и заодно получает доказательство того, что вы не будете попрошайничать на улицах, а, напротив, явились сюда, чтоб пополнить казну Магдебурга и кошельки его почтенных граждан.

Пройдя через площадь перед ратушей, они углубились в торговые ряды и вскоре оказались на длинной улице, где повсюду слышался звон металла: молоты стучали по наковальням, молоточки били по чеканам, клинки звенели о клинки, тихонько позвякивали развешанные на верёвках пряжки и конская упряжь. В воздухе стоял стойкий запах раскалённого металла и кожи.

— Здесь я вас оставлю, — остановился Джулиан. — Дальше сами.

Простившись с друзьями, он удалился обратно в сторону ратуши. Небо потихоньку начало темнеть. На навесах и внутри лавок зажигались фонари. По улице всё так же ходили купцы и воины, сновали подмастерья и разносчики, не обращая внимания на опускавшуюся на город темноту.

— Думаю, что нам не стоит бродить здесь толпой, как на школьной экскурсии, — проговорил Донцов, поглядывая в сторону лавки, над открытой дверью которой висел кованый щит в форме шестиугольника с медной розой в центре. — Дэн, Тонни, пойдём, посмотрим, нет ли здесь чего-то подходящего для нас.

— И то верно, — проворчал, мрачно взглянув на него, Стэн Стаховски. — В этих лавках и вдвоём негде развернуться. Пойдём, Юра. Удачи, старпом.

И они с Булатовым пошли к дверям на другой стороне улицы, где висел изящный меч с полумесячной гардой, рогами развёрнутой к клинку.

Хок проводил их хмурым взглядом и обернулся с слегка растерявшемуся Дакосте.

— Ладно, теперь у них своя дорога. Идёмте, рыцарь. Я вижу впереди висящий на кронштейне шлем, очень похожий на те, что носили в Бургундии пятнадцатого века, а, следовательно, там может оказаться оружие, изготовленное по средневековым образцам. Нам с вами такое привычнее.

И он уверенно зашагал в сторону замеченной им вывески, а позади у него из мешка выглядывал Киса, с любопытством поглядывавший по сторонам и размышлявший, насколько уместно будет напомнить об обеде.

Через пару часов, когда небо уже залилось глубоким сапфировым цветом, Донцов со своими товарищами покинул оружейную улицу. На нём была тонкой работы серебристая кольчуга, изящно выгнутые крыльями наплечники, подчёркивающие ширину плеч, и пластинчатые наручи, украшенные чернью. На талии поблескивал чеканный пояс из узорчатых пластин, а на плечах лежал плотный серый плащ с капюшоном. Он с видимым удовольствием держал руку в замшевой перчатке на изящно изогнутой головке гарды длинного меча в узорчатых ножнах. Дэн, облачённый в похожие доспехи, с интересом поглядывал на него, отмечая, что его спутник держится в новом образе так же уверенно, как и доктор МакЛарен. А сам Донцов чувствовал в это время приятное возбуждение, предвкушая давно желанную свободу и необыкновенные приключения. Сзади, чуть отстав от них, шёл Тонни Хэйфэн в неприметной серой куртке с капюшоном. Он отказался от доспехов, ограничившись таким скромным костюмом, в котором легко затеряться в толпе. Да и искать замену своему острому, как бритва, короткому мечу, он не стал, ограничившись тем оружием, что подобрал для этого путешествия в арсенале «Пилигрима».

Близился вечер этого половинчатого дня, когда до полудня было светло, а после наступила темнота, и теперь, вслед за ней близилось время, когда местные жители отправлялись на покой, чтоб отдохнуть после праведных и не очень трудов. Пора было искать ночлег, да и ужин тоже не помешал бы, потому Донцов вёл своих друзей на запах жареного мяса. Вскоре они вышли на площадь, вокруг которой на железных подвесах висело с десяток вывесок. Одна из них, большая, в виде щита, на котором красовалась бычья голова, привлекла его внимание. Окна таверны были ярко освещены, а у коновязи возле дверей стояли высокие ухоженные кони.

Внутри таверна была просторной, с высоким сводчатым потолком, широкими, выскобленными добела столами и длинными скамьями. С потолка на цепях свисали деревянные колёса с укреплёнными на них зажжёнными свечами, дававшими довольно много света. Пол был устлан свежей соломой, а стены украшали полустёршиеся слегка закопченные рисунки, в которых силуэтами угадывались фигуры людей, собак и деревьев. За столами сидели рыцари и богатые торговцы, а между ними сновали дородные служанки в белых чепцах и передниках, с кружками, кувшинами и блюдами в руках.

— Сюда, господа! — крикнула одна из служанок, указывая на свободный угол возле высокого камина.

Донцов ответил ей благодарной улыбкой и стал пробираться туда. Места на скамье было маловато, но зал был заполнен, потому им пришлось втиснуться рядом втроём. Вскоре появилась та же служанка и, игриво посмотрев на гостей, спросила, откуда они прибыли. От неё они знали, что в этой таверне разместился со своей свитой энфер Синего грифона, который закупал в Магдебурге оружие и упряжь для войска, и с первыми лучами солнца он намерен отправиться обратно в луар. Так же выяснилось, что в таверне на чердаке есть место для трёх путников, а отдельную комнату, на ночь глядя, вряд ли удастся найти во всём городе, потому что ярмарка сейчас в самом разгаре.

После этого служанка удалилась и вернулась с большим глиняным блюдом, на нём были разложены куски свежеиспечённого хлеба, молодого сыра и жареной баранины. Поставив на стол кувшин с пивом и три кружки, она удалилась, пообещав, что сейчас же отправит мальчишку приготовить три чистых тюфяка.

— Здорово… — пробормотал Дэн, с отвращением глядя на жареное мясо. — Ни тебе отдельного номера, ни приличной еды.

— Да, и на СПА в ближайшее время можешь не рассчитывать, — усмехнулся Донцов.

— Нам ещё повезло, — заметил Тонни, — ребятам, возможно, придётся спать на сеновале или вовсе под чьей-нибудь телегой.

— Стаховски, может быть, а вот старпом точно найдёт себе мягкую постель, — усмехнулся Донцов и подмигнул румяной девушке, проходившей рядом с большой миской.

Она направлялась в дальний конец зала, где за дверью, должно быть, располагался ещё один зал. Оттуда слышались громкие голоса, смех и даже музыка. Именно туда чаще всего направлялись слуги, унося блюда с жареной дичью, запечённой рыбой и кувшины из светлой глины, в которых наверняка было не пиво, а вино.

Вскоре и в переднем зале появились музыканты: старик с арфой, девушка со скрипкой и мальчишка с флейтой. Они заиграли весёлую мелодию, и тут же публика в зале оживилась, послышался смех и крики, в углу со стуком вытряхнули из мешочка на стол игральные кости. От входных дверей начали протискиваться в зал девицы в ярких платьях, намётанным глазом высматривая себе клиентов, и усаживаясь к ним на лавки, а то и на колени.

Донцов следил за происходящим с задумчивой улыбкой, а Тонни, не снимая капюшона, поглядывал по сторонам с явным