На подходе к Побережью Голубей бойцы «Шайетет-13» заглушили моторы и взялись за весла. Достигнув пляжа, морские коммандос соскочили в воду и на руках перенесли спецназовцев Эхуда Барака и Амнона Липкина-Шахака, стараясь, чтобы ни одна капля воды не попала на их одежду. Агенты «Моссада», сидевшие в машинах, подали условленный сигнал фонариком. Четыре автомобиля ждали группу Эхуда Барака, еще три — десантников Амнона Липкина-Шахака. Преодолев просматриваемый участок пляжа бегом, бойцы «Сайерет Маткаль» бросились к машинам. На ноги спецназовцев предусмотрительно были надеты бахилы, чтобы уберечь обувь от мокрого песка, который мог бы привлечь внимание прохожих. Около 200 километров пути были уже позади. Оставались самые опасные восемь километров по улицам ночного Бейрута.

Эхуд Барак обменялся рукопожатием с сотрудником «Моссада» и молча нырнул в просторный Buick Skylark, заняв место возле водителя. За ним сели Муки Бецер, Лони Рафаэли, Йони Нетаньяху и Амирам Левин. Машины тихо выехали со стоянки и не торопясь покатили в центр города к улице Вердун. Глядя в маленькое зеркало, подполковник Барак поправлял макияж, слушая последнюю оперативную сводку об обстановке в городе.

Что-то тревожило «моссадовца». Перед тем как встретить диверсионную группу, люди Майка Харари еще раз осмотрелись в районе Рамлет аль-Байда. На первый взгляд, ничего не вызывало опасения, однако интуиция подсказывала — что-то изменилось. В воздухе витала еле ощутимая нервозность. В последние дни на улицах Бейрута появилось больше обычного патрулей ливанской жандармерии. Ливанцы будто что-то предчувствовали. Хотя палестинцы и не усилили охрану, сотрудник «Моссада» настойчиво рекомендовал подполковнику Бараку оставить машины не на подъезде ко двору террористов, как это было запланировано, а за несколько сот метров от цели, в соседнем квартале. Это коренным образом меняло весь первоначальный план, сдвигая график операции на 10–15 минут. Подобная задержка могла существенно осложнить работу остальных групп морского десанта, действовавших в других районах Бейрута.

Эхуд Барак был обязан связаться со штабом и доложить об изменениях в оперативной обстановке. В подобных ситуациях устав не оставлял выбора командиру. Принимать решение мог только тот, кто видел общую картину происходящего, а значит — руководитель операции, в данном случае — генерал Мано Шакед. Тем не менее подполковник Барак решил взять на себя ответственность и продолжать движение к объекту. Вне всякого сомнения, на решение командира «Сайерет Маткаль» повлияла прошлогодняя операция по захвату высокопоставленных сирийских офицеров. Нападение на ливанско-сирийскую колонну два раза переносилось в самый последний момент из-за нерешительности высшего командного состава Генерального штаба. Тогда, в июне 1972 года, операция под кодовым названием «Аргаз» едва не была окончательно свернута.

Спустя четверть часа машины со спецназовцами въехали в фешенебельный бейрутский район Суан. Несмотря на позднюю ночь, в городе было светло как днем. «Маленький Париж» Ближнего Востока выглядел как обычно: залитая огнями набережная, дорогие рестораны, переполненные центральные улицы, казино и ночные клубы создавали предпраздничное настроение, как в канун Рождества. Спецназовцы были поражены множеством шикарных машин, каких нельзя было встретить на улицах Израиля. Весь Бейрут казался одной большой вечеринкой. Война была где-то совсем далеко, на другом конце света, чем-то нереальным и существующим в совершенно ином мире. О ней напоминали только вооруженные люди, но и они вскоре стали неотъемлемой частью «декорации», которая уже воспринималась как специфический атрибут ливанской столицы начала 1970-х годов. Никому даже в голову не могло прийти, что здесь, в самом сердце ночного Бейрута, может появиться израильский спецназ. Подполковника Эхуда Барака и его людей здесь явно не ждали.

