— Он прислал мне билет с курьером сегодня, — выдохнула я наконец.

Диего крепче схватился за руль одной рукой, локтем другой уперевшись в дверь.

— И?

— И дай мне фонарик, — грустно улыбнулась я.

— Что, совсем запуталась, да? — с пониманием спросил он и я кивнула, закрыв глаза. — Сеструха, это твоя жизнь. Никто, запомни, никто не может давить на тебя. Ни я, ни родители, ни Оливер, ни друзья. Только ты принимаешь решения, беря ответственность за них. Если не уверена, не делай. Если уверена, то действуй, не сомневаясь. Это как в боксе или любой драке. Если ты будешь долго думать, мешкать и присматриваться, то в итоге можешь схлопотать нокаут по кочану своему. Если же ты точно уверен в своих действиях, то не думай больше, иначе перемудришь. Просто бери и делай. Всё. Походу разберёшься или подкорректируешь тактику, но действие будет уже в процессе, — размеренно говорил Диего, пока я внимала каждому его слову.

Мой брат просто образец мудрости, ей-богу. Трэвис всегда говорил, что ему надо было не в боксёры идти или на политолога учиться, а на психолога.

— Он не хочет детей, Ди. Я имею в виду своих. У него… Как бы это сказать…

— Проблемы с мамой, я знаю, — кивнул брат и я вытаращила глаза на него. — Он мне рассказал, когда мы по твоей милости в камере сидели.

Я закатила глаза, но была удивлена. Нет, шокирована. Он и это рассказал ему?! И опять раньше, чем мне?! То в своих чувствах ко мне сначала признался моим друзьям, а не мне. То про маму рассказал Диего. Что за фигня?! Почему я всё узнаю последней?!

— Вот из-за этих проблем он не хочет своих детей, боясь за их генетику и возможные последствия.

— Его можно понять. Ему нелегко живётся.

Мужская логика или солидарность, что бы это сейчас ни было, порой доканывала меня.

— А меня можно понять?! Я вообще-то хочу своих детей! И он не вправе вновь отобрать у меня то, о чём я мечтаю! — воскликнула я, взмахнув руками.

Диего выехал из родительского района и остановился на светофоре.

— Безусловно, дорогая, тебя можно понять. У тебя ещё есть время. Да у тебя вся жизнь впереди, не нагнетай. Время всё расставит по своим местам, — заключил Диего, положив свою крупную ладонь мне на колено и посмотрев с любовью. — Но ты же можешь просто попробовать. Зачем всё сразу переводить в плоскость детей и семьи?! Тебе не кажется, что это слишком далеко идущие планы с человеком, которого ты ещё не изучила как следует?

Я чуть не задохнулась от возмущения.

— А переехать на другой континент с человеком, которого ещё не изучила как следует это, по-твоему, не слишком далеко идущие планы?! Я имею в виду на хрена тогда ехать с ним, если не планируешь серьёзных отношений и не видишь с ним будущего?

На губах Диего расплылась гордая улыбка.

— Вот поэтому я и не вмешивался в ваше общение. У тебя, несмотря на всю твою вспыльчивость и жгучий темперамент, голова соображает. Всё будет так, как должно быть. А если тебе не понравится результат, то скажи мне. Я подкорректирую, — подмигнул мне и нажал на газ.

Я вздохнула и кивнула. Ну, ведь правда! На фига вообще тогда думать об этом переезде, если с этим человеком не видишь себя в будущем?! А где будущее, там и дети! Это же логично!

Да здравствует женская, чёрт побери, логика!

Хотелось бы верить, что всё будет так, как должно быть. Как я того заслуживаю. Как я того хочу.

А чего я хочу?!

Охренеть какой хороший вопрос.

Оливер

Сидя в комнате в общаге, крутил в руках телефон. Уже десять раз перечитал всю нашу с Габи переписку за пять дней. Через три часа наш рейс, а она до сих пор не дала мне ответа. В течение этих дней я пытался убедить её, заходя с разных сторон. Обещал ей кучу всего, чтобы снизить градус её паники, которая явно прослеживалась в сообщениях.

Вчера я не выдержал и решил, что пора поставить вопрос ребром и приехал к ней. Разговор получился, как обычно, на повышенных тонах. Я уступил по максимуму и предложил приехать ей хотя бы только на лето, чтобы убедиться, что всё не так страшно и мы сможем жить вместе, не убив друг друга. Пообещал купить ей обратный билет, если она захочет уехать раньше. Я, чёрт побери, предложил ей всего себя и намекнул на свадьбу, если это смогло бы успокоить её. Однако Габи не дала внятного ответа. Она сказала, что это всё слишком быстро для неё и неизвестность её пугает. Но больше всего её отталкивает моё отношение к детям. Разумеется, как подчеркнула Габи, она не планирует обзаводиться потомством прямо сейчас, но также она не может представить себе жизнь и серьёзные отношения с человеком, который не разделяет её главные и первостепенные ценности. Понимаю. А меня понимают?! Понимают, что я не от хорошей жизни пришёл к такому заключению?! Это не прихоть или дань моде! Это вынужденная мера.

После поездки в Диснейленд, где Итан фактически кочевал с моих плеч на руки к Джастину, я прочувствовал на все сто чего могу быть лишён. Детский радостный смех, восторженные визги, искренние и неподдельные эмоции, безусловная любовь в детских глазах. В итоге я пришёл к выводу, что идею с усыновлением в моём случае стоит рассмотреть повнимательнее. Конечно, это произойдёт не сейчас и не быстро, учитывая сколько бумаг необходимо собрать для оформления опеки над малышом, но в моём сознании замаячила подобная перспектива. Это выход для таких как я. Для тех, кто не хочет обрекать своих детей на возможные страдания из-за хреновой генетики.

Реально тяжело отказаться от идеи отцовства, когда ты в принципе никогда и не был против этого. Можно даже сказать, что хотел этого. Я хотел бы увидеть когда-нибудь малышку с чёрными глазами и тёмными волосами, которая будет называть меня папой и будет точной копией моей Габи.

Вообще, интересно жизнь складывалась. Ты смирился, что не станешь отцом. В конце концов это личное дело каждого заводить детей, или нет. Вроде нашёл аргументы в пользу подобного исхода. Вроде не горевал по этому поводу и не печалился сверх меры. Да, было непросто, но терпимо. Однако как заиграла жизнь, когда я вновь встретил Габи. Каким-то образом моё собственное решение теперь показалось мне чудовищным и необдуманным. Теперь мне было больно от одной только мысли, чего я могу лишиться. Всё это произошло только потому, что на горизонте появилась девушка, ради которой я готов на многое. Да, на многое, но только не остаться здесь ещё хотя бы на месяц.

Мне пора. Я должен уехать.

В медицинской школе мне пошли навстречу и часть тестов я уже успешно сдал, остальные пройду онлайн. Практику тоже мне зачли, записав всё, что необходимо в моё личное дело. То есть, иными словами, я справился, но не чувствовал удовлетворения от этого. Внутри меня росла пустота из-за нерешительности Габи. Меня прошибало холодным потом, когда я начинал допускать, что Габи не поедет со мной. Знаю, что слишком мало времени прошло, чтобы она мне поверила. Всё я знаю и понимаю. Но также я знаю, что если ты что-то выбрал для себя, что радует тебя и заставляет двигаться вперёд, то ты не откажешься от этого. Ты всё сделаешь, чтобы это не потерять. У меня ещё оставалась слабая надежда, что Габи приедет в аэропорт. Я гнал от себя мысли, что она решит не в мою пользу.