– Наместник Адриан мне тем более безразличен. Я рад, что не он командует нашим легионом.

– Между прочим, он теперь консул.

На прошлой неделе Тит сопровождал консула вместе с супругой в театр. Правда, большую часть представления Адриан был вынужден отбиваться от назойливых секретарей и посыльных. Так что если кто с жаром и обсуждал достоинства пьесы и актеров, так это Сабина и Тит.

Кстати, после двух лет в Паннонии Сабина вернулась в Рим, наряженная на манер местных женщин: вся в браслетах и даже с накрашенными вайдой[5] глазами (не иначе как, чтобы досадить императрице, которая неизменно приходила при виде снохи в ужас). Что не изменилось, однако, так это старая дружба между ней и Титом. Мне везет даже больше, чем Виксу, не раз думал он.

Похоже, Викс исчерпал тему Адриана и Сабины и теперь вновь оглядывал атрий, над которым чернело ночное небо, а в углу, нежно журча, струился фонтан.

– Не люблю домашний уют, – пожаловался он. – Зато каждый день готов спать в походной палатке.

– Неужели? – поддразнил его Тит. – По-моему, ты лжешь. По тебе видно.

– Что видно?

– То, что надо.

Тит заметил, как Энния зажигает лампы, и встал, чтобы ей помочь. Тем временем на Рим спустилась ночь, шумная римская ночь, полная самых разных звуков: скрипа колес, лая собак, взрывов хохота, чьих-то шагов по мостовой. Как это было не похоже на Германию с гнетущей ночной тишиной, нарушаемой лишь шелестом ветра в кронах деревьев. Тит хорошо помнил, как поразил его этот контраст, когда он вновь вернулся домой с севера.

– Тебе нужна женщина.

– Согласен, – ответил Викс. – Ты случайно не знаешь в Риме хороших шлюх? Думаю тех, с которыми я когда-то водил дружбу, давно нет.

Стоявшая рядом Энния презрительно фыркнула.

– Тебе нужна не шлюха, Викс, – уточнил Тит. – Тебе нужна жена.

– Легионерам запрещено жениться!

– Рядовым, но не офицерам. Ты же, считай, одной ногой уже центурион, – напомнил ему Тит. – Циник Верцингеторикс. Муж и отец семейства. Ведь какой-никакой опыт по этой части у тебя есть, если учесть усыновленного тобою мальчонку.

Тит помог Виксу, когда тот, вернувшись из дакийской кампании, в один прекрасный день заявился к нему с маленьким мальчиком на плечах – сыном его красавицы гречанки.

– Помоги мне найти кого-нибудь, кто взял бы его себе на воспитание, – попросил его тогда Викс. – Я бы и сам, но какой из меня воспитатель?

– Полностью с тобой согласен, – ответил Тит и нашел в Моге лавочника, который за небольшую мзду согласился взять мальчика к себе и растить его вместе со своими тремя сыновьями. Вот и сейчас он поинтересовался, как там поживает сын Деметры.

– Похоже, ему там хорошо, – произнес Викс, вновь беря в руки чашу с фруктами. – Я время от времени навещаю его, чтобы проверить, как его дела.

– Вот видишь? К тому времени, когда у тебя будут свои сыновья, ты уже наберешься опыта.

– Этого мне только не хватало. Не хочу ни детей, ни жены. И вообще кто ты такой, чтобы раздавать мне советы? Можно подумать, ты сам женат, – ответил Викс, посматривая на Эннию, которая, покачивая бедрами, удалилась в кухню. – По крайней мере в глазах людей.

– Я слишком занят строительными проектами императора, чтобы обзаводиться семьей. Когда я возвращаюсь домой, мои волосы серы от мраморной пыли. Скажи, какой жене это понравится?

– Ты помогаешь возводить триумфальную колонну? – с неподдельным интересом спросил Викс. – Я пока еще ее не видел…

– Если ты считаешь, что колонна – внушительное зрелище, то что ты скажешь, увидев бани, которые сейчас строит Траян? Клянусь, таких в Риме еще не было. Траян хочет, чтобы они были готовы едва ли не завтра, но готов поспорить, что их строительство займет еще самое малое лет пять.

– Да, обидно, – ответил Викс, играя рукояткой ножа на поясе. – Он должен ходить в походы, завоевывать мир, а вместо этого строит бани!

– А вот здесь я с тобой не согласен – в отличие от Траяна. Кстати, поговаривают, будто он готовит новый поход – в Парфию.

– В Парфию? – навострил уши Викс. – Хотя вряд ли наш Десятый возьмут туда. Вот проклятие, а я не отказался бы. Жаркие темнокожие женщины. Жаркие небеса и жаркие битвы. Представляю себе!

И Викс с Титом покорили Парфию за новой чашей вина, поднимая тосты за воображаемые победы. Примерно где-то в середине штурма Вавилона Викс начал зевать, во время разграбления Хатры он уже клевал носом, а затем и вообще положил голову на стол и уснул.

– Вот видишь? – сказал Тит и, притащив из спальни одеяло, набросил на друга. – Тебе нужна жена. Чтобы было кому вместо меня накрывать тебя одеялом.

Но Викс уже храпел вовсю.

Сабина

Сабина не помнила, когда она начала избегать мужа. Вернее, показываться ему на глаза лишь тогда, когда тот бывал в хорошем настроении. А в хорошем настроении Адриан бывал, лишь кого-то убив.

– Удачная была охота? – спросила она, когда он вошел в триклиний, держа в руке окровавленные перчатки. Было еще рано, и беломраморные стены триклиния, выходившие на восток, были окрашены розовым цветом.

– Да, убил оленя. – Казалось, Адриан был не в силах устоять на одном месте, как и пара собак у его ног. Как будто все трое по-прежнему жадно втягивали ноздрями утренний туман, пытаясь учуять жертву, чтобы затем выпустить ей кровь. – Правда, это была самка. Но, с другой стороны, надо уметь довольствоваться малым.

– Вот уж не думала, что ты можешь этим довольствоваться.

Адриан ответил на ее колкость холодной улыбкой и потянулся к груде свитков и табличек, которые, несмотря на ранее утро, уже ожидали его.

Перед тем как прийти к завтраку, он успел вымыться. Его тога ниспадала аккуратными накрахмаленными складками, борода аккуратно подстрижена, руки чисты. Это был совсем другой человек нежели тот, за которым Сабина наблюдала из окна в рассветный час, когда он верхом въезжал во двор с ног до головы забрызганный грязью и кровью, а его свита скакала вслед за ним с убитым оленем. Сабина не сомневалась, что Адриан не поленился слезть с коня, чтобы собственноручно перерезать раненому животному горло. Он любил доводить любое дело до конца.

– У нас оленины уже больше, чем мы можем съесть, – сказала Сабина. Благодаря охотничьим подвигам Адриана не только они сами, но и их рабы не знали недостатка в дичи. – Давай отдадим этого оленя одному из твоих клиентов в качестве подарка.

– Как тебе будет угодно, – равнодушно пожал плечами Адриан. Убитое животное его больше не интересовало. – Кстати, не жди меня сегодня вечером на ужин. Сегодня я ужинаю с сенатором Руриком.