жуткое место, к психам, среди которых ему не место. И ты прекрасно знаешь это. Здесь ему только хуже… ты могла бы исцелить его, но ты предпочла струсить.

— Он хотел выдрать свое сердце, чтобы больше не любить тебя, — тихо пролепетал Кай (Коннор), и снова начал крушить все подряд.

В момент, когда Кай прижался лбом к стене и начал вновь наказывать одну из своих личностей, что-то нервно приговаривая, обсыпая все и себя проклятьями, я кинулась к нему.

— Кай, пожалуйста. Перестань. Пожалуйста. Успокойся. Я здесь. Вернись ко мне, я тебя… умоляю, — обняла его со спины и крепко сжала, чувствуя как вся его боль передается мне. Тело Кая было горячим, раскаленным. Я уткнулась в затылок Кая, покрытый татуировкой, и только сейчас поняла, что она набита здесь не просто так. Едва заметные линии шрамов, были прикрыты за слоями черной краски.

— Пожалуйста, вернись ко мне. Кай… — провела губами по линии его плеча. Кай развернулся так резко, что я ничего не успела осознать. За мгновение я была припечатана к стенке. Его дыхание опаляло мою кожу так, словно я находилась в шаге от жерла неспящего вулкана.

Мы здесь вместе. Вдвоем. Снова в шаге от пропасти и на дне одновременно.

— Кай, пожалуйста, вернись ко мне…

— Нет! НЕТ! НЕ ЗОВИ ЕГО! — с отчаяньем закричал Деймон, (надеюсь, что определила правильно) его рука сжала мои скулы. — Не зови, малышка. Пожалуйста… будь со мной… я тоже тебя люблю. Так сильно. Я жизнь за тебя отдам, — от последних слов сжалось сердце, и я понятия не имела кому из них они принадлежали.

— Я здесь, это я, Леа… — вдруг его голос стал таким знакомым. Таким родным. Я сотни раз слышала его перед сном, и когда просыпалась.

— Нет, это не ты…

— Леа, это я, — вздохнул Кай, и я уже не понимала, кто он. Но правда была в том, что мне не нужно было понимать этого. Разве это любовь? Любить лишь часть… хорошую, отдающую, ту, что мне нравится? Это какая-то сделка…

Я так не хотела. И не так я чувствовала.

— Есть только один способ проверить, — и я сразу поняла, что это уже говорит Деймон. Иногда его говор был слишком явным, когда он себя не контролировал.

— Мне неважно, кто там внутри тебя. Бес, демон или черт. Или ты сам. Для меня это все — ты, — взревела я, всхлипнув, обхватывая его лицом руками. — Мне больно любить тебя такого, но я люблю! Прости меня…. что так поступила. Прости меня, — прижимаюсь к его горячему телу, пока наши губы в сантиметре друг от друга.

— Нет… нельзя… так любить. Психа конченного… — отчаянно произносит Кай. — Посмотри на меня… я сумасшедший… я на дне. Я все потерял. Я себя потерял, маленькая…

— Я помогу тебе найти. Только прости меня. Прости. Я буду рядом с тобой, чтобы не случилось, глупый. Я буду любить тебя любого.

— Я буду причинять боль… он будет!

— Причиняй…

— Я могу убить тебя, — рычит Кай, сопротивляясь неизбежному. Наши голоса опустились до шепота таинственных клятв.

— Тогда и сам умрешь…

— Это правда, — сглотнул, его пальцы нежно поглаживали мои скулы. — Жизнь со мной, не сказка, Лейла. Мне нужно лечение, мне нужно… собрать себя.

— Ну так сделай это ради меня. Я все стерплю…

— Ты же видела мою маму.

— У нас все иначе, — не выдерживая, касаюсь его губ едва, едва, наслаждаясь тем, как переплетаются наши дыхания и голоса. Три месяца без его губ, оттого они еще слаще. Мягче и настойчивее.

— Уходи!

— Но я хочу остаться, милый. Ты нужен мне, очень нужен. Мне страшно без тебя. Без тебя ничего нет. Я пытаюсь. Живу, как прежде, но ничего не выходит…ты мое сердце. Помнишь…?

— Дышу тобой.

— Живу тобой, — и как только эти слова сорвались с моих губ, Кай вжал меня в стенку жадным, неудержимым поцелуем… вторгся языком меж моих губ, проникая им внутрь глубоко и властно. Бедрами толкнулся в мой живот, заставляя вспомнить ВСЕ. Каждое касание, каждый миг, в котором мы сгорали.

А потом отрывается, также отчаянно. Морщится, от уязвимости и боли. Он выглядит так, словно только что пригубил яд, и, наверное, для него все так и есть.

Ведь я сама пришла…

— Останься здесь. Ты сможешь, малыш. Ты сильный. Ты мой. Я чувствую, кто ты сейчас. Научись управлять своими демонами, и все будет хорошо… не обязательно убивать их. Просто владей ими, как ты владеешь всем, чем хочешь. Я верю в тебя, пожалуйста. Пожалуйста! — отчаянно ударяю ладонями по его груди, и вновь притягиваю за плечи, прижимаясь к губам Кая. — Не сдавайся.

Нам не хватает воздуха, его руки то хаотично сжимают мои волосы, то скользят по спине и талии… опускаются к бедрам. Он сдавливает мои ягодицы, и снова скользит по всему телу, будто хочет коснуться меня везде и сразу.

Как будто хочет убедиться в том, что я реальна.

— Люблю тебя, — шепчет он, пока мы едва дышим. Его поцелуи опускаются к моей шее, он обхватывает кожу зубами — больно и я вскрикиваю, блаженно улыбаясь…

А потом он резко толкает меня, отходя на шаг назад.

— Убирайся, неужели ты не поняла. Верит она в меня, — хладнокровно заявил Стоунэм, вытирая губы рукой. Деймон. — Что, любишь меня такого, да?! И когда драть тебя, как суку последнюю буду? И когда втроем тебя с кем-нибудь трахать буду, будешь любить, а?! ПШЛА ВОН СО СВОЕЙ Е*Н**Й ВЕРОЙ! — я схватилась за волосы, сгибаясь по полам.

Он потерялся. Кай потерял сам себя. Запутался. И отчасти я понимаю, что подлила масла в огонь…

— Еще одно грязное слово, и ты никогда меня не вернешь, — нахожу в себе силы успокоиться и выдыхаю. Это тяжело, но возможно. Я поплачу, когда доберусь до дома.

— А какой в этом гребанный смысл, Лейла?! Я не верну тебя… но ты мне и не принадлежишь! Как бы я тебя ни любил! Также сильно, как он! Моя любовь другая и она тебе не по нраву!

— Деймон, но для меня ты часть его…

— НО Я НЕ ЧАСТЬ! Я ЦЕЛОЕ, МАТЬ ТВОЮ!

— Боже, почему я все еще с тобой разговариваю, — стремительно направляюсь к своим бесценным листам, собираясь уйти. — Мне все ясно. Поговорим, когда будешь в адекватном состоянии. Хотя уже может быть поздно.

— Я все исправлю, — вдруг слышу голос Кая, а потом слышу странный звук. Поворачиваюсь. Мои губы дрожат, когда я смотрю вниз — Кай стоит на коленях передо мной. В прямом смысле, упал к ногам.

Руки сначала