Но наша маленькая команда, должно быть, преданнее других, потому что я ничегошеньки не слышу о том, что снимает наш Бигл. Или, точнее, планирует снимать. С тех пор как я приехал, он не снимает ничего, nada, rien, zip, zilch, ни метра пленки, ни единого кадра. Я бы заплакал от досады, если бы он не выбил из меня все слезы давным-давно.

Он планирует – что он планирует? Что он планирует?!! Что предвещает этот бесконечный просмотр кадров, войны, опустошения, разрушения, огня, пламени, пиротехники смерти?

Я думаю, что, судя по форме le montage des montages, которые он создает и воссоздает, – я, скромный раб в недрах технической bibliothèque, бегаю ради этого от видеомагнитофона к проигрывателю дисков и обратно – он планирует эпопею, которая закончит все эпопеи, – или, как часто случается в наши трудные дни, мини-сериал, который закончит все мини-сериалы. Я предполагаю – это чистая догадка, но я думаю, что он планирует видео-эквивалент одной из этих ужасных саг Джона Джейкса, за исключением того, что это будет охватывать не одну жалкую войну, но все [американские] войны. Или все американские войны XX века. Может быть, историю нескольких поколений: сын сына сына сына сына сына сына сына сукиного сына. Я использую слово «сука» только по отношению к собакам. Эта сука – псина войны. Прошу прощения. Нужно ли мне стереть это слово? Оно слишком вульгарно? Слишком наказуемо? Наказанный да будет наказан.

Я наткнулся на клочок бумаги. Это моя другая улика. Сверху было написано – надо освоить программу Grafix, чтобы воссоздать ту рукописную надпись, которая выглядела как «каракули-II-√». Эту часть я не понял. Но ниже шел ряд, как я понимаю, возможных названий:

«Утро в Америке»

«Американский век»

«Американский шторм»

Pax Americana

«Надежда мира»

«Американский герой»

«Реинкарнация Джона Уэйна»

«7 воплощений Джона Уэйна»

Что касается моих перспектив – они по-прежнему топчутся на месте.

Не говори ему об этом. Солги ради меня. Пусть он думает, что я счастлив и успешен. Пусть его мучают кошмары. Шутка?

– Бедный мальчик, – говорит Мэгги. – Бедный, бедный мальчик.

– Черт, – говорю я. Это оно?

– Обними меня, Джо. Брось это. Обними меня.

Я не хочу. Я хочу делать свою работу. Я хочу просмотреть все, что записал Тедди Броуди. Я хочу найти того, кто сможет выяснить, что это за неопознаваемая дискета. Но я обнимаю ее. Она прижимается головой к моей груди и плачет. Мэгги не привыкла к тому, что людей убивают. Людей не убивают из-за фильмов.

– Кажется, у меня будет истерика, – говорит она.

– Все в порядке.

– Нет, правда. Это ужасно. У меня в голове крутится шутка. Я пытаюсь превратить все в шутку.

– В какую шутку?

– Дурацкую.

– Расскажи.

– Одно дело, когда тебя убивают из-за фильма. Но из-за мини-сериала?.. Это не смешно.

– Нет.

– Теперь, когда я это сказала, мне не смешно. Это очень грустно.

Внезапно все стало очень просто. Людей не убивают ради фильмов. Или мини-сериалов. Значит, это не кино. Я все неправильно понял. Совсем неправильно.

– Мэгги, послушай меня. Это выходит из-под контроля. Нам надо кое-что прояснить. Я хочу, чтобы ты позвонила Дэвиду Кравицу.

– Что? Зачем?

– Поверь мне. Это нужно сделать. Мы покончим с этим. Прямо сейчас. Позвони и приезжай к нему как можно скорее.

Микрофоны слушают. За нами наблюдают. Утром Рэй Матусоу заберет запись того, что мы сегодня делали. Затем она отправится в службу расшифровки. Мэл Тейлор получит ее во второй половине дня. Кравиц – чуть позже, если она будет интересной. Или возбуждающей.

Мэгги набирает номер. Я слушаю по внутреннему телефону.

– Фиона, это Мэгги. Мне нужно увидеться с Дэвидом.

– О боже, ты же сама знаешь, какой у него график.

– Это срочно. Фи, придумай, как мне встретиться с ним сегодня.

– Ничего не получится.

– Может быть, завтра?

– Он уезжает из страны на неделю. Это будет невозможно.

– С кем он? – спросила Мэгги, решив, что есть люди, которых она превосходит по голливудской шкале. – Ну же, Фи, с кем он сегодня встречается? Помоги мне, Фи, и я расскажу тебе, что на самом деле делала Ферги на той вечеринке в Нью-Йорке в прошлом месяце.

– Мэгги, может быть, ты и была там, но я уже и так наслышана о цвете ее нижнего белья, если можно так выразиться. Впрочем, ты лапочка и иногда подбрасываешь мне неплохие сплетни, так что я расскажу тебе. Сейчас он занимается с Сакуро, а ты знаешь, как он относится к своему кэндо. После этого у него встреча с К. Г. Бункером.

– Кто это? – спрашивает Мэгги.

– Не знаю. Ужасно большая шишка.

Я жестом показываю Мэгги, чтобы она прервала разговор.

– Спасибо, Фи, – говорит она.

– Не за что. Мне правда жаль, что я не смогла сделать для тебя больше. Он вернется через неделю.

Глава сорок пятая

Тейлор начал последовательно описывать, что произошло.

– Я надеялся, что мне не придется это выслушивать, – сказал Кравиц. – Я ждал, что вы скажете, что виновник уже уволен и вы нашли ему достойную замену.

Шихан ответил:

– Я уже проанализировал это происшествие и могу заверить вас, что свидетелей не было. Ничто не может связать вовлеченного человека… – считалось хорошим тоном не обременять клиента именем человека, который фактически привел к умерщвлению, – …с инцидентом. Последствий не будет. Так сказать, к нам ничего не вернется. Мы можем это гарантировать.

– Извините меня, – сказал Кравиц. – Но вам приходится объяснять как детям. Вы считаете, что Джо Броз и, соответственно, Мэгги Лазло проигнорируют труп на пороге своего дома? Вы ужасно недооцениваете Голливуд. Вы думаете, что такой женщине, как Мэгги, повезло. Хорошенькое личико, которое отлично смотрится на фото. Или, может быть, дурочка, которая пролезла на вершину через постель. Поверьте мне, те, кто добираются до вершины, умны, проницательны и очень собраны. Даже если они молодые, красивые и женственные.

Это подводит меня к мистеру Брозу. Я прочел его досье. Настоящее. Большое спасибо. Он тот еще сукин сын, не находите?

То есть вы не решили проблему. Вы создали как минимум вдвое больше проблем.

– Учитывая форму поручения, – начал Тейлор, – ресурсы, ситуацию…

Кравиц перебил его.

– В моем деле, – сказал он, – ресурсы, ситуации – все это не имеет значения. Фильм либо заходит, либо нет. После провала все садятся в кружок, обсуждают, анализируют, пишут книги о том, как он провалился. Имеет ли это значение? Нет. Будет