своей возлюбленной, который когда-то ввёл меня в заблуждение своим словоблудием! — ещё и посетителей не было, — люди проходили мимо, никто в Банк не заходил, никто из него не выходил. Решив всё-таки, что где-где, а в Банке мне, точно, ничего не светит, я уже вознамерился отправиться в обратный путь, как в зале за стеклянными дверями входа появилась невысокая и невероятно стройная фигура парня в темно-синем костюме тройке с галстуком, бейджиком и белым уголком платка, торчащим из нагрудного кармашка, — парень приветливо мне улыбался и махал рукой, приглашая войти в Банк. Конечно же, я не мог проигнорировать это приглашение, то есть мог бы, но потом бесконечно корил бы себя за это, и всё равно, рано или поздно, вернулся бы сюда — по крайней мере с тем, чтобы выяснить, можно ли здесь получить деньги и на каких условиях, поэтому я, приподнимая над ступеньками и полом пустой чемодан, чтобы он не издавал неуместных в этом заведении звуков, вошёл в Банк и едва заметным кивком головы приветствовал парня в тройке, идеально сидящей на его спортивной фигуре, противоречащей образу канцелярской крысы, бледной, худой, в очках, с крючковатыми носом и пальцами, привыкшими перебирать купюры и тарабанить по клавиатуре, — лицо парня было загорелым, с гладкой кожей без единой жиринки, морщинки и складочки, единственно, что в нём смущало и даже обескураживало — это чересчур уж курносый нос, до такой степени неприметный, что, кажется, ещё чуть-чуть, и он совсем исчезнет с лица, но, с другой стороны, в общении с людьми это, кажется, являлось огромным преимуществом, на бейджике значилось имя и должность: "Геродот менеджер по работе с клиентами". Вот так имечко себе отхватил! Наверняка, девушка, полюбившая его и давшая ему такое имя, — большая любительница истории. Мой мозг с невероятной легкостью нашёл в нужном участке памяти несколько цитат из трактата Геродота "История", одну из которых я решил продемонстрировать работнику Банка, немного перефразировав:

— Вы записываете всё, что вам рассказывают, но при этом не верите в это…

— О, нет, нет! — заулыбался парень. — Я не имею никакого отношения к древнегреческому историку Геродоту. Назван в его честь по чистой случайности. Более того скажу: нет для меня ничего ненавистнее истории, потому что она пытается зафиксировать то, чего больше не существует. Другое дело финансы — именно они обращены в будущее и формируют из эфемерных его образов реальные вещи, способные существовать в настоящем и каждый день радовать нас… Смею предположить, что и вы за тем решили нас посетить — в надежде обрести, так сказать, мощный инструментарий, способный воплотить ваши мечты в жизнь… Я прав?

— Вы зрите в корень, — вынужден был я согласиться и попытался в ответ улыбнуться, но вряд ли это у меня хорошо получилось.

— Тогда пройдёмте для изучения вопроса и уточнения деталей… — хорошо поставленный голос, мягкие жесты, уверенная походка, располагающая к себе внешность с неброским носом — всё в этом человеке говорило, даже кричало о том, что ему не только можно, но и нужно доверять. Не позволяя колёсам чемодана касаться пола, я последовал за Геродотом, — по-хозяйски расположившись за столом, осмотрев своё рабочее пространство и убедившись, что оно в полном порядке, он вперил в меня пронзительный взгляд, в улыбке отпала необходимость, он убрал её, словно какой-то рабочий инвентарь.

— Присядьте и представьтесь, пожалуйста, — произнес Геродот почти ледяным голосом.

Как я ни старался, не получилось беззвучно поставить чемодан на пол, — он загремел на весь Банк всеми своими пустотами, сочленениями и колёсиками, которых в нём оказалось великое множество, так что все работники Банка со своих мест посмотрели в мою сторону холодными глазами; присесть на стул, предназначенный для клиентов, тоже не получилось бесшумно — он неожиданно сдвинулся и предательски закачался, словно захотел выскочить из-под меня, и противно, до ломоты в зубах, заскрипел, — я, конечно же, постарался не подать виду, что это меня хоть как-то расстроило, но всё же решил до конца беседы с менеджером вообще не двигаться.

— Альфред, — представился я вдруг осипшим голосом и откашлялся. — Только документов никаких нет…

— Документы не требуются, — Геродот вперился в монитор, стремительно проклацав кнопками на клавиатуре и подвигав мышкой. — Все необходимые данные имеются в базе… Ну, вот… Альфред. Претендент на должность Свидетеля Дороги на участке от Библиотеки до Торгового центра… Находитесь в ожидании принятия решения о замещении этой ответственной должности вместо убывшего Лангобарда… Всё верно? Нет никакой ошибки в базе?

Хотелось мне сказать ему в резкой форме, что я не нахожусь ни в каком ожидании и ни на какую должность не претендую. И плевать я хотел на тех, кто там решает — принимать меня в Свидетели или нет. И вообще: никто ко мне не подходил, ничего не предлагал, имя я получил случайно от девушки, которая в меня зачем-то влюбилась. Но я промолчал об этом, сказав лишь:

— Нет никакой ошибки.

— Решение о вашем назначении на должность Свидетеля Дороги пока не принято, но зато у вас есть имя, полученное законным путем, поэтому вы имеете право на получение, пусть и ограниченной, но довольно значительной суммы… Для этого нам с вами необходимо заполнить финансовый формуляр… В какой валюте предпочитаете получить ссуду?

— В долларах США, — не задумываясь ответил я, потому что принял решение об этом заранее.

— Традиционный выбор, — одобряюще кивнул Геродот и поклацал на клавиатуре, занеся мой ответ в электронный формуляр. — Какую сумму рассчитываете получить?

Честно признаться, я не подумал об этом заранее, просто хотел взять столько долларов, сколько смогу унести. Геродот перевёл оценивающий взгляд с меня на мой безразмерный чемодан и решил помочь мне определиться:

— Стандартный кейс для таких ситуаций, как ваша — один миллион долларов. Это классическая сумма: сто пачек по сто купюр номиналом в сто долларов. Уложены в традиционный банковсвкий кейс, общий вес которого составляет чуть более десяти килограммов… Что касается вашего чемодана, то в него войдёт содержимое шести таких кейсов, и весить он будет около семидесяти килограммов. Желаете получить наш традиционный кейс или же хотите наполнить деньгами свой чемодан?

— А разве так можно? Какая сумма войдёт в мой чемодан?

— Думаю, не менее пяти миллионов в стандартных пачках по сто долларов. Возможно, больше.

— Но ведь я же не принят на должность Свидетеля…

— Совершенно верно. Но вы можете сделать запрос на получение суммы, превышающей ваш лимит. Если он будет одобрен, уйдёте отсюда со своим чемоданом, наполненным деньгами. Если нет, тогда — с нашим, более скромным, кейсом. В любом случае — в накладе не