Но дома мы проглядели очередной Верочкин финт. Точно помню, что видела ее с утра за завтраком, а потом закрутили дела, заботы. Отсутствие ее за обедом слегка насторожило, но не особо. Витька, на голубом глазу, сказал, что она уже поела и сейчас укладывает вещи в своей комнате. Вечером, за столом отсутствие Веры скрыть было уже невозможно. Нина тяжёлым взглядом уставилась на младшего сына. Тот сидел с красными ушами, испуганным взглядом и робко мямлил, что "все с Веркой хорошо, и она вот-вот придет".

После этих слов уже все взрослые встревожились не на шутку. Дариан пристально смотрел на эту "восходящую звезду сыска" всея королевства, Колька грозно поднимался из-за стола, теребя пряжку ремня. Нина охнула, схватившись за сердце. Лена тоже тихонько охнула.

Но мы ничего не успели ни сделать, ни сказать. Внезапно со двора послышался истошный собачий визг, испуганный басовитый гулкий лай Тузика и жалобное скуление Белки. Поверх всего слышался крик Веры

— Босик, фу! Фу, я сказала! Нельзя!

Мы все, дружною толпою вывалили во двор, толкаясь в дверях. Хорошо Никею, он, с помощью своей магии домовых, уже стоял во дворе, невозмутимо наблюдая весьма занимательную сцену. Я такой невозмутимостью не обладала, поэтому стояла, неприлично разинув рот. Нина тоже выглядела потрясенной. Колька совсем непедагогично ржал, согнувшись пополам. Впрочем, и мой суперсекретный муж тоже хохотал. Смеялись и Варя с Петей и Митрич. Клиппа выглядела немного смущенной, Тамина — растерянной. А Витёк смотрел на беспутную Верку с откровенной обидой.

А посмотреть было на что. Вера стояла посреди небольшой площадки, выложенной плиткой. У края площадки, прижимаясь боком к своей будке, размером с добрый сарай, стоял Тузик и периодически басовито гавкал. Позади него скулила Белка, зажимая лапами нос.

Вид самой Веры тоже поражал своей креативностью — светло-голубые джинсы безнадежно изгвазданы рыжей глиной, такой же расцветки были и некогда беленькие кеды. Стильные ранее штаны обзавелись несколькими, явно незапланированными прорехами сбоку одной штанины, с попы свисал полуоторванный карман, стильный голубой с белыми когда-то деталями джемпер тоже претерпел значительные преображения. Разодранный длинными лампасовидными разрезами рукав, украшенный кровавыми пятнами. На животе и груди цвёл рыжими пятнами в форме кошачьей лапы.

Одной рукой Вера прижимала к себе извивающееся тело небольшой кудлатой собачонки, родной сестры нашей Клепы ранне-попаданческого периода. Собачонка щерила мелкие зубы в злобном оскале и то ли так громко визжала, то ли тихо лаяла. Второй рукой, в которой болтались большой нарядный пакет с подозрительно знакомыми логотипами и средних размеров коробка в блестящей подарочной упаковке (точнее, бывшей некогда нарядной, ибо сейчас эта упаковка просто свисала различными живописными лохмотьями), Вера махала на наших собак, как бы отгоняя их. Хотя наши Бармалеи и так явно боялись, и страшных животных, и необычного вида Верочки и запаха. Про животных в множественно числе я не оговорились. Ибо на плече девочки сидел, пошатываясь от ее дерганья рукой, кот самого помоечного из всех помоек Российской Федерации вида. И пытался передислоцироваться ей на голову. И про запахи я тоже не оговорились. Несло от Веры так, как будто она только что ограбила парфюмерный магазин как минимум Диор, разбив при этом половину флаконов. В общем, бедлам и дурдом. То есть сразу и английский* дурдом и наш, российский сразу, в одном составе. Очень мощное впечатление, убойное, можно сказать.

Не смеялся только Семён, держащий на руках Клепу. Конечно, по сравнению с грязным приблудышем, который верещал сейчас на руках у Веры, она смотрелась просто собачьей принцессой. Чистая, расчесанная, ухоженная шерстка с кокетливым красным бантиком, веселые, здоровые глазки и манеры наследной британской принцессы — вызывали умиление и уважение к этой собачьей леди.

Сема и Клеопатра внимательно смотрели на новоприбывших, потом Семён опустил собачку на землю и что-то тихо сказал ей. Клепа неторопливо засеменила к Вере. Незнакомый песель на руках у нее перестал вырываться и скалиться. Зато стал нервно принюхиваться. Не доходя до Веры с метр, Клепа остановилась и негромко тявкнула. Собака из рук девочки вывернулась и спрыгнула на землю. Клепа же, с истинно королевским достоинством, повернулась к гостье (гостю?) тылом и пошла в обратную сторону, ничуть не теряя спокойствия и невозмутимости. Я мысленно зааплодировала Клепе. Ну, артистка!

Да мы все наблюдали эту сцену с полным изумлением. Только Сема с философским спокойствием смотрел на свою воспитанницу.

Ладно, надо прекращать этот балаган и идти в дом для разбора полетов. Чует мое сердце — нынче Вера перевыполнила свою норму по приключениям и их последствиям.

===============================

*Бедлам* — одна из первых британских клиник для душевнобольных.

Итак, по порядку. Несколько дней Вера ходила вся задумчиво — притихшая, часами изучая что-то в ноутбуке, считывая информацию с флешек. Нам бы насторожиться, ведь мы же знаем, что Веруся у нас — это граната с неисправной чекой, никогда не знаешь, где и когда рванет, но мы это благополучно пропустили. А оказывается, девочка переживала, что маме на свадьбу ни она, ни Витя ничего не подарили. А хотелось бы чего-то сногсшибательного, чтобы ух!! А чего ух!! — не знала. Мелкая глупышка не догадывалась, что самым лучшим подарком маме были они сами, Вера и Витёк. В общем, приступила к операции "Подарок" Вера издалека. Между делом, взялась расспрашивать, чего бы хотелось Нине вот сейчас или когда жила на Земле. И Нина, не заподозрив подвоха, ответила, что во время земной жизни очень любила французские духи Диориссима, немного старомодные, но ей очень нравились, с жасминовым лёгким запахом. А мечтала она побывать в Италии, побродить по их бутикам. Но в советское время это было нереально, а в современное — столько денег ей не платили.

Все это Вера намотала на ус и решила сделать маме подарок — сбегать по-быстрому во Францию, до городу Парижу, и купить там духи, а затем в Неаполь, прикупить маме платьице и бельишко нарядное. Для того чтобы все это приобрести, ценами на трусишки и прочее она всё-таки просветилась в инфе на флешке. Они с Витьком на пару быстренько метнулись на остров, ещё раз облазили всю доступную прибрежную полосу, искололись, оцарапались, пару раз порезали пальцы, но штук пяток радужных жемчужин нашли в дальних кустах. Время поджимало, и они не стали их открывать и чистить на острове, сделали это дома. Кроме самих жемчужин и раковины изнутри оказались редкой красоты. После этого Вера связалась с Сашей, узнала, можно ли и за сколько продать жемчуг. Объяснила, что это на подарок маме. И мой великовозрастный и рассудительный сын поддержал эту авантюру, пообещав помочь в реализации жемчуга и молчать, ничего не сообщать мне или Нине. Конечно, у Веры были на рублевом счету в России деньги — пенсия и оплата за сдаваемые через агентство квартиры и дачи, доставшиеся ей от бабушки, но Вера справедливо опасалась, что их может просто не хватить. Разница между российской пенсией и французскими духами довольно большая.