свои общественные и религиозные обязанности и ответственность как член своей касты, а также правила достойного поведения. В совокупности полученные знания направляют его по пути, на котором перед ним раскроется высшее существо – высшая цель индуизма. Главным инструментом обучения является его целибат наряду с другими суровыми мерами, призванными помочь ему достичь контроля над всеми его чувствами.

Подавление сексуальной страсти сосредоточивает внимание брахмачарина на занятиях и обязанностях, а также приближает его к высшему существу. Однако воздержания недостаточно. Половое влечение должно быть не просто подавлено, но сублимировано, преобразовано в энергию и перенаправлено на благочестие. Целибат – явление в такой же степени умственное, в какой физическое. Оно также является определяющим средством для достижения самой главной цели индуизма: мокши, окончательного освобождения.

Энергия целибата имеет осязаемое физическое измерение: сперму[420]. Ни в какой другой религии могуществу спермы не уделяется такого внимания, как в индуизме и связанных с ним религиозных традициях. Сперма – это жизненно важная жидкость, это сама суть жизни. В некоторых трактатах Упанишад, сборника священных индуистских текстов, утрата спермы оплакивается как что-то вроде смерти. Сперма – творческая сила, и подсчитано, что для создания лишь одной ее капли требуется шестьдесят капель крови. Сохраняя свою сперму, аскеты создают тапас, внутренний жар или энергию, которую Шива использовал для истребления Камы, и энергию, которая наделяет соблюдающих целибат смертных элементами благочестия[421]. Принимая во внимание его могущество, брахмачарин, расходуя сперму, рискует в лучшем случае серьезной утратой, а в худшем – опасной потерей. Вместо этого ценную жидкость следует сохранять как внутренний ресурс.