Действительно, когда на набережной поет паренек с гитарой, ты можешь кинуть монетку, а можешь пройти мимо — такие персонажи часто воспринимаются как фон. Тут, когда человек раскрывается в своей потребности и глубоких мотивах, проникаешься мгновенно — и даже становится грустно. Но как всегда вспоминаю, что это моя проблема, что мне грустно, — для человека это обычная реальность, и ему не нужны мои сантименты. Материальная помощь и ободрение — лучшее, что он мог от меня получить. Я отдал это с лихвой и большим удовольствием, поблагодарил Юлю за необычный опыт, и после обеда она отвезла меня со всеми вещами на вокзал. Снова в путь.

К поздней ночи я добрался до оазиса Уакачина, взяв с автобусной станции такси до отеля. Высадившись у входа, я сразу же проникся историческим духом старого колониального стиля: табачные терпкие запахи, поскрипывающие деревянные полы, широкие витиеватые лестницы, резные двери с арками во внутренний двор. Мне очень хотелось почувствовать себя выхоленным колонистом, но я вновь стоял у стойки регистрации потный, навьюченный сумками и валившийся с ног от усталости. Расписываясь на бланках и чеках и передавая свой багаж метрдотелю, я заметил, что оставил рюкзак со всей техникой и материалом на заднем сиденье такси. Ни номера телефона таксиста, ни номера машины у меня, естественно, не было. Без шансов, пиши пропало.

— Твою мать, в который раз! — агрессивно самому себе выкрикнул я, чем явно нарушил камерную атмосферу спящего отеля и удивил дворецкого. — Эти сутки трясучек в автобусах сведут меня с ума! Как все достало!

Мне, как подростку, хотелось просто пнуть лежащие на полу вещи от обиды, злости и непонимания, что делать дальше. Такие пики отторжения случались за весь «Большой Круг» крайне редко, всего пару раз — и каждый после того, как я до максимума истощал свой организм. На кой мне сдалось пропереться через всю Южную Америку меньше чем за месяц? Визовая задержка в Штатах снова аукалась мне, уже здесь, в Перу.

Пока я пребывал в трехминутной фрустрации, в дверь отеля позвонили, и дворецкий пошел открывать новому ночному гостю, оставив меня одного сокрушаться о своей скитальческой судьбе.

— Сеньор, это ваше? — услышал я и увидел водителя, держащего в руках многострадальный рюкзак с техникой.

Да как это возможно?! В довольно бедной стране, где люди просят милостыню на улице и сигают с огромной скалы в воду, чтобы заработать копейку, человек просто взял и вернул белому туристу рюкзак, заполненный техникой на тысячи долларов? Если мне так везет на людей, значит, я делаю все правильно. За секунду я встрепенулся, оставив все страдания за плечами, и начал горячо благодарить своего спасителя, пытаясь объяснить, что он для меня сделал.

— Я, гринго, теперь три дня буду ездить только с тобой! Дай мне свой номер и лупи цену, как для приезжих, — обещаю не торговаться. Я твой нереальный должник! Ты сделал мне большое дело! — и я обнял его, растрогавшись. Усталость сделала меня уязвимым по всем параметрам.

Только утром, хорошенько отоспавшись, я смог оценить красоту места, в которое попал. Вышел на балкон отеля и обомлел: вокруг насыпью стояли высокие дюны, словно окутавшие меня по периметру в 360 градусов. В круге, образованном этими бело-желтыми насыпями, словно божья слеза, разлилось небольшое озеро в виде глаза (по крайней мере, мне так показалось), по которому туда-сюда сновали романтические лодочки, а вокруг него прицепилась милая деревенька. Наверное, это лучшая иллюстрация оазиса с дюнами, что доводилось видеть в жизни.

В этом месте, известном также как Оазис Америки, на постоянной основе проживают около ста человек. По местной легенде, озеро возникло после того, как прекрасная принцесса была застигнута молодым охотником врасплох во время купания в бассейне. Девушка успела убежать, а бассейн превратился в озеро. Складки платья убегающей принцессы стали дюнами, окружающими Уакачину, а она сама вскоре вернулась к озеру и до сих пор живет в нем русалкой.

Русалки этой я не нашел, зато встретил кое-что поинтереснее: оазис живет за счет туристов, и, помимо чилла у озера, местные создали целую субкультуру гонок на багги по дюнам. Первым делом я направился испробовать местный вид развлечения и ни разу не пожалел: меня ждал реальный экстрим, потому что угол слета с дюн порой составлял до 60 градусов! Натуральная картина из фильма «Мэд Макс» с их здоровенными разрисованными жуками. Кроме того, можно было сделать сэндбординг: на доске для сноуборда скатиться с гребня дюны вниз. Причем не стоя на доске, а лежа на ней животом — как на санках в детстве. Выглядишь как катающийся на пузе пингвин, только все это на песке в пустыне, а впечатлений и песка в штанах — масса.

Багги же выглядели как железные насекомые из потустороннего мира — будто взяли и с диким ревом опустились с какой-то планеты в этот оазис. С невероятным драйвом они рассекали по вертикальным дюнам, на гребне скатываясь вниз и поднимая облака песочной пыли. С огромным возбуждением я раз за разом бросался ниц на доску для спуска и летел головой вниз. В детстве, когда удавалось стащить какое-нибудь деревянное сиденье из актового зала школы и выбежать с ним на горку, ощущения собственной крутости и адреналина зашкаливали. С возрастом эти чувства притупляются, и чтобы испытать тот самый прилив адреналина, люди бросают себя в невероятно опасные условия, иногда даже причиняют себе вред. Сэндбординг в Уакачине, конечно, не был самым безобидным развлечением в мире, но все же: при относительно адекватном уровне опасности я испытал такой сумасшедший кураж и экстрим, что после катания еще полчаса не мог отдышаться. Точно как в детстве!

Последним подарком оазиса был фантастически багрового цвета закат, который романтично провожал мой автобус, следующий в город Куско. В очередной раз направляясь к вокзалу не просто без билета, а даже без малейшего понятия, можно ли его купить, я заметил, что такие мелочи меня больше не пугают: на месте разберемся. Видимо, все-таки к любому уровню инфраструктуры и комфорта привыкаешь. На первых порах пути я то и дело удивлялся, как люди живут в этом хаосе, а теперь принял его и будто сам стал частью системы.

День 100

Куско, Перу

42 244 км пути

Судя по карте, переезд в Куско казался маленьким отрезком дороги — как из Киева в область выехать. На самом деле дорога заняла восемь часов из-за горной местности. Целую ночь