от реальной жизни героев-кукловодов) и «Где ты, Зоя?» (с волшебными появлениями-исчезновениями дикой индейки; но вещая птица как часть Природы всегда несет в себе элементы магического и связана здесь с судьбой еврейского поэта, погибшего в сталинских лагерях). К фантеллам можно отнести и рассказ «Альфредик», где главный герой, дирижируемый потусторонними силами тайной полиции, постоянно раздваивается, превращаясь то в одного, то в другого антигероя: из чинов таможни в московском аэропорту во второразрядного сочинителя и, скорее всего, осведомителя КГБ. Впрочем, пересказывать новую книгу – это не только возбуждать, но и гасить читательское воображение.

М. Д. Ш.: И наконец, вопрос перевода, в заключение. Ты авторизовал переводы этих рассказов и, насколько я понимаю, ими удовлетворен. Не возникало ли у тебя искушения стать переводчиком собственных рассказов или даже сочинять рассказы по-английски? В свое время наш общий друг, историк литературы Виктор Террас, советовал тебе писать прямо по-английски и утверждал, что в этом открываются новые горизонты…

Д. Ш.-П.: Да, это правда. Во-первых, ты не зависишь от переводчиков. Во-вторых, ты сам уже доносишь до бумаги то, что ты хочешь… на самом деле и на родном языке, бывает, ты думаешь, что пишешь об ослице Валаамовой, а на самом деле ты пишешь о наезднике. Да, я думал об этом. Я даже начал писать большую вещь и написал 50 страниц <по-английски>. Но потом, когда я написал, я понял, что она очень бедно написана. Написана информативно – то есть вошел куда-то, увидел, обнял, написал, подписал, поехал, пошел в ресторан – но это все были внешние черты…

М. Д. Ш.: …Это чертеж или сценарий…

Д. Ш.-П.: …Да, но это никак не литература. Когда я читаю переводы, которые мне, как правило, нравятся… я прежде всего околдован тем, что мои строчки вдруг становятся и строчками другого языка, и правомерными двойниками оригинала.

Май-июнь 2014 года

Сиван-Таммуз 5774

Давид Шраер-Петров:

Визуальная биография[221]

Составитель Максим Д. Шраер

Пейсах (Петр) Шраер (первый ряд слева), отец Давида Шраера-Петрова, с родителями, братьями и сестрой. Каменец-Подольск, Украина, 1924

Раввин Хаим-Вульф Бройде (Брейдо), дед Давида Шраера-Петрова по материнской линии. Полоцк, Белоруссия, 1930-е годы. Во время польско-советской войны 1919–1920 годов семья раввина Бройде бежала из Литвы в Белоруссию. Раввин Бройде был убит в своем доме нацистами и местными коллаборантами.

Давид Шраер-Петров и его родители, Белла (Бэлла) Брейдо и Пейсах (Петр) Шраер. Ленинград, ок. 1939-1940

Пейсах (Петр) Шраер, капитан в танковых войсках. Ленинградский фронт, 1943

Давид Шраер-Петров и Белла Брейдо. Село Сива, Молотовская (Пермская) область, 1942. После эвакуации из Ленинграда осенью 1941 года Давид и его мать провели три года в далекой уральской деревне и вернулись в Ленинград в 1944 году.

Давид Шраер-Петров (второй ряд снизу, пятый слева). Летний пионерский лагерь под Ленинградом, ок. 1946-1947

Проспект Энгельса, д. 7, в Санкт-Петербурге, дом на углу Новороссийской улицы и проспекта Энгельса; вид с Новороссийской улицы. На месте, расположенном за ближним углом дома в глубь двора раньше стоял д. 1 по проспекту Энгельса, где в кв. 10 Давид Шраер-Петров прожил с рождения в 1936 году до 1963 года. Фото: Екатерина Царапкина, лето 2020 года

Давид Шраер-Петров. Хмельник, Винницкая область, Украина, лето 1949. Доктор Израиль Шраер, двоюродный брат отца Шраера-Петрова, в то время был профессором Винницкого медицинского института и летом приглашал своих племянников, среди которых был будущий литературовед Омри Ронен.

Давид Шраер-Петров (нижний ряд, третий слева), ученик 10-го класса мужской школы № 117 Выборгского района Ленинграда, ок. весны 1953 года

Давид Шраер-Петров, студент второго курса Первого медицинского института им. Павлова. Ленинград, 1954. На обороте надпись: «Мамочке в день ее рождения Дэвик 4 декабря 1954».

Давид Шраер-Петров (справа) с однокурсником, будущим патологоанатомом Геннадием Худяковым

Давид Шраер-Петров (второй справа). Ленинград, 1955. На фотографии сокурсники-медики Геннадий Худяков (второй слева) и Александр Мужецкий (первый справа), а также ближайший друг Шраера-Петрова Борис Сморода («Сморода»; см. эссе Андрея Ранчина в этом сборнике).

Давид Шраер-Петров (третий слева) со студентами-медиками и преподавателями. Боткинская больница, Ленинград, 1958

Давид Шраер-Петров, военно-морская практика. Балтийский флот, лето 1958. Отчасти из-за романтической ауры мореплавания Шраер-Петров добровольно выбрал службу военным врачом на флоте и летом после предпоследнего курса мединститута проходил практику в Кронштадте и в открытом море. Однако по окончании курса обучения он был призван не на флот, а в танковые войска и два года прослужил армейским врачом в Борисове (Белоруссия).

Давид Шраер-Петров (второй ряд, первый слева) с группой практикантов и офицеров Балтийского флота. Кронштадт, июль 1958 года

Давид Шраер-Петров. Рисунок К. К. Надпись на обороте: «Навеки оригинальнейшему из Шраеров от К. К. 14 мая 1958».

Давид Шраер-Петров. Черновик известного стихотворения «Дарите девушкам цветы…», в этом списке несущего название «По Ремарку» и посвящение поэту и переводчику Анатолию Найману. На нижней стороне страницы рисунок чернилами, выполненный переводчиком и будущим журналистом русской службы Би-би-си Ефимом Славинским. Ленинград, 1959

Стихотворение Давида Шраера-Петрова «Итальянские комсомольцы в пионерском лагере», опубликованное в мае 1959 года в журнале «Пионер». Первая публикация в ежемесячном журнале общенационального значения. Стихотворение задало тему обложки всего номера (см. эссе Стефано Гардзонио в этом сборнике).

Давид Шраер-Петров. Площадь Искусств, Ленинград, ок. 1959. Обратите внимание на выпуск газеты «L’Unita», органа Коммунистической партии Италии. Газеты коммунистических партий попадали в продажу в СССР, и интеллигенция читала их в поисках менее предвзятого и лживого освещения событий, чем на страницах советской печати.

Давид Шраер-Петров, лейтенант медицинской службы. Борисов, Белоруссия, 1960. По окончании