меня и получится, уйдет много времени на изучение чара. Ни времени, ни терпения у меня нет. Придется договариваться. Ты мне, я тебе.

— Чего ты хочешь? — хмуро поинтересовался Гарб, мимоходом отметив, что чем дольше они разговаривают, тем меньше Сандро употребляет архаичных слов.

Гоблин тянул время, пытаясь понять, как вернуть магию Сконму. Выключать магию шаман наловчился уже давно, хотя и пользовался этим трюком с осторожностью, а вот как это работает в обратную сторону… Гарб закаялся экспериментировать с силой Гобмобома, наученный горьким опытом, поэтому не спешил действовать.

И по Сандро бить нельзя. Рати рассказывала, на что он способен. Колдун просто увернется, а то и вернет удар напавшему на него. Сконм же, вроде бы, знает, как с ним справиться.

— Бессмертия.

Аггрх позади презрительно фыркнул, а пуджар вдруг погрустнел и кивнул, как будто с пониманием отнесся к желанию своего бывшего полководца.

— Смертный не может стать бессмертным, — покачал головой шаман. — Законы, установленные богами…

— Законы-шмаконы, — передразнил его Сандро. — Много ты в них разумеешь. В своих царствах боги могут менять правила, как захотят, но не на Лумее. Угадаешь причину?

Гарб пожал плечами.

— Потому что это первый из миров! Зря его что ли кличут Первичным? Я много над этим размышлял и наконец понял. Лумея сотворена союзом двух прародителей сущего — Део и Йени. Союз хаоса и порядка породил гармонию. Не идеальную, ведь это был их первый опыт, но вполне пристойную. Другие миры Део творил сам уже после того, как в порыве гнева ударил жену. Туда он отправил своих детей и закрыл им путь обратно, так что все сходится. Боги до сих пор могут сюда попасть, только вселяясь в тела смертных. Мне странно, что до этой мысли раньше никто не додумался.

Сандро говорил с жаром и даже начал размахивать руками, заводясь все больше.

— Может быть, ты и прав, — вздохнул Гарб. — Я так понимаю, ты догадываешься, что посох способен менять реальность и на Лумее. А ты не задумывался, что, если попытаться что-то поменять кардинально, Део непременно вмешается?

— Я готов дерзнуть, — серьезно ответил некромант. — Это же мир Део, а значит, он где-то здесь среди нас и все это видит. Если до сих пор мы живы, то тому есть причина.

— Зачем тебе бессмертие? — процедил сквозь зубы Аггрх.

Орку понравилась новая идея. Его собственный страх смерти изрядно подогревался неизвестностью. В каком загробном мире он окажется — пугающая загадка. Бессмертие сняло бы этот вопрос, избавив зеленокожего от многих проблем. Гарб же не откажет другу, если не откажет врагу.

— Ну, как же, — усмехнулся некромант. — Что в смерти хорошего? Райские кущи мне не грозят. А если бы и грозили, то мало в том хорошего. Думаете, туда берут праведников? Нет, боги забирают себе самые сильные души, лишь бы не порченные мраком. И только богам известно, с какой целью они это делают. Сдается мне, часть пополняет небесные воинства — ведь там идет бесконечная война, а частью просто утоляют голод.

— Но ведь молитвы… — робко заметил Гарб.

— Пища богов? — перебил его Сандро. — Думаю, одними молитвами боги сыты не будут. Чтобы бог не умер, у него должно быть много верующих, верно. Это же злая шутка Део! Но кто говорил, что богам не нужно питаться чем-то еще? Однако мы подошли к сути моего желания. В определенных кругах бытует мнение, что эта же шутка может позволить смертному самому стать богом, если в него уверует достаточно много разумных существ. А боги бессмертны.

— Ты думаешь, в тебя кто-то поверит? — слегка разочарованно спросил Аггрх, которого такое объяснение сразу лишило зародившейся надежды.

— Люди, эльфы, гномы, словом, все те, у кого не осталось своих богов, — некромант был предельно серьезен. — Мне уже поклоняются, и этот культ станет больше, когда я захвачу всю Лумею. Останется самая малость — касание посоха в нужный момент и в нужном месте. Ну, так что?

Аггрх вздохнул, отчаянно борясь с желанием вцепиться некроманту в глотку. Как бы сейчас пригодился де Деса со своими инквизиторами. Казалось бы, какая может быть польза от вечно бурчащего о ереси храмовника? Вот он ответ. У них, небось, на таких, как Сандро, есть управа.

— Я попробую помочь тебе, если с моими друзьями ничего не случится, — сказал гоблин несмотря на протестующую жестикуляцию Сконма.

Решение далось тяжело, но только так можно выиграть время.

Глава 36

У героя век короткий:

Храбрым быть опасно всё ж.

Только чаще лезть под нож

Нужно тем, чей норов кроткий…

— Адинук

Огромный шипастый боевой молот с оглушительным свистом вошел в землю там, где еще долю мгновения назад лежала голова человека. Этот жалкий червь посмел бросить вызов непобедимому одноглазому богу. Он должен поплатиться за дерзость!

Здоровенный орк с черной повязкой на правом глазу без усилий выдернул оружие из почвы за длинное толстое древко и сразу развернулся. Но даже этой небольшой задержки хватило, чтобы снизу в его клыкастую челюсть прилетел крепкий человеческий кулак с мозолистыми костяшками. От смертного трудно ожидать подобной силы, но аватара Бурхана подбросило на добрых полфута. Мускулистое тело с кожей оливкового цвета рухнуло на четвереньки.

Бога не убить даже таким ударом, но один клык пришлось выплюнуть вместе с густой черной кровью, смешанной со слюной. Бурхан с громким щелчком вправил вывихнутую челюсть обратно и зарычал, с большим трудом поднимаясь на ноги.

— Кто ты? — тяжело дыша, спросило божество. — Чей аватар? Я не узнаю тебя.

— Я твоя погибель, — зловеще ответил Михель, потому что сам только что побывал на волосок от смерти.

Сейчас он не ощущал той всепоглощающей ненависти, которую испытал, отнимая чужую жизнь в трюме корабля. Хотя ему и нравилось смотреть на врага в таком плачевном состоянии. Мольба зеленокожего прозвучала музыкой для ушей монаха, но он никак не мог взять в толк, откуда в нем это. Может, из-за присутствия Лю в голове?

— Не моя работа, — тут же опроверг догадку жахани. — На твою волю мне влиять не дано. Это как-то связано с твоей стертой памятью.

Между тем тяжело дышащий орк взмолился.

— Прошу пощады! Выслушай меня, это важно! Ты не понимаешь, что происходит! Я все объясню!

Бурхан не поверил, что мог проиграть бой смертному. На его беду к тому же выводу пришли и бесчисленные полчища орков, наблюдавшие за ритуальным поединком с окрестных холмов. Их бог еще не повержен, но уже опозорился у них на глазах. Он унижен пускай и другим, но совершенно безоружным богом. Бурхан же схватился за