позаботился о деталях. Ума был одет в железный халат с большим вырезом, на руках носил двойные браслеты. На голой груди божества был выгравирован какой-то знак. Сначала Сет-Дар принял его за древнюю руну, но приглядевшись с удивлением понял, что это циферблат обычных часов с тремя стрелками, застывшими на одиннадцати, часе и пяти. Еще юношу смутил взгляд божества. Сет-Дар не сразу, но все же понял, понял, что не так. Ума не улыбался. Плотно сжатые губы выражали недовольство, словно божеству не нравилось присутствие чужаков в своем храме. И эта деталь переворачивал образ Огненного Умы с ног на голову. Сет-Дар внезапно ощутил, что смотрит в глаза тому самому древнему божеству, которое бросило вызов всесильным Небесным воинам и обрекло на гибель народ великой Эсхатонии.

– Много людей знают про это святилище? – спросил Теон.

– Само его существование мы не скрываем, просто не придаем особого значения, – пояснил Сайлас. – Главным местом паломничества всегда был Огненный Ума в верхнем храме. Простые люди сюда молиться не ходят.

– Но нам вы его показали, – заметил Теон.

– Мой брат доверился вам. Какая рекомендация может быть лучше?

Теон понимающе кивнул, достал из кармана мешочек и вынул ожерелье. Священник с трепетом взял его в руки.

– Я и не думал, что этот день настанет, – его голос дрогнул. – Вы даже не понимаете, какую услугу оказали Огненному Уме.

– Да, не понимаем, – подтвердил Сет-Дар. – Не расскажете, почему это так важно? Это сокровище принадлежит королевской семье, за его кражу пожизненное заключение – самое малое наказание.

Отец Сайлас долго не отвечал, с восторгом рассматривая ожерелье. Затем перевел сияющий взгляд на гостей.

– «Слезы Умы» изначально не принадлежали короне Брадоса. По легенде, их привезли из Эсхатонии послушники Огненного Умы, которые стали строить храмы в новых землях. Долгое время ожерелье хранилось в одном из таких святилищ. Не могу утверждать наверняка, но, вероятно, это был храм, который недавно обнаружили недалеко от Ка-Дифа.

– Кровавая долина. Мы там были, – кивнул Теон. – Собственно, мы те самые путешественники, что его обнаружили.

– Вот как! – брови Сайласа взметнулись вверх. – Воистину Огненный Ума вездесущ. Теперь я не удивлен, что и мой брат остановил выбор на вас.

Сет-Дара так и подмывало возразить, что выбор Торус Мэйв сделал под давлением обстоятельств, но поймал себя на мысли, что им, действительно, слишком часто везло.

– «Слезы Умы» были похищены из храма много лет назад разбойниками и впоследствии проданы королевской семье Брадоса. Королю Ар-Кану они достались по наследству, но не он их истинный хозяин. Признаться, я, как и мои предки-священники, дед и отец, мечтал, чтобы «Слезы» вернулись в лоно Огненного Умы, но, разумеется, и в мыслях не было заполучить их незаконным путем.

– Это ваш брат предложил, – догадался Сет-Дар.

– Да, это его идея. Мой брат никогда не уважал закон и выступал против диктата воли короны. Он говорил, что не может один человек, или кучка «избранных», решать судьбы целых стран. Он восхищался Аркаиром и Дантаром. Торус всегда был бунтарем и в итоге пошел по кривой дорожке, – вздохнул Сайлас. – Мы редко виделись, но несколько лет назад он навестил меня. Мы много выпили, разговорились о наших ценностях, традициях Валонии, Огненном Уме. Не помню, каким образом речь зашла о «Слезах Умы», и Торус пообещал, что вернет их. Он, дескать, совершил в своей жизни немало гнусных дел, так пусть хотя бы одно будет во благо Огненного Умы. Тогда я воспринял его слова как пьяное бахвальство, но, когда стало известно об ограблении «Божественного Ветра», понял, что он осуществил задуманное. Сначала я испугался, но затем, да простят меня боги, обрадовался, что ожерелье вернется домой.

– В газетах не писали, что были украдены именно «Слезы», – заметил Теон.

– Да, не писали, но в высшем обществе Брадоса это не секрет. А наш настоятель, отец Даррос, близок к наместнику Ка-Дифа.

– Что вы будете делать со «Слезами»?

– Мой брат не оставил выбора. Я не могу, да и не хочу возвращать «Слезы» королевскому дому. Я буду хранить их, как делали мои предки. Я понимаю, чем рискую, но, видимо, такова воля Огненного Умы. Я не могу посвятить в эту тайну даже отца-настоятеля. Не сомневаюсь, что Даррос, как истинный брадоссец, вернет ожерелье королю, а это означает, что моя связь с братом-преступником выйдет наружу, и меня, в лучшем случае, попросят покинуть службу в храме.

– Но для чего «Слезы Умы» были созданы? Их использовали в каком-то магическом обряде? – поинтересовался механик.

– Никто не знает. Мой дед рассказывал, что «Слезы» являются ключом к могуществу Огненного Умы, ключом к изменению судеб людей. Дед неплохо знал эсхатонский и нашел в книгах библиотеки храма несколько упоминаний о «Слезах», – Сайлас любовно провел пальцами по камням, затем убрал их в мешочек. – Что стоит за этими иносказаниями, я понятия не имею. К сожалению, эсхатонский я не знаю, но раз «Слезы» вернулись домой, обязательно найду переводчика, чтобы изучить эти рукописи.

– Разрешите помочь вам с переводом? – встрепенулся Сет-Дар.

– Вы знаете эсхатонский? – удивился Сайлас. Механик кивнул. – Я у вас в долгу, поэтому с удовольствием предоставлю доступ к храмовой библиотеке. Только вам придется продолжить играть роль членов Королевского исторического общества, чтобы у наших братьев не возникло вопросов.

– В последнее время мы нарушили столько законов Брадоса, что такая мелочь нас не остановит, – улыбнулся Теон.

Глава 2.