А вот Березовский поддерживал тесные отношения с ключевойфигурой в «Trans-World Group» – Львом Черным. Хотя помощники Черногоутверждают, что два предпринимателя познакомились лишь в 1998 году, за многиегоды деловые интересы Березовского и Черного не раз проявлялись в одно и то жевремя в одном и том же месте. К примеру, в 1992–1993 годах, когда Березовскийтолько завязывал контакты с чеченцами на предмет «крыши» на рынке автомобилей,компания «Trans-CIS Сommodities» якобы использовала регистрацию в Чечне длятого, чтобы провернуть банковскую аферу. В 1994–1995 годах у Березовского иЧерного были одни и те же политические покровители: в первую очередь первыйзаместитель премьер-министра Олег Сосковец. В 1997 году «ЛогоВАЗ» и«Trans-World» союзничали в борьбе с «Онэксим-банком» Владимира Потанина припроведении залоговых аукционов. В 1999 году их снова упоминали вместе – вконтексте приобретения влиятельной газеты «Коммерсант». Но хотя карьерыБерезовского и Черного во многом развивались синхронно, человеку со стороны невозможноопределить, каковы истинные взаимоотношения этих людей.

Березовский последовательно брал в свои руки автомобильную,телевизионную, авиационную и нефтяную отрасли промышленности, и алюминий – этоего пятый серьезный набег на мир бизнеса. Видимо, он полагал, что может считатьВладимира Путина своим другом. Во многих отношениях Березовский оказывал новомупремьер-министру покровительство. Летом 1998 года он сыграл важную роль вприходе Путина на пост главы ФСБ. Его роль была еще важнее, когда год спустя Ельцинпринял решение заменить Путиным премьер-министра Степашина. Кампания всредствах массовой информации в поддержку Путина перед выборами – и здесьБерезовский как следует постарался. Но все это не гарантировало Березовскомуиммунитета от судебного преследования.

Чеченская война всколыхнула волну национализма, и политиче­скийпейзаж перед парламентскими выборами 1999 года решительным образом изменился.Прокремлевская партия «Единство», не успев возникнуть, стала одной из наиболеепопулярных политических организаций в стране. Одновременно партия Лужкова иПримакова «Отечество – вся Россия», в чьей победе на парламентских выборах (апотом и на президентских) еще несколько месяцев назад никто не сомневался,неумолимо утрачивала свои позиции – по опросам общественного мнения.

В этих событиях Березовский играл ключевую роль. Безусловно,его телеканал ОРТ не был единственным в стране, но основная часть населенияименно его продолжала считать главным источником новостей и информации.Поколения россиян привыкли к тому, что официальную линию компартии имскармливали именно по первому каналу. Березовский позаботился о том, чтобы этотканал поддерживал войну против Чечни, восславлял Путина, продвигал партиюпремьер-министра. Одновременно звезда новостных программ канала, СергейДоренко, взялся по воскресеньям вести обзор событий за неделю и в этих обзорахразносил в пух и прах Лужкова и Примакова. Московского мэра Лужкова Доренкостал обвинять в некомпетентности, подкупе и совершении убийства. Найти компроматна бывшего премьер-министра Евгения Примакова было гораздо сложнее, поэтомукремлевские специалисты по связям с общественностью решили обыграть возрастПримакова – например, развешанные по Москве и другим городам плакаты изображалине что иное, как инвалидное кресло. Пропутинская пропаганда велась весьмаэффективно, за ней, как и в 1996 году, определяя направления главных ударов (иозвучивая их через Доренко), стоял Березовский. «Один Доренко смог решитьрезультат (парламентских выборов) в декабре, – сказал мне позднее помощникПутина по избирательной кампании Олег Сысуев. – Возможно, этопреувеличение, но большая доля правды тут есть».

Сам Березовский решил баллотироваться в Думу. Можетпоказаться странным, что мастер кремлевской интриги захотел выделить время иденьги на то, чтобы стать избранным членом парламента, но членство в Думе имелоодно неоспоримое преимущество: оно давало неприкосновенность от судебногопреследования. Вместо того чтобы потребовать от официальных выборных лиц болеевысокого стандарта поведения по сравнению с рядовыми гражданами, поставить их вболее жесткие правовые рамки, российская Конституция поднимала парламентариевнад законом.

В результате самые оголтелые преступники стали прятаться отзакона в Думе. Например, Сергей Скорочкин, который, будучи парламентарием,убивал людей. Скорочкин признался, что лично застрелил двоих в своем округе (поего утверждению, это были «наезжавшие» на него бандиты); но из-за парламентскойнеприкосновенности никто расследовать это дело не стал. Через несколько месяцевубили его самого. Другой пример – Сергей Мавроди, создатель хорошо известнойпирамиды «МММ», попавший в тюрьму за то, что обманул миллионы вкладчиков. Входе парламент­ских выборов 1995 года МВД объявило: по меньшей мере 83кандидата на 450 мест ранее имели судимость. Среди избранных членов парламентабыли убийцы, сутенеры, богатые владельцы казино, наркодельцы. Неудивительно,что Дума стала сценой гангстерских разборок: убили как минимум троих депутатовпарламента, плюс человек десять сотрудников аппарата.

С достойными и истинными парламентариями соседствовалобольшое количество шарлатанов и преступников. Дума превратилась в гигантскийсарай, под крышей которого перед телекамерами резвились самые низменныеэкземпляры. Наиболее ярким воплощением парламентского духа был шут-националистВладимир Жириновский. Возможно, российская экономика лежала в руинах, аобщество изнемогало под гнетом беззакония, но по крайней мере страна обреласвободу слова. Жириновский был выдающимся оратором. Россиянам нравилосьсмотреть на его чудачества: то он плеснул водой в лицо молодому реформаторуБорису Немцову, то оттаскал за волосы парламентскую даму, делая вид, чтоотбивается от пытавшихся утихомирить его коллег. На следующий день он грозилГермании и Японии ядерным уничтожением, обвинял главу ФСК Сергея Степашина втом, что тот – агент «Моссада». Развлекать народ – такова была рольЖириновского в российской политике. Он показывал всей России: парламентскаядемократия – это дурная шутка. Когда в ходе предвыборной кампании 1999 годаЖириновского спросили, почему в избирательном списке его партии так многозаведомых бандитов, он ответил: это очень хорошо, потому что «лидеры теневойэкономики представляют реальную власть в стране».

Неудивительно, что за редкими исключениями, например отказратифицировать кандидатуру Черномырдина на пост премьер-министра в сентябре1998 года, Дума оказалась структурой весьма уступчивой. Часто она не моглавоспользоваться даже теми ничтожными полномочиями, какие ей даровала ельцинскаяКонституция. Если голосование имело решающее значение, например утверждениеельцинских кандидатов на пост премьер-министра или действия по импичменту,Кремлю всегда удавалось получить необходимое количество голосов: многихзаконодателей либо подкупали, либо шантажировали. Дума не могла защититьинтересы России, зато она очень здорово защищала свой основной контингент:новый класс российских преступников. За многие годы парламент не сделал ничего,чтобы положить конец организованной преступности. Только в 1997 году – черезчетыре года после начала бандитской войны – Дума наконец провела закон поборьбе с организованной преступностью, дав власти правовые рычаги в сражении сбандитами. Закон об отмывании денег был принят только летом 1999 года, нопрезидент Ельцин наложил на него вето.