Зеки-фрай обхватил сыновей, крепко прижал к себе, и кажется, даже взвыл от отчаяния... сейчас и их... нечестно, подло, гадко!!! Кемаль-бей потеряет уважение, но их это уже не спасет... даже если он разорится лет через десять - слабое утешение.

Но...

Что происходит!?

Стражники бежали тяжело и уверенно. Их двадцать человек, они одеты в кольчуги, вооружены, сейчас они просто задавят гладиатора числом...

Навстречу им метнулась почти смазанная от скорости тень.

- Ох... - высказались трибуны.

Ангел двигался с такой скоростью, что его даже видно не было. Это не стражники бежали к нему - это он нападал, вынуждая их отбиваться. Отводя щитом самые страшные удары, словно и не болела у него рука, безошибочно находя мечом незащищенные места - стыки доспехов, шеи, кисти рук... обрубая все, словно ветки...

Глаз не мог уследить за ним.

Скорость?

О, нет! Сейчас на Арене метался истинный берсерк, из тех, о которых не рассказывают легенды. О них молчат... а потом и еще раз молчат, чтобы не накликать. Страшно же...

Он не кричал, не грыз щиты, вообще не издавал ни звука. Он просто метался между врагами - и убивал, убивал, убивал... удар - щит на его руке в кровь разбивает лицо стражника, заставляя отшатнуться.

Удар - меч сносит чью-то кисть. И на обратном замахе еще и голову, чтобы не мучился, бедолага.

Он просто рубит деревья. Деревья, которые почему-то выросли посреди Арены. И когда они заканчиваются... лесоруб стоит - и не понимает, что с ним произошло.

Что вообще тут произошло?

Но на груди жжет, словно ворона полили кислотой. И Лоренцо откуда-то знает, что надо сказать.

Немного, нет.

И так тяжело, так безумно тяжело, но это тоже часть боя.

- Свобода? Договор!

И трибуны взрываются бешеными криками.

- Договор!!! УГОВОР!!! СВОБОДУ!!!

Кемаль-бею ничего не остается, кроме как кивнуть. Мол, так и было задумано... только вот двадцать стражников уже не встанут никогда. Выживших после Лоренцо не оставалось.

Когда-то от него бежали в ужасе пираты.

Сейчас бежать некому. А Зеки-фрай смотрит неверящими глазами...

- Ты... ты...

Энцо проходит, словно мимо пустого места. Сейчас он просто не соображает, кто это такой. Он мирный, от него не пахнет агрессией, у него два детеныша... все в порядке.

И уже уйдя с освещенной Арены, Лоренцо просто спотыкается от внезапных сумерек. И падает прямо на руки Ромео, который вовремя оказался рядом.

- Жив!?

Зеки-фрай ждал любого ответа. Но не этого... Ромео мигом уложил товарища по ремеслу на пол, провел руками по телу.

- Жив. Обморок.

- Поможешь? - Зеки-фрай смотрел почти умоляюще. Приказать он уже не мог, а убрать Лоренцо с Арены требовалось как можно скорее. Не то...

Кемаль-бей может и наплевать на все договоренности, и попросту приказать убить Ангела. Ну и Зеки-фрая тоже, так, до кучи. Не сейчас, нет, какое-то время у них есть, пока хозяин Арены придет в себя, пока сможет отделаться от других беев... такой приказ он уже во всеуслышание не отдаст, да и кому? Раньше грязную работу в Ваффе для него делал Зеки-фрай.

Сейчас пусть сам выкручивается, как хочет...

Только вот как именно самому сейчас выкрутиться без посторонней помощи? Вот этого Зеки-фрай и не представлял!

- Помогу, - коротко кивнул Ромео. Скрипнул зубами, нагнулся - и подхватил Лоренцо. Взвалил тело на загривок. - Куда идти?

Зеки-фрай подумал пару минут.

- Главное сейчас нам уйти отсюда. Ромео, у меня будет к тебе просьба. Приказывать я больше не могу... да, налево...

Под ареной была куча ходов. В том числе и этот, который должен был вывести Зеки-фрая в южную часть города. А уж где отлежаться у него было.

- Какая? - Роме послушно свернул налево, пригнулся, чтобы не ободрать товарищу задницу о потолок.

- Потом вернись и собери его вещи. Забери к себе. Пока...

- Понял.

Люди везде остаются людьми.

Задерживаться для Зеки-фрая, да и для Лоренцо было смерти подобно. Но и оставлять бесхозные пожитки? Люди существа несложные, мигом всему ноги приделают... это они пока не сообразили, кто, что и куда. Да и бои продолжаются. А вот потом...

Может, уже и через пару-тройку часов...

Хорошо, что им не надо столько времени.

***

- Где я?!

Лоренцо показалось, что он сказал эти слова вслух. А зря...

Чуть шевельнулись губы - и только.

Впрочем, Салиху, который сейчас дежурил рядом с гладиатором, этого хватило. А что делать с раненым бойцом, он примерно представлял.

Напоить.

Молоком с медом. Напитком богов, между прочим...

Энцол принялся жадно глотать. Молоко смочило пересохшее горло, но сил все равно не было. С другой стороны, глаза-то у него открыты?

Мальчишка, дом, явно из бедных... и мальчишка пошел в отца. Сообразительный.

- Ангел-фрай, вы тут лежите вторые сутки. Это папин дом, в районе порта, ваши вещи папа вчера забрал. Нас тут не найдут, но ищут...

Лоренцо моргнул. Говорить пока получалось откровенно плохо.

- Папа скоро придет. Он пошел купить покушать. Я скажу ему, что вы пришли в себя.

Энцо моргнул еще раз. Хороший парень, сообразительный.

- Может, вас кашкой покормить? Попробуете? Я болтушку сам сделал, хорошую, мучную...

От болтушки Энцо тоже не отказался бы. Но вот попробовать ее не получилось. Организм уже насытился молоком с медом, и снова отключил хозяина.

А вот нечего!

Спи, во сне быстрее восстановимся! И так от тебя, хозяин, одни проблемы!

***

Когда Лоренцо очнулся в следующий раз, рядом уже был Зеки-фрай. Энцо попробовал шевельнуть губами, и в этот раз у него даже какой-то связный звук получился.

- А...

Зеки-фрай подскочил, как ужаленный.

- Пить?

Энцо моргнул. Получил еще порцию молока с медом, и даже голос обрел.

- Сколько времени прошло?

- После Арены? Двое суток.

- Хорошо.

Зеки-фрай медленно опустился на колени.

- Господин. Вы спасли мне жизнь. Спасли моих детей... отныне и навеки наши жизни принадлежат вам.

- Тьфу, - высказался Энцо. - Встань, не дури.

Наверное, такого ответа на клятву... да, фактически, Зеки-фрай отдавался Лоренцо Феретти в пожизненное рабство, Ваффа еще не слышала. Но на кой Лоренцо те рабы?

Ни даром, ни с доплатой! Сам еще приплатит, чтобы отделаться!

- Господин...

- Я - тебя. А ты меня... я бы там подох.

- Мои дети? - спокойно уточнил Зеки-фрай, начиная осознавать, что его рабство здесь никому не нужно. - Их ты тоже спас...

- Поможешь мне выбраться