разумный ход. К тому же, как они вообще будут нас искать, если узнают, что мы застряли на этой планете? Ты забыл, что она окружена газовым океаном? Как ты думаешь, какова примерно площадь поверхности этой планеты?

— Ну… что-то около восьми триллионов квадратных километров, — нерешительно ответил Хок.

— Около того, — подтвердил Джулиан. — А этот континент? Не знаешь. Я тоже не измерял, но вряд ли он больше пары-тройки Франций. Ну, максимум полтора миллиона квадратных километров. Сколько это будет в процентах от общей поверхности? Меньше двух сотых? А если учесть, что планета может быть больше, а континент меньше, энергетическая активность на материке отсутствует, а окружающая газовая атмосфера насыщена электричеством, то как они будут нас здесь искать?

— Может, воронка откроется… — предположил Хок.

— Нет, она не откроется, но даже если она откроется, можешь уже сейчас начать оборудовать здесь базу поискового космофлота. Летать не сможем, но можем оказывать услуги местным, разыскивая заблудившихся в лесу коров. И, кстати, прежде чем уговаривать меня сгонять на Землю, помоги придумать разумное объяснение тому, что я окажусь там, а вы со звездолётом — здесь? Мне совсем не хочется попасть в такую вот уютную обстановку, с учётом того, что мы все слышали о Совете духовной безопасности.

— Вряд ли у них есть пыточные камеры, — проворчал Хок.

— Знаешь, стерильная камера с лазерной клеткой, титановыми наручниками и всякими там шприцами и ошейниками с проводами прельщает меня ещё меньше. Так что, нет. Я туда без вас не отправлюсь. И я надеюсь, что ты оценишь мою самоотверженную солидарность в вашем бедственном положении.

— Ладно, — вздохнул Хок, — уж и помечтать нельзя. Что ещё мне с собой взять?

— Несколько банок консервов для кота, я полагаю.

— Кису я с собой не возьму, — возразил Хок. — Это нежное животное, привыкшее к регулярным купаниям в пенной ванне со специальным шампунем и резиновыми уточками, ежедневному расчёсыванию щёткой из натуральной щетины, изготовленной на заказ в Милане, и кормлению несколько раз в день изысканными кошачьими деликатесами, поставляемыми из Франции. Думаешь, он готов к такому долгому и опасному путешествию?

— Это ты его избаловал, — с готовностью парировал Джулиан. — Но, как ты помнишь, ты нашёл его в тюремном каземате на Гимеле, где он был в отдельной камере прикован к стене массивной железной цепью, а значит, до встречи с тобой он жил весьма насыщенной и далеко не такой комфортной жизнью. Решать, конечно, тебе, но если он втемяшит себе в ушастую голову идти с тобой, то может отправиться по пятам своим ходом, и потеряется. Или его съедят в лесу.

— Ладно, я с ним поговорю, — заявил Хок и решительно направился к выходу.

Кису он нашёл в своей каюте, где тот сидел на вещевом мешке с явным намерением не быть случайно забытым. Все попытки Хока уговорить кота остаться, оказались безуспешными. Как бы ни описывал он вероятные лишения и опасности предстоящего пути, кот оставался непреклонен, уверяя, что вместе они выдержат любые трудности и спасут друг друга в минуту опасности.

— Ладно, — сдался Хок, поскольку Киса сдаться так и не пожелал. Сунув в вещмешок несколько банок с кошачьими консервами, он уложил сверху тёплый коврик и кивнул Кисе: — Полезай!

Киса возмущённо зашипел, распушившись до невероятных размеров и, оскалив свою пасть, в которой обнаружилось зубов на порядок больше, чем у любого среднестатистического кота, начал выплёвывать странные звуки, в которых Хоку удалось разобрать жёсткое заявление, что Киса — цивилизованное, благородное и гордое животное, в связи с чем ни под каким видом не может оказаться в роли кота в мешке.

— Тогда пойдёшь пешком, — резюмировал Хок и, закрыв клапан мешка, закинул его на плечи.

Спустившись по широкой металлической лестнице из чрева звездолёта на каменистый берег реки, он осмотрелся. Джулиан стоял тут же, глядя на медленно светлеющее небо над кронами деревьев. Несколько человек в десантных «хамелеонах» собрались возле палаток, проверяя вооружение. Мимо, не торопясь, прошёл белый волк и углубился в чащу леса. Следом, едва кивнув на прощание, ушёл и Мангуст.

— Видел? Ушли, даже толком не простившись, — глядя им вслед, заметил Хок. — Такое чувство, что они и не собираются возвращаться.

— Не они одни, — отозвался МакЛарен. — Эрик ушёл ночью.

— Надеюсь, он никого не съест, — пробормотал Хок и направился к палаткам.

Окинув взглядом своих спутников, он с облегчением признал, что беспомощными их никак не назовёшь. Хорошо сложенные, большей частью высокие, в десантных комбинезонах, которые сливались с окружающей листвой, они смотрелись вполне браво. Оружие и экипировка были аккуратно закреплены. Всё под рукой, и ничего не звенит и не топорщится. «Ну, хотя бы этому их научили», — подумал он.

— Мы идём или нет? — спросил Донцов, заметив оценивающий взгляд старпома.

Наверно и на него уже веяло ветром странствий, и он жаждал вырваться из-под присмотра, чтоб почувствовать себя свободным.

— Идём, — кивнул Джулиан и, откинув в сторону широкий плащ, направился в чащу леса.

Отряд сразу взял хороший темп, и вскоре Хок, как и ожидал, услышал снизу жалкое мяуканье. Киса издавал жалобные и мелодичные звуки, призванные быть трогательными, перемежая их причитаниями о том, что они слишком быстро идут, что он исколол лапки сучками и хвоей, и ему трудно перепрыгивать через коряги, а лужи слишком мокрые. Хок стоически сносил эти стоны, которые становились всё более истошными, теряя свою благозвучность.

— Кончай издеваться над животным, — проговорил Донцов, чуть отстав и поглядывая на Кису с жалостью.

— Может, ты его возьмёшь? — огрызнулся Хок.

— Это твой кот.

— Тогда не лезь.

Донцов пожал плечами и прибавил шагу.

— Киса хочет в мешок! — взвизгнул кот, увидев, что его единственный защитник удаляется. — Киса согласен!

Хок вздохнул и остановился. Скинув вещмешок, он открыл его и расправил подстилку.

— Киса не любит мешок, — жалобно мяукнул кот. — Темно и стыдно. Киса будет смотреть, чтоб никто не смеялся над Кисой. Папа никому не скажет, что Киса ехал в мешке.

— Ладно, — ворчливо отозвался Хок, и когда кот запрыгнул внутрь и развернулся, высунув голову наружу, аккуратно закрепил горловину мешка вокруг пушистой шеи.

Вернув мешок за плечи, он догнал товарищей, а из мешка на его спине торчала лохматая кисина голова, которая сурово озиралась по сторонам в поисках угроз и насмешников.

Через несколько часов отряд остановился на небольшой полянке на короткий привал. Путники присели на траву под деревьями и, достав из вещевых мешков припасы, наскоро перекусили. Джулиан стоял неподалёку в тени деревьев и вслушивался в симфонию лесных звуков. В своих блестящих серебряных латах и чёрном плаще он выглядел очень колоритно, и его