Ей было важно, чтобы Мирошников сам понял правду. И потому еще при жизни она подбросила к нему в сейф ампулу с отпечатками пальцев. Это как будто запутывало дело, но в то же время упрощало его, сводило к поиску способа проделать этот трюк. Думаю, в конце концов Мирошников понял, как его пальцы оказались на ампуле, но понял, когда уже и без того знал правду.

Первые смутные подозрения посетили Виталия в тот день, когда я спросила его, кто предложил заглянуть в часовню во время той памятной остановки. На секунду Мирошников запнулся, а потом заявил, что не помнит. Он солгал. И солгал именно потому, что очень хорошо помнил этот эпизод. Он только не мог понять, какое отношение имела Настя к этой фальсификации. Со временем он понял и это.

Следующим шагом к разгадке для Мирошникова стала встреча с журналистом Андреем Ветровым. Тогда он и узнал подробности первого замужества Насти Полуниной, а именно тот факт, что ее муж занимался торговлей наркотиками. И не успел Мирошников прийти в себя от этого открытия, как на него обрушился новый сюрприз. Во время расследования к журналисту Ветрову совершенно случайно попала зажигалка Кирилла Станиславского, тот самый «Оскар», о котором я уже упоминала. Во время разговора с Мирошниковым Андрей воспользовался этой зажигалкой.

Мирошников сразу вспомнил вещицу. Точно такая была у Челентано, его персонального сбытчика. Но муж Насти также имел отношение к наркотикам. И он погиб в автомобильной катастрофе примерно год назад. А что, если?.. Нет, в это ему невозможно было поверить.

Нельзя описать словами, что творилось в душе у парня. Разрозненные прежде звенья складывались в стройную логичную цепочку прямо на его глазах. И он чувствовал — цепочка стремительно превращается в тугую петлю на его шее. Оставалась последняя надежда — найти Челентано и убедиться в том, что он жив, здоров и по-прежнему прикуривает «Оскаром». Другим «Оскаром».

Отыскать Челентано ему не удалось. Номер телефона, который Мирошников до сих пор помнил наизусть, не отвечал. Рейд по барам и ночным клубам тоже не принес результатов. Никто ничего не слышал о сбытчике с таким прозвищем. Мирошников предполагал нечто подобное. Он знал, что Челентано имел весьма ограниченный круг клиентов. Работал в одиночку и не общался с мелкими уличными пушерами.

И все же, если предположить самое страшное, как Настя вышла на его след? Мирошников долго размышлял об этом, пока не нашел ответ, поразивший его логикой и простотой. Дэн. Конечно, Дэн, кто ж еще! Круглов жил в Шувайлове, Круглов знал, что в ту ночь он проезжал по этой дороге, Круглов примерно знал время, когда все случилось, Круглов знал все, кроме самого главного. И если Настя узнала, что он — это он, то только от Круглова. Значит, нужно найти Дэна и спросить его, знакома ли ему Настя Полунина. Положительный ответ, в чем Виталий почти не сомневался, был равносилен вынесению приговора.

Мирошников никогда не вспоминал о том инциденте на дороге. Совершив наезд, он трусливо удрал с места преступления и больше никогда не думал о людях, которые пострадали по его вине. Иногда ему казалось, что ужасное столкновение было только кусочком яркого видения, рожденного экспериментами с наркотиками. Но страшный сон имел более страшное продолжение, и Мирошникову никак не удавалось проснуться.

Что было дальше, вы знаете. В тот же вечер Мирошников побывал на даче в Шувайлове, где все это время благополучно скрывался Денис Круглов, а утром следующего дня погиб в автомобильной катастрофе неподалеку от того места, где когда-то по его вине были уничтожены две жизни. Как и почему такое случилось, навсегда останется загадкой. Сама жизнь вынесла Мирошникову приговор. И не нам обсуждать справедливость этого решения.

Аня замолчала. Она и сама не знала, как сплела эту историю, откуда взяла волнующие подробности событий, в которых сама никогда не участвовала. Анне казалось, что кто-то незримый все это время находился среди них и этот кто-то поведал сказку, которую она только что озвучила.

Клубы дыма медленно поднимались к потолку, сталкиваясь и перемешиваясь, принимая причудливые формы, сплетаясь в загадочные фигуры. Сгустки табачного тумана становились все плотнее, пока наконец не обрели очертания женской фигуры, мирно парившей среди сизых облаков. Но вдруг гулко стукнула створка фонаря, и озорной ветер ворвался в оранжерею, разметал призрачные картинки, подхватил летающую девушку и умчал ее навсегда.

— Это ни в коем случае не должно быть опубликовано, — безапелляционно заявила Таня Мирошникова, прочитав черновой вариант статьи «Суд Джульетты». — Нигде и никогда.

После смерти Виталия Мирошникова прошло не больше трех дней, а жизнь «ВитаМира» изменилась до неузнаваемости. И дело не в том, что за одну ночь поменялась вывеска на двери кабинета президента компании, а сам кабинет был заново обставлен в соответствии со вкусами новой хозяйки. Свежий ветер промчался по коридорам «ВитаМира», густо насытив воздух запахом перемен. Кое-кто из служащих радовался, предвкушая повышение и прибавку к жалованью, кое-кто горевал, ожидая увольнения. Но все без исключения понимали — для молочной империи начинается новая жизнь.

Аня Старцева битых два часа просидела в приемной, ожидая, пока Татьяна Мирошникова соблаговолит ее принять. Как оказалось, только для того, чтобы выслушать отказ и похоронить надежды, связанные с опубликованием статьи. Старцева в бешенстве кусала губы, но ничего не могла поделать — уговор дороже денег. Она работала на Мирошникову, и только Мирошникова имела право распоряжаться ее материалом.

— Сейчас не время для подобных историй, — убеждала Таня. — Компания обескровлена войной с «Полой». Мы едва ли не на пороге банкротства. Плюс скандальные события последних дней, они тоже не укрепляют имидж компании, — добавила Таня, очевидно понимая под скандальными событиями смерть брата и Насти Полуниной. — А эти твои разоблачения окончательно угробят «ВитаМир». Нет и еще раз нет. Твоя статья никогда не будет напечатана.

Таня откинулась на спинку кресла и закурила. Она тоже изменилась за последние дни. Исчезли оранжевые волосы, черные ногти, экстравагантные наряды. Аккуратная прическа, скромный макияж, строгий деловой костюм — почти совершенный образ деловой леди. Вряд ли теперь она мечтает о карьере дизайнера.

— Сейчас самое важное — укрепить пошатнувшийся положительный образ компании, — важно заявила Таня. — Вот если бы ты написала статью в таком ключе, тогда другое дело.

— Это не мой жанр, — сквозь зубы выдавила Аня. Ее нисколько не прельщала должность карманной журналистки Тани Мирошниковой.

— Жаль, — притворно расстроилась та. — В таком случае наше сотрудничество подошло к концу. Разумеется, договоренность остается в силе. Гонорар за успешно выполненную работу можешь получить прямо сейчас.

«Катись ты к черту», — мысленно пожелала ей Старцева. Она никак не могла смириться с тем, что проиграла. «Суд Джульетты» был для нее единственным шансом попасть в «Репортер». Теперь все кончено. Олег Савченко прав — эта продувная бестия ей не по зубам.