Управлению специальных операций Соединенного Королевства удалось добыть у индейцев Венесуэлы яд кураре, которыми те смазывают наконечники своих стрел. Яд был доставлен в Лондон в специальной бамбуковой упаковке. В каких операциях он применялся, разумеется, не сообщается (Кукридж Э., 2003).

После войны разработка токсинов и технических средств для индивидуальных убийств продолжилась. В феврале 1975 г. в хранилище отдела технического обслуживания ЦРУ было обнаружено 11 г сакситоксина (этого количества достаточно для того, чтобы убить, по меньшей мере, 14 тыс. человек) и 8 г яда кобры. При расследовании этого факта незаконного хранения токсичных материалов выяснилось, что в 1948 г. по соглашению между ЦРУ и руководством Министерства обороны США в бывших биологических лабораториях армии США в Форт-Детрике был создан особо секретный отдел специальных операций, который работал в интересах ЦРУ.

Задачи отдела:

создание и поддержание запаса летальных и выводящих из строя биологических агентов в готовности для специального оперативного применения;

разработка специальных средств для тайного применения биологических агентов, изготовление их и содержание в готовности для оперативного применения;

разработка микробиоинокуляторов для скрытого введения биологических агентов человеку;

выполнение исследований по тематике, представляющей интерес для ЦРУ, оказание технической и консультативной помощи.

Отдел просуществовал до 1971 г. (Hearings before the select committee…, 1975).

Разработка технических средств для массового биологического поражения людей. Попытки еще в 1918 г. адаптировать химические боеприпасы для применения рицина не удались. Но причины, по которым распыленный рицин не вызывал поражения людей, в средине 1940-х гг. понимались смутно. Ясно было то, что его токсичность в аэрозолированном состоянии среди прочих причин как-то зависит от степени дисперсности аэрозоля, однако не было методической возможности эту зависимость установить. Но война шла без перспектив на быструю победу. Противник преподносил новые сюрпризы в виде баллистических ракет, быстроходных океанских подводных лодок, реактивных самолетов. И на все это необходим был быстрый ассиметричный ответ, оружие на тот случай, когда «другие обычные способы обороны окажутся не состоятельными». Поэтому для создания БО использовалось то, чем уже располагала химическая служба — кассеты зажигательных боеприпасов и ВАПы.

Биологические боеприпасы. Японские специалисты считали основной причиной своих неудач в применении БО — гибель бактерий во время взрывного диспергирования. Они пытались свести к минимуму гибель биологического агента путем использования хрупкого контейнера и небольшого заряда сухой или жидкой рецептуры, относительно удаленного от взрывчатого вещества. Причем керамическая оболочка контейнера по замыслу Исии должна была экранировать биологический агент от термического воздействия взрыва (см. разд. 1.8). Специалисты Великобритании, Канады и Соединенных Штатов эмпирически подошли к такому же техническому решению проблемы сохранения биоагента при взрыве. Их работа в годы Второй мировой войны над проблемой распыления частиц взрывом концентрировалась главным образом на оптимизации количества снаряжаемой рецептуры, конфигурации разрывного заряда, характеристик корпуса и типа взрыва. Были проведены испытания ряда экспериментальных боеприпасов. К концу войны представлялось вероятным, что наиболее соответствует целям биологической войны небольшая бомба размера ручной гранаты весом около 1 кг, выполненная из легкого пластического материала. Она оказалась наиболее эффективной при снаряжении жидкими рецептурами. Успешно дошли испытания две 4-фунтовые бомбы с металлической оболочкой, разработанные английскими и канадскими специалистами. По официальным материалам, эти бомбы оказались эффективными с точки зрения образования аэрозолей и контроля размера частиц, сведения о скорости гибели биологических агентов в аэрозоле отсутствуют (The Problem…, 1970).

О создании в США в период Второй мировой войны боевой техники для применения БО почти ничего неизвестно. Но, как мы увидим далее, засекречивание имело чисто статусный характер и не имело никакого отношения к эффективности этого вида оружия. Если судить по открытым данным, то в США много опытов было проведено с 4-фунтовой бомбой, по своей форме пригодной для снаряжения 500- и 1000-фунтовых кассет, разработанных для рассеивания 4-фунтовых зажигательных бомб М-69 и М-74. Бомба под названием M114, стала первым бактериологическим боеприпасом, принятым на вооружение армии США. В 500-фунтовую кассету М33 кластировалось 98 суббоеприпасов M114 (рис. 1.35 и 1.36).

Рис. 1.35. Бактериологический суббоеприпас M114. Это была небольшая трубчатая бомба длиной 21 дюйм и диаметром 1,62 дюйма. По ее оси располагался цилиндр со сжиженным газом (как правило, с углекислым газом; испытаны были и некоторые взрывчатые вещества), а вокруг цилиндра 300–400 г сухой рецептуры с определенным размером частиц (The Problem…, 1970) или 320 мл жидкой рецептуры Brucella suis. Носовое основание имело гексагональную форму для облегчения формирования кластеров таких бомб. Оно включало высокочувствительный всепогодный взрыватель, срабатывающий при ударе о поверхность и вызывающий нарушение герметичности цилиндра со сжиженной углекислотой. На верхнем изображении показан бое-припас с раскрытым стабилизатором. При ударе такого боеприпаса о землю аз освобождался и выбрасывал заряд рецептуры через отверстие в хвостовой части бомбы, которое обычно закрыто срезывающимся диском. По R. Sidell et al. (1997)

Испытания боеприпасов M114 с разными агентами продолжались на Дагуэйском полигоне еще в 1950-х гг. По имеющимся данным, результаты полевых испытаний этой системы показали, что до 10 % агента диспергировалось в виде инфекционного аэрозоля. При сбрасывании 4 тонн таких бомб в условиях полигона создавалась 50 %-поражающая доза на площади в 1 кв. милю (The Problem…, 1970).

На основе этой бомбы была создана 500-фунтовая, так называемая перьевая бомба (feather bomb) Ml 15, оставившая свой сибиреязвенный «след» на Корейском полуострове в 1952 г (см. разд. 1.10). Поданным R. Sidell et al. (1997), бомба заполнялась сухими рецептурами, дезагрегированными легким и сухим носителем — птичьими перьями. На вооружение американской армии она была принята уже после испытания в Корее, в 1953 г. Сам боеприпас М114 дал целое «семейство» биологических боеприпасов, взрывающихся при ударе о поверхность (см. разд. 1.11).

Рис. 1.36. Кассетная 500-фунтовая биологическая бомба M33. Включала 108 суббоеприпасов М114. По R. Sidell et al. (1997)