class="p1">— Я не знаю, когда и при каких обстоятельствах мы увидимся в следующий раз, — негромко добавила Эльза с печальной улыбкой на устах. — Не знаю даже, захочешь ли ты возвращаться домой. Мне кажется, что ты больше не вернешься в Армариллис… И вполне может статься, что ты найдешь свой новый дом… где-то там, рядом с любимым человеком. Как бы то ни было, но ты главное береги себя, Лора. И помни о том, что у тебя есть большая семья, которая всегда будет рада тебе. Которая тебя очень любит и всегда поддержит — и в радости и в горе.

Эльза замолчала, потом хмыкнула и добавила уже более веселым голосом:

— И имей в виду, если Калипсо посмеет тебя обижать, я достану его из любой Преисподней и поотрываю ему все лишние части тела, начиная с нижних конечностей, будь он хоть трижды темным властелином. Так что в его же интересах вести себя хорошо, так ему и передай.

Сообщение на этом прерывалось, артефакт потух, а я шумно прочистила нос и скомкала в руках очередную бумажную салфетку.

Вроде бы ничего особенного не было в мамином сообщении — но в нем было столько тепла, любви и бесконечной веры в меня, что я никак не могла перестать тихонько плакать. Так и сидела у камина, обхватив свои колени и уткнувшись в них носом, когда в комнату вошел Калипсо.

Я не сразу заметила его, обратила внимание, только когда он коснулся моего плеча и обеспокоенно спросил:

— Лори? Ты плачешь? Что случилось?..

Я вытерла мокрые от слез щеки, рассказала Калипсо про сообщение мамы на записывающем артефакте.

— Так что не обращай внимание, я просто немного расчувствовалась, — закончила с кривой улыбкой. — Просто очень люблю свою семью, своих родителей… Мне их не хватает, если честно. Я бы очень хотела поделиться с родителями своими успехами. Уверена, они бы искренне порадовались.

Я умолкала, сосредоточенно кидая в алые языки пламени все свои скомканные бумажные платки, один за другим. Сейчас процесс для меня был подобен медитации, и какое-то время в комнате повисла тишина, нарушаемая только потрескиванием поленьев в камине. Мне было комфортно в этой тишине. Чувствовала странное опустошение, но не негативное, а наоборот — будто придающее сил.

Калипсо все это время так и стоял молча рядом, сжимая ладонью мое плечо.

— Я тоже люблю своих родителей… — неожиданно произнес он очень тихо некоторое время спустя. — И мне тоже их не хватает…

Я вскинула голову, глядя на Калипсо, лицо которого сейчас отражало сложную гамму эмоций. Он смотрел не на меня, а на огонь, и в его глазах отражались пляшущие языки пламени.

Закусила нижнюю губу, не зная, как правильнее себя лучше вести. При мне Калипсо еще ни разу не говорил так о родителях.

Я медленно вдохнула и выдохнула и все-таки решилась осторожно спросить:

— Тема родителей для тебя сейчас болезненна, да? Не хочешь поговорить со мной об этом? Я понимаю, что ты привык всё сдерживать в себе и не показывать слабость. Но это не слабость, Кэл. И иногда необходимо просто поговорить с близким человеком о беспокоящих вещах.

Калипсо отвел взгляд в сторону, разглядывая распустившуюся розу в стеклянной вазочке на окне.

— Мама снится мне иногда… Ну, я уже говорил об этом немного, — негромко произнес он. — Сиринити… приходит периодически ко мне в сновидениях. Знаешь, в таких осознанных сновидениях, которые сродни встрече в реальной жизни. Такие реальные, будто меня в самом деле обнимают и говорят, как сильно любят… После таких снов всегда просыпаюсь в хорошем расположении духа, полный сил и желания заниматься делами. У меня очень понимающая и любящая мама, мне с ней чертовски повезло. Она такая чуткая, всегда чувствовала, когда мне нужна ее поддержка, всегда находила правильные слова, именно те, которые мне нужно было услышать… Мне ее не хватает, что уж там, глупо себя обманывать и говорить, что это не так. Мне бы тоже сейчас очень хотелось поделиться с родителями своими наработками, показать им, чему я научился, посоветоваться по каким-то вопросам… да просто поговорить по душам, в конце концов, ведь иногда это в самом деле очень нужно. Какими бы взрослыми мы ни были, а для родителей мы всегда остаемся их детьми, и они всегда остаются нашими родителями… Связь между нами была, есть и навсегда останется особенной. Поэтому я особенно благодарен маме за эти наши встречи в сновидениях. Не знаю, как она умудряется находить меня во снах, ведь я выстроил мощную ментальную защиту вокруг себя. Но мама все равно через нее проходит. Видимо, так сказывается наша с ней связь как матери и сына…

— А отец? — тихо спросила я, не сводя взгляда с Калипсо.

— Его мне тоже не хватает, — нехотя буркнул Калипсо. — Даже сильнее матери, наверное. Но с ним… сложнее.

— Он не пытался навещать тебя во снах?

— Да я бы и не впустил его в свой сон, если бы он даже пытался прорваться, — поморщился Калипсо. — Думаю, он прекрасно может чувствовать эту выставленную мной защиту, за версту ее учует. Таранить ее бесполезно, я все равно не впущу.

— Почему не впустишь?

Ответ мне и так был ясен, спросила скорее для того, чтобы попытаться разговорить Калипсо, которому явно не следовало держать всё в себе.

Тот неопределенно пожал плечами, поджав губы.

— Мне пока сложно… внутренний протест.

— Вам следовало бы поговорить, Кэл… хотя бы во сне.

— Пока я к этому не готов.

— А когда будешь готов?

Калипсо тяжело вздохнул и посмотрел на перстень с четырьмя алыми камушками и с одним белым.

— Не знаю, Лори… Не знаю…

— Ты же понимаешь, что на пустом месте твой перстень не активируется, — осторожно произнесла я. — Тебе все равно придется поговорить с отцом. Да и просто для самого себя — тебе это очень нужно, даже если сейчас ты это отрицаешь. И, раз ты не можешь выходить за Теневую пелену, то попробуй связаться с отцом во сне… ты же можешь это устроить.

— Раз я не могу выходить за Теневую пелену, отец сам мог бы сюда прийти, — холодно отозвался Калипсо. — Как это сделал Морис. Генерал Мэколбери и его тупые указы больше не сковывают инквизицию, угрозы для скандалов между Армариллисом и Генеральным Штабом нет, так что можно смело идти сюда, коли есть желание. Но его, судя по всему, нет. То есть он не уверен в том, что не хочет причинить мне вред. А значит, нам и говорить не о чем.

Я громко фыркнула и скрестила руки на груди, недовольно глядя на Калипсо.

Вот же упрямый осёл, а.

— Он не хочет причинить тебе вред, это совершенно точно, я в этом уверена.

— Лори, — тяжело вздохнул Калипсо. — Ты, конечно, очень милая, оптимистичная и всё такое, но…

— Дело