Спустя много лет на страницах своих мемуаров Абу Ияд вспоминал, что всего за три дня до высадки «Сайерет Маткаль» в бейрутской квартире Камаля Насера на улице Вердун собрались несколько высших руководителей ФАТХ. Абу Ияд посетовал на слабую охрану у домов Камаля Насера, Камаля Адвана и Абу Юсуфа. «Вы недостаточно осторожны, — сказал в тот вечер Абу Ияд. — Придет день, приземлится здесь израильский вертолет и захватит всех вас!» Кроме одного Ясира Арафата, все присутствовавшие в квартире Камаля Насера взорвались громким смехом. Никто всерьез не воспринял предупреждение лидера «Черного сентября».

На одном из перекрестков рядом с Buick Skylark Эхуда Барака остановился Land Rover ливанской жандармерии. Водитель джипа с усталым безразличием взглянул на американскую машину, не проявив ни малейшего интереса к компании «подвыпивших иностранных туристов». Другие машины израильской диверсионной группы предусмотрительно держались на расстоянии нескольких сотен метров, чтобы не встать колонной у светофора. Стараясь не терять друг друга из поля зрения, они медленно ползли в гору, приближаясь к улице Вердун.

Спустя четверть часа машины одна за другой притормозили у обочины. Муки Бецер в элегантном костюме европейского пошива быстро выскочил из машины и открыл переднюю дверь, галантно протянув руку Эхуду Бараку. Оставив машины на попечение «моссадовцев», бойцы «Сайерет Маткаль» разбились на группы и двинулись по тротуару в сторону домов террористов. На центральной улице было так много людей, что местами приходилось протискиваться через столпотворение, сталкиваясь лицом к лицу с прохожими. К счастью, после полуночи все уже были под хорошим «допингом», к тому же на Востоке не принято разглядывать женщину, особенно когда она в сопровождении мужчины, в противном случае кто-нибудь наверняка обратил бы внимание на грубую подделку. В те годы, да еще и на Ближнем Востоке, появление «трансвеститов» на улицах Бейрута обязательно произвело бы негативный эффект.

Командир «Сайерет Маткаль» подполковник Эхуд Барак, в черном парике с красно-рыжим отливом, возглавлял шествие, уверенно повиснув на руке майора Муки Бецера. За ними в десятке метров дефилировала «молодая платиновая блондинка» — лейтенант Лони Рафаэли в сопровождении капитана Йони Нетаньяху. На месте лифчика у подполковника Барака в специальной подкладке были спрятаны две упаковки пластиковой взрывчатки и несколько гранат, а под просторной блузкой — автомат Uzi со складным прикладом и поясом запасных обойм. Вся процессия, растянувшаяся по улице Вердун, была, словно новогодняя елка, увешана «игрушками» — пистолетами с глушителями, осколочными гранатами, автоматными обоймами и шашками со слезоточивым газом.

В ночном городе, пропитанном запахом алкоголя, марихуаны, дорогих сигар и ароматом женских духов, разыгрывать роль подвыпивших западных туристов оказалось куда проще, чем думали спецназовцы. Пока Муки Бецер и Эхуд Барак не столкнулись с двумя ливанскими жандармами, шедшими им навстречу. Как назло, именно в этом месте тротуар был настолько узким, что одна из пар неизбежно должна была сойти на проезжую часть. Не могло быть и речи, чтобы уступить жандармам дорогу, а тем более развернуться или резко начать переходить дорогу. Роль развязных западных туристов следовало играть до конца. Муки Бецер обнял за плечи «свою подругу» и двинулся прямо навстречу ливанскому патрулю. Жандармы вынуждены были уступить дорогу. Муки Бецер и Эхуд Барак демонстрировали полное спокойствие, хотя, когда до жандармов оставались считаные метры, рука Муки Бецера непроизвольно скользнула за ремень к взведенной «Беретте».