Михаил так не думал. Мысль о том, что его любимая не может увидеть волшебного белого зверя, скользящего между цветущих розовых кустов в саду, цокающего легкими копытцами по серым мостовым, сияющего собственным мягким светом в решетке солнечных луче —, эта мысль огорчала, как, наверное, огорчают смертных немощность или болезни близких. Но тем больше старался он порадовать свою невесту чем-нибудь другим, не сказочным. Стоило половину жизни провести в Тварном мире, чтобы только к пятнадцати годам узнать, в чем же польза богатства.

Проявляя заботу, скорее именно о людях, нежели об остальных смертных, Наэйр многое изменил в сложном хозяйстве, доставшемся в наследство от деда. Вызволив из земель Баэса погибших гвардейцев, принц назначил своим первым советником и командиром гвардии Галлара — бедствия и болезни, вместо Брэйг и Фуэйха — лжи и ненависти, исполнявших эти обязанности при жизни Владыки. Последние, надо заметить, восприняли понижение с явной признательностью. Чего нельзя было сказать о Галларе, слегка удрученном свалившейся ответственностью.

Михаил беспокоился за отца, оставшегося в одиночестве под защитой одних лишь смертных, и приказал Калх — измене, обратить свое внимание на другие планеты, а для верности, лучше бы и на другие галактики. Калх попросила дозволения говорить и заметила, что, зная смертных, брэнин и сам наверняка понимает: ее роль в совершаемых людьми предательствах сводится к простому наблюдению. А посему, даже если она покинет Землю, люди немедля призовут ее обратно. Разве что брэнин отправит ее в царство Баэса. Но таким образом он добавит работы Брэйг, ее драгоценной подруге.

Михаил обещал подумать над этим. Калх попросила извинения за дерзость. Да, мало помалу слуги начинали бояться его так же, как боялись деда. Рано или поздно они станут трепетать перед Представляющим Силу, но в те времена Наэйру в голову не приходило, что такое возможно. А Калх, конечно, была права. Уж что-что, а предавать люди умеют. Даже среди апостолов нашелся предатель. Наэйр не видел Иуду в преисподней, и это наводило на размышления.

Однако приказа он не отменил.

За исключением же близкой смерти брата и беспокойства за судьбу отца, будущее казалось ясным. Не сказать, чтобы благополучное, оно, во всяком случае, не таило неожиданностей. Наэйра не тревожили предчувствия, не смущали сны в часы кэйд и динэйх, он настолько был уверен в себе и в грядущем, что даже не считал нужным смотреть, а что же ожидает его в действительности. Он любил, его любили — и ничего не было важнее. Только бы успеть спасти князя, но тот знал, кто предаст его и до рокового дня оставалось еще несколько месяцев.

— Ну, как же, — Курт был не в духе, — Марья Моревна, прекрасная королевна. Мата Хари из Тридевятого царства. Была замужем за Кощеем Бессмертным, выведывала его секреты и безвозмездно передавала наиболее вероятному противнику. Тоже, кстати, своему мужу. Вдвоем они бедолагу доконали.

— Которого? — уточнила Элис.

— Кощея, разумеется.

— М-да. Неприятная личность. Курт, он все знает.

— Это ужасно, — спокойно прокомментировал Курт, — что же теперь делать? Кто знает, Элис? Твой Кощей?

— Кто такой Кощей?

— Андэд, — с чудовищным акцентом ответил Курт, — ну или лич[60]высокого порядка. Обитает в Тридевятом царстве, считается бессмертным, ворует женщин и нарывается на неприятности. Он что, сравнил тебя с Марьей Моревной?

— Нет, он сказал, что я не Далила, и не Марья Моревна. Кто такая Далила я знаю, а славянской мифологией не интересуюсь. В общем, мне показалось, что Невилл не против. Тридевятое царство — это славянский аналог Волшебной страны?

— Не совсем. Я, кстати, тоже кое-что знаю. Змей не проходит по категории “плохих парней”, и меня это радует. Что ты скажешь, если я попрошу нас познакомить?

— Вы знакомы.

— Элис…

— Ох, Курт, честно скажу, я не представляю его реакцию. Ты не обижайся, но Невилл, он относится к смертным… к людям, ну, не совсем… Он может просто сказать: а зачем? Я не уверена, что ты ему интересен. Не обижайся…

— Что обижаться не надо я уже понял.

— Мы говорили о тебе, — неуверенно добавила Элис, — так, немножко. И Невилл сказал, что не ты первый, не ты последний.

— Из светлых рыцарей?

— Нет. Из тех, кто должен был его убить. А что ты узнал, если захотел с ним познакомиться?

Небо, еще ярко-синее, понемногу белело, и уже не видно было солнца из-за темного холма, скоро зазвонят колокола всех пяти церквей.

Интересно, где сейчас Бео?

На кухне у Элис пахло кофе. Ничего не изменилось, как будто всю жизнь они с Куртом сидели по вечерам здесь, за деревянным столом, и беседовали о волшебстве и загадках. Курт — человек, которого хорошо иметь в друзьях. Даже, когда он дуется. Но лето закончится, из Ауфбе нужно будет уезжать. Если пять дней в разлуке показались долгими, каково же будет ждать следующего лета? Да и встретятся ли они здесь через год? Говорят же, что нельзя возвращаться туда, где было хорошо.

Впрочем, Невилл обещал научить многому, в том числе, наверное, научит и “шагать”, как говорит он сам, в любое место на планете. Можно будет появляться в Москве, когда заблагорассудится. А Курт, конечно, даже не удивится.

— Познакомиться с ним я хочу, потому что он стал мне интересен, — ответил Курт после паузы. — А узнал я кое-что странное, если не сказать пугающее. В 1477 году некий бастард, сын одного из славянских государей, был предательски убит. Поскольку он был хоть и наследник, но незаконнорожденный, судьба его не слишком взволновала общественность, тем более что и престол-то давно был занят представителем совсем другой династии. Однако же то, что погиб княжич от рук людей, считавшихся его друзьями, и при содействии своей невесты, вызвало некое оживление. Даже в те суровые времена такие выверты шокировали публику. К тому же семейка изрядно разбогатела. Я не буду называть имен, сейчас они уже не имеют значения. Интересно другое: спустя семь лет, убийцы — вся семья, включая бывшую невесту, к тому времени, разумеется, уже замужнюю даму, а также ее мужа и троих детей — были уничтожены. Они жили в разных областях страны, но погибли почти одновременно, так что смерть их списали на дело рук нечистого. Точнее… не погибли. Их начали убивать примерно в одно и то же время, а обнаружили всех, кроме нашей дамы и детишек, еще живыми. Правда, с травмами, не совместимыми с жизнью. Кто-то посадил их на кол. По примеру другого славянского государя, о подвигах которого в те времена уже ходили легенды.

— Ты смеешься? — тихо спросила Элис. — На кол сажал граф Дракула. Его же не было на самом деле. Он вампир.

— А вампиров не бывает?