– Папа, посмотри!

Кэмерон проследил взглядом за пальцем Алексии. Менее чем в ста ярдах от корабля резвилась в воде стая дельфинов. Кэмерон подошел к дочери.

– Они плывут за нами?

– Похоже на то.

– Они так делают?

– Конечно, – ответил Кэмерон. – Я видел, как дельфины плыли за кораблем на протяжении многих миль.

Внезапно несколько дельфинов выпрыгнули из воды совсем рядом. Алексия взвизгнула.

– Они видят меня, папа! Заглянули мне прямо в глаза. У меня даже мурашки побежали!

Жозетте стоило быть здесь, чтобы увидеть это. Кэмерон судорожно втянул носом воздух и отошел от Алексии. Завороженная зрелищем, она не замечала ничего вокруг. Вернувшись на корму, он продолжил наблюдать за игрой красок на небе.

Как же он скучал по Жозетте.

Внезапно он вспомнил тот день, когда застал ее за работой в саду. Вспомнил, как сиял над ее головой нимб из солнечного света. Вспомнил, как она разозлилась на него, лишь пробудив в нем еще большее желание. Потом они играли в придуманную им игру и едва не оказались в постели. А те часы, что они проводили вместе? После занятий любовью Жозетта сворачивалась калачиком подле него и засыпала в его объятиях. Проклятие. Кэмерон не просто по ней скучал. Его сердце разрывалось. Он стремился к ней каждой клеточкой. Любил смелость, с какой она противостояла презирающим ее женщинам и продолжала строить бизнес. Какой она нашла способ вырваться из болот от вырастившей ее жестокой мачехи. Кэмерон любил твердость ее воли и даже упрямство.

Черт! Он любил ее!

Ему пришлось облокотиться о поручни, когда от этого открытия у него подкосились колени. В глубине души он давно знал это. Он хотел, чтобы она была рядом с ним, и хотел стать частью ее жизни. Будь он проклят, если ему не хотелось состариться рядом с ней, каждую ночь сворачивающейся калачиком подле него. Внезапно ему показалась ужасно привлекательной идея всю жизнь смотреть на одно и то же лицо за завтраком. Кэмерону хотелось, чтобы они с Жозеттой стали одной из тех пожилых пар, что прогуливаются на закате по пляжу и собирают ракушки.

Он мысленно перенесся на свадьбу Тревора и Селин. То, как они смотрели друг на друга, свидетельствовало о том, что и тридцать лет спустя они будут все так же держаться за руки и смеяться вместе. Именно этого хотел и Кэмерон. Он хотел любить и быть любимым. А еще он был уверен, что вовсе не хочет бороздить моря в одиночку, чтобы закончить свои дни отшельником на каком-нибудь прекрасном острове.

Почему ему потребовалось так много времени на понимание того, что Жозетта стала очень важной частью его жизни? Господи, ну как он мог быть настолько глуп, чтобы оставить ее в Новом Орлеане? Родная сестра когда-то украла ее мечты, и вот теперь он бросил ее, украв еще больше.

Кэмерону хотелось, чтобы к нему вернулось прежнее чувство юмора, когда он шептал Жозетте на ухо чувственные непристойности, а она смеялась в ответ. Ему хотелось тайно обмениваться с нею взглядами в заполненной людьми комнате. Такими, что присущи лишь любовникам, знающим друг друга очень близко.

Кэмерону хотелось играть с ней в другие рискованные игры и наблюдать за тем, как она пытается выйти из них победительницей. Черт, ему даже хотелось, чтобы она попыталась его перепить.

Кэмерон хотел… нет, он отчаянно нуждался в том, чтобы Жозетта стала ему лучшим другом, любовницей, женой. Она заслуживала того, чтобы в ее жизни появился мужчина, любивший бы ее так, как любил ее Кэмерон – каждой частичкой своего тела и души. Да, он и есть этот самый мужчина!

Внезапно что-то кольнуло внутри. А что если он совершил непоправимое, уехав вот так, не говоря ни слова, и Жозетта навсегда закрыла для него свое сердце? О господи, ему оставалось уповать на то, что еще не поздно все вернуть. Да что там, он будет умолять ее о прощении, если придется.

Развернувшись на каблуках, он направился на корму, встретив по пути капитана и штурмана.

– Разворачивайте корабль.

Штурман приложил к уху ладонь, как если бы вдруг оглох.

– Сделать что, сэр?

Капитан Кризи подошел ближе.

– Но мы же на полпути к Бермудам, сэр.

– Я прекрасно об этом осведомлен, Джозайя. И все же мы возвращаемся в Новый Орлеан.

– Но сэр, – забормотал капитан, – я связан контрактом.

Засмеявшись, Кэмерон похлопал капитана по спине.

– Осмелюсь напомнить, что вы подписали мой контракт. Вас наняла моя судоходная компания.

Капитан тихо откашлялся.

– Могу я осведомиться о причине, сэр?

К Кэмерону подошла Алексия. Она загладила бедного кота чуть ли не до смерти, пристально наблюдая за отцом.

– Я тоже хочу это знать.

Как рассказать ей, почему он решил вернуться.

– Скажем, у меня есть кое-какие неоконченные дела, требующие моего присутствия.

– Да, конечно, – кивнул капитан, продолжая стоять, в то время как штурман дожидался его приказов.

– Капитан Кризи, – произнес Кэмерон, – если вы поторопитесь и повернете судно в сторону Нового Орлеана, по прибытии вам и вашей команде заплатят сполна. А потом, без промедления повернув назад к Бермудам этого маленького поставщика прибыли, вы получите двойное жалованье. Так что если вы отдадите Джеймсу приказ прямо сейчас, мы еще успеем поймать западный ветер и отправимся на закат.

Глаза штурмана заскользили по палубе в поисках членов команды.

– Вы все слышали, – произнес Джозайя. – Поверните этот чертов корабль назад.

Алексия вложила свою ладошку в руку Кэмерона. Ее глаза горели смешанным с тревогой возбуждением.

– Почему мы едем домой, папа?

Домой. Разве это не свидетельствовало о ее чувствах?

– Нам нужно вернуть Эбботу кота. – Кэмерон потянул дочь за руку, направляясь на переднюю палубу. – Идем, pouchette, посмотрим, как разворачивается корабль.

Алексии пришлось бежать вприпрыжку, чтобы поспеть за широкими шагами Кэмерона.

– Ты не приказал бы капитану повернуть назад только из-за того, что я стащила у Эббота кота… О, ты меня обманул. – Девочка широко улыбнулась. – Не важно, по какой причине ты велел развернуть корабль, но я увижу ma tante и своих дядь. А еще tante Регину и Вивьен. Это будет здорово. Очень здорово. Возможно даже, нас накормят рагу с креветками.

Кэмерону пришлось закусить губу, чтобы не улыбнуться.

– Неужели ты можешь думать только о еде?

– Non, я думаю очень о многом, папа. Например, я подумала о том, что ma tante, должно быть, ужасно по тебе скучает.

– Что заставило тебя так думать?

– Она любит тебя. И могу сказать, что ты любишь ее. Так что, может быть, ты тоже по ней скучаешь?