Какие сладкие и вместе с тем причиняющие боль слова. Особенно звучащие из уст девочки, слишком взрослой для своих лет, но чрезвычайно наивной, когда дело касалось некоторых вещей.

– Откуда ты можешь об этом знать?

– Я поняла это по твоим глазам, по тому, как ты смотришь на нее, когда вы разговариваете, и по тому, как наблюдаешь за ней, когда думаешь, что она этого не замечает.

А может, она не так уж и наивна.

– А она ведет себя так же? Как думаешь?

– Она сама сказала мне, что любит тебя. Сказала, что будет очень по тебе скучать, потому что ты – лучшее, что случилось с ней в жизни.

Ошеломленный Кэмерон со свистом втянул носом воздух.

– Она тебе так сказала?

Алексия кивнула.

– Когда?

– Когда я сообщила ей, что хочу поехать с тобой. Она же ответила, что будет скучать по нам обоим и что ее сердце немного разбилось.

В душе Кэмерона вновь зародились сомнения. Не отвергнет ли его Жозетта? Черт бы побрал капитана, так медленно разворачивающего судно. Жозетта стоила всего, что Кэмерон мог ей дать, включая сердце и душу.

А еще обещание любить вечно.

Корабельные снасти «Арабески» забренчали и застонали по мере того, как она медленно развернулась и легла на другой курс. Мачты затрещали, когда ветер начал раздувать паруса, и вскоре корабль уже набирал скорость. Одинаковые белоснежные волны разлетелись в стороны подобно выгнутым дугой плюмажам, рассекаемые острым носом корабля, и наполнили воздух мириадами соленых брызг, когда «Арабеска» понеслась полным ходом в сторону Нового Орлеана. Широко улыбнувшись, Кэмерон слизал с губ соль.

Наконец-то путешествие доставляло ему удовольствие.

Жозетта стояла на балконе спальни и смотрела в темноту, не обращая внимания на громкие мужские голоса, доносящиеся из открытого окна на первом этаже. Она отерла струящиеся по щекам слезы. Слишком измученная переживаниями, Жозетта не могла заставить себя сосредоточиться на предмете спора своих братьев. Если они вообще спорили. Она знала лишь то, что они вполне могли развлекаться, делая ставки на то, в котором именно часу взойдет завтра солнце.

Жозетта потерла руки, прикрытые лишь тонкой тканью халата, как если бы замерзла. Только причиной всему был холод одиночества. Она до сих пор не могла припомнить событий той ночи, когда в ее магазине случился пожар. Ее сознание зафиксировало лишь вспыхнувшую чашу со спиртом и возвращение домой. Жозетта не помнила даже, как сумела выбраться из горящей лаборатории. По логике вещей, она должна была застрять там, как в мышеловке. Но потом каким-то образом оказалась на улице, в ужасе прижимаясь к Рене.

Впрочем, она отчетливо помнила Кэмерона. Он с каменным лицом наблюдал за тем, как она покидает пожарище. Тогда ее боль была почти осязаемой. Ну, почему она повела себя столь глупо и сказала, что не хочет больше его видеть? Она произнесла эти слова, чтобы защитить свое сердце, но теперь они казались ей слишком жестокими. Хуже того, Кэмерон принял ее слова всерьез и даже не пришел попрощаться. Хотя Жозетта втайне надеялась на это.

Он и Алексия отсутствовали чуть более недели, а Жозетте казалось, что с момента их отъезда прошло несколько месяцев. Двое любимых людей были вычеркнутыми из ее жизни. А ведь она должна радоваться тому, что Кэмерон любил дочь достаточно сильно, чтобы взять ее с собой. Не об этом ли мечтала Жозетта? Девочка отчаянно нуждалась во влиянии отца. И когда Алексия не вернулась в ту ночь, когда она отослала ее Кэмерону, стало ясно, что он ее принял. Да, он сделал это. И Жозетта ни секунды не сомневалась, что будет именно так.

Впрочем, у Рене и Бастьена было иное мнение. Они готовы были поспорить, что Алексия вернется домой в тот же самый вечер. Только один из них утверждал, что виной тому будет Кэмерон, а второй считал, что Алексия сама не согласится ехать с ним. Однако на следующее утро они вернулись весьма подавленные отъездом племянницы.

Сомнительные развлечения братьев не раздражали Алексию. Она хорошо их знала. Рене и Бастьен заключали пари по любому поводу, а потом накачивались ромом, словно отмечали какой-то праздник. Ведя себя подобным образом, они пытались смириться с утратой маленькой девочки, которую помогали растить.

Суровая реальность заставила желудок Жозетты забурлить, словно от испорченного фрукта. Алексия повзрослеет на другом конце мира под чутким руководством благовоспитанного, образованного, обладающего недюжинным умом отца – мужчины, которого Жозетта любила, но которым не могла обладать. При мысли об этом у нее перевернулось все внутри.

Однажды они с Алексией снова встретятся, и она увидит, какой стала ее племянница. А что касается Кэмерона… Возможно, Жозетта никогда больше его не увидит. С ее губ сорвался тихий стон, скорее напоминающий приглушенные рыдания. Сколько же еще шрамов должно появиться на ее сердце, чтобы оно перестало наконец бороться и обратилось в прах?

У Жозетты не осталось ничего. Только дом с двумя кузинами и двумя братьями. Братьями, собирающимися отправиться в плавание. Собственно говоря, именно из-за этого она сильно повздорила с ними сегодня. Жозