не видите, следствие моих попыток стать прежней, но увы.

- Вы получили то, что заслужили, - не удержался Рейн, но я тут же потянула его за руку, не позволяя сказать то, что говорить не следовало, дабы не испортить то, что и так уже было испорчено почти до предела.

- Возможно. Но я бы солгала, если бы сказала, что сильно жалею, - леди Катерина снова закашлялась.

- Но ведь все можно изменить, - сделала я попытку. – Вы не подумали о том, что если снимете проклятие с Рейна, к вам вернутся здоровье и счастье? Сейчас есть такие целители в столице, что вполне могут помочь восстановиться.

- Снять? – женщина посмотрела на меня так, будто я обезумела. – Боюсь, моя дорогая, даже захоти я сделать так, не сумела бы.

- Почему? – пробормотала я.

- Увы, но вы, леди Риверс, обречены умереть, - отозвалась женщина. – Это проклятие невозможно повернуть вспять. Поэтому никто не поможет ни вам, ни мне, а вы, Рейн, обречены терять жен и наследников.

Рейн словно закаменел.

- Вы лжете, - сказал он.

- Полагаете, я по собственному желанию отказываюсь вернуть себе былое здоровье? – вспыхнули глаза леди Катерины. – Да я бы убила, лишь бы стать прежней! Но лежу здесь, слабая, почти мертва! – она снова закашлялась, а я отошла назад, уже не чувствуя и толики жалости к той, которая не чувствует ни малейшего сожаления о том, что сотворила много лет назад!

Рейн взял меня за руку и шагнул к двери.

- Нам пора, Сьюзан, - сказал он.

Я посмотрела на кашляющую женщину, чувствуя, что она сказала нам правду. В ней не было ни капли лжи. Она сказала то, что чувствовала. Возможно, за это стоило бы поблагодарить несчастную?

- Генриетта! – вдруг закричала леди Катерина да так громко, что я вздрогнула.

Дверь в коридор распахнулась и в спальню к леди Стриджес ворвалась ее компаньонка. Генриетта тут же бросилась к больной, склонившись к ней. Она взяла ее за руку, и я увидела, как из пальцев компаньонки потекла целительная энергия, которая вливалась в Катерину, успокаивая ее раздраженные кашлем легкие.

Так вот оно что, подумала я невольно. Эту женщину зовут Генриетта и она, судя по всему, еще и целитель! Полагаю, именно она поддерживает жизнь в тщедушном теле Катерины.

- Уходите! – бросила нам целительница не оглянувшись.

- Прощайте, - только и сказал Рейн и почти силой потянул меня к выходу.

Ответом ему был грудной сиплый кашель его мачехи и даже когда мы вышли в коридор и закрыли за собой дверь, даже когда начали спускаться по лестнице в холл первого этажа, я снова и снова слышала ее кашель и чувствовала, как в сердце обрываются тонкие нити надежды от разочарования и боли.

Наша поездка оказалась бесполезной, как и все зелья, которые Торн приготовил для нас.

Глава 16

Королевский дворец казался спящим. Ступая по мрамору большого и светлого зала с окнами, выходившими в квадратный парк, расположенный на необычной террасе под открытым небом и в то же время являющимся частью дворцового комплекса, королевский маг впервые чувствовал себя не на своем месте. Он и сам не мог понять, как успел измениться так быстро, но искренне подозревал, что и вовсе не менялся. Просто этот, новый даже для него самого человек, изначально существовал в его сознании. И только теперь выбрался на свободу, подгоняемый тем, что Торн называл совестью – чувство, являвшееся непозволительной роскошью для человека его уклада и положения.

Жизнь при дворе подразумевала быть осторожным, замкнутым и сильным. Потому что за кажущейся легкостью существования при короле, все было намного сложнее. Интриги, сплетни, измены… Все это шло нога в ногу с обитателями дворца. И увы, даже его величество не особо отличался от своей свиты, пригревшейся в тени монарха.

Но вот большой зал остался за спиной. Маг миновал раскрытые двери, едва взглянув на поспешно поклонившихся лакеев в цветах его величества, и снова пошел через зал, в этот раз меньших размеров, чем предыдущий.

Дорога к кабинету короля была долгой и из-за подозрительного отсутствия придворных, коими по обыкновению кишел дворец, скучной и серой, несмотря на дорогие скульптуры, вазы, колонны с лепниной и картины, украшавшие стены сценами охоты или веселья богов, нежившихся на солнце в чем их родила матушка.

Еще одни двери, дальше узкий коридор и тонкий фон, который могли уловить лишь сильные маги и…животные, обладавшие особым слухом.

Торн на миг замедлил шаг. Одно из защитных заклинаний, висевших дальше в воздухе, ему было совершенно незнакомо, хотя почти всю защиту здесь устанавливал он.

Перед дверью, высокой и узорчатой, маг остановился, посмотрев на гвардейцев, стоявших на страже. И несмотря на то, что он прекрасно знал этих вояк, а они его, пришлось представиться по правилам, установленным во дворце.

- Передайте, что к монарху прибыл его охранник Торн, - проговорил маг и один из гвардейцев отошел от двери, чтобы ощупать гостя с ног до головы на предмет острых и режущих предметов.

«Я – маг, идиоты, - так и хотелось крикнуть Торну. – Мне не нужно оружие, чтобы свернуть кому-то шею!» - подумал он с иронией, но вслух ничего не сказал.

- Чисто, - закончив осмотр, произнес гвардеец. Он повернулся к своему напарнику и коротко кивнул: - доложите.

- И вот так каждый раз, - усмехнулся королевский маг, на что гвардеец только пожал плечами.

- Это моя работа и обязанность.

- Знаю, - кивнул Торн и стал ждать, пока второй гвардеец вернется и принесет ответ. Оставалось лишь надеяться, что король примет своего охранника. И Торн не ошибся. Так как, спустя несколько секунд, гвардеец, посланный в кабинет его величества, вышел и проговорив: - Вас ожидают, - встал на свое место, прижав к плечу пику.

Маг сделал шаг, толкнул дверь в кабинет и вошел. Как он и подозревал, его королевское величество