— Мне бы хотелось тебе помочь, но в данный момент в списке нет ни одной свободной комнаты. Я с радостью предложил бы тебе за номинальную арендную плату одну из небольших вилл, которые уже почти все заняты на зимний период гостями, съехавшимися на кулачные бои, но Боб знает, что эти дома являются собственностью семьи Уорвик. И если он все еще такого же мнения обо мне, что и раньше, то я уверен, что не ступит на порог этих вилл.

— Ты прав. Он не ссорился с твоим отцом, но знает, что мистер Уорвик никогда не сдаст ему в аренду такой дом, о котором нам остается только мечтать, по низкой цене. — Подавленная, она резко плюхнулась на стул. — Я хочу отвадить Боба от Бена Томпсона. Они обсуждают совместный бизнес.

Ричард подошел к ней и сел на краешек стола.

— Для того чтобы разрушить их отношения и планы, которые ты не приветствуешь, недостаточно только переехать жить в другой дом, Мэг.

— Но в данном случае этого будет достаточно, — убедительно заметила она, — потому что Боб превосходный рыбак, и никакая карьера ему не нужна, он хочет заняться совместным бизнесом с Беном Томпсоном только лишь для того, чтобы как можно скорее заработать побольше денег и купить на них отдельное жилье. Если бы у нас снова появился собственный дом, ему не нужно было бы полагаться на сотрудничество с этим мошенником Беном, разве ты не понимаешь?

Ричард задумался.

— В городе уже есть несколько перевозчиков, транспортирующих товары на суднах, и их доходы от этого бизнеса резко сократятся, когда откроется железная дорога, поэтому я не понимаю, каким способом Боб надеется преуспеть материально, рискнув заняться этим бизнесом. А Томпсон пытается склонить его вкладывать деньги в этот проект?

— Нет, это невозможно. У Боба нет денег, чтобы вкладывать их во что бы то ни было. Шестипенсовые монеты, которые он откладывал и хранил в коттедже Денвиса, были утеряны при разрушении дома.

— Но в банке он получил компенсацию за потерянный дом.

— Что?! — Этого она не знала и даже не подозревала; Боб был тверд в своем заявлении, что никогда не притронется к деньгам «Железнодорожной компании», выделяемым, чтобы компенсировать людям разрушенные дома. Внезапно Мэг догадалась, что это Бен Томпсон убедил ее мужа получить их, используя и Боба и его деньги в своих собственных корыстных целях. Ричард увидел, что Мэг испугалась.

— Ты что, не знала? В таком случае тебе следует выяснить, отложил ли он эти деньги на покупку дома или использует их для организации совместного бизнеса с Беном Томпсоном, чего делать ему я бы не советовал. Несомненно, Томпсон — сомнительный и подозрительный тип. Джош Бартон раccказал мне, что этот парень имел наглость признаться в том, что именно он организовал демонстрацию на пирсе в поддержку железной дороги, и предложил Джошу свои услуги в розыгрыше подобных шоу, если тот щедро заплатит ему. Так оно и произошло, только деньги Бену заплатил неназвавшийся местный житель, который мечтал увидеть, как построят железную дорогу против воли Дэниэла Уорвика.

— И кто мог заплатить Бену?

— У моего отца есть одна идея, он думает, что к этому приложил руку один его ненавистный враг. — Ричард не стал говорить Мэг о том, что Дэниэл в этом деле подозревал Оливию Рэдклифф. Отец поведал сыну, что, вполне возможно, женщина решила сыграть с ним злую шутку, так как ее покойный муж всегда пытался разными окольными путями унизить его.

Мэг грациозно, будто кошка, откинулась на спинку стула, пока Ричард мысленно обдумывал эту ситуацию, и когда взглянул на нее, ему показалось, что каждое ее движение было раccчитано на то, чтобы еще больше его очаровать. Старое высказывание «никогда не доверяй Рэдклиффам», всплывшее в его памяти, как и раньше, оправдало себя. Ричард никак не мог понять, как за такой кроткой, спокойной с виду женщиной может скрываться жестокий и беспощадный человек.

Мэг глубоко и тяжело вздохнула.

— Я не могу спросить у Боба про деньги, потому что он сразу поймет, что про них мне раccказал ты.

— Хочешь, я поговорю с ним по этому поводу?

— Нет! — Мэг вскочила, заботясь и переживая больше за любимого мужчину, чем за саму себя. Затем, смотря неотрывно на Ричарда, более спокойным и уравновешенным голосом она продолжила: — Это неразумно. Он даже в самые лучшие времена никогда спокойно не воспринимал советы, а теперь лучше умрет, чем станет слушать кого-то, особенно тебя. Я разберусь. Я посмотрю, что можно сделать. — Мэг перевела взгляд на афишу «Мазепы» и увидела напротив слова «пианистка» — миссис Люси Ди Кастеллони.

— Надеюсь, твой брак будет счастливее моего.

В ее голосе не было ни нотки сожаления по отношению к себе, только любовь и теплота к Ричарду, и совершенно не зная почему, он притянул ее к себе, прижав к груди. Она крепко обняла его за шею, прижимаясь все ближе и ощущая дикую тоску и желание. Она закрыла глаза, наслаждаясь тем, что находится с ним рядом и чувствует сладкий запах его мужественного тела. Он внезапно осознал, что Люси ни разу не сделала ни одного спонтанного жеста, который бы выразил ее привязанность по отношению к нему. Хотя Люси любила его только как друга и ее глаза загорались при их встрече, но всегда оставалась далекой и неуловимой, и никогда не предоставила Ричарду возможности заключить ее в свои объятия, как, например, Мэг. Ричард все еще любил Люси с всепоглощающей, дикой страстью, его чувства исключали всех остальных женщин, и после той необдуманной ночи, проведенной с Мэг, когда он не сумел сдержать своей страсти, после того как поцеловал Люси, он оставался верным своей любимой. Он понимал, что пришло время просить Люси выйти за него замуж и окунуться в водоворот любви. Он и так слишком долго ждал. Для него добиться и соблазнить молодую ловушку для создания семьи и продолжения рода было намного труднее, чем получить физическое удовольствие с дочерью рыбака. Во всяком случае, Ричард знал, что Мэг — хорошая девушка, щедрая, энергичная, красивая, он поцеловал ее в затылок и нежно отстранился от нее.

— Если мне как-то удастся найти для вас с Бобом дом, я сообщу тебе, но мне понадобится время, и я не хочу, чтобы ты тешила себя напрасными надеждами.

— Я не буду.

Она надела капюшон и спрятала в него свои кудряшки. Напрасными надеждами она как раз себя и не тешила, зная, что Ричард никогда не будет с ней. Мэг знала, что жизнь непростая штука, и что даже если молодой Уорвик очень сильно захочет помочь ей с домом, это может не получиться.

Они вышли из театральной кассы, и как только Ричард открыл дверь, провожая Мэг, в здание ворвался сильный холодный ветер. Она опустила голову и побежала. Огромная разрушающая волна настигла берег, стихая всего лишь в нескольких дюймах от нее, затем, набирая силу, стремительный пенящийся поток воды каскадом обрушился на землю, но Мэг уже почти скрылась из виду.

Люси бродила по игровой комнате, в которой никого не было, кроме еще двоих крупье, болтающих между собой, ожидающих начала игры и делающих последние приготовления на своих столах. Рождество наступило и прошло, и вот уже как два месяца они жили в новом 1951 году. С первого дня открытия нового отеля ни одна комната не пустовала, дела шли успешно, во многом благодаря Ричарду, который постоянно давал объявления о комфортабельных апартаментах отеля. В настоящее время он был в Париже у своего дядюшки Гарри Уорвика, но не просто поехал навестить своего близкого родственника, а задался целью провернуть важное дело — прорекламировать по всей Европе свой курорт, для того чтобы привлечь иностранных туристов на отдых в Истхэмптон, когда откроется летний сезон. У Ричарда был отличный деловой нюх и талант, поэтому он воспользовался уникальной возможностью представить свой великолепный курорт на выставке, открывшейся в Лондоне в марте месяце и проходившей в хрустальном замке, известном под названием «Хрустальный дворец». Участие в ней гарантировало привлечение огромного числа людей, съехавшихся почти из всех уголков необъятного мира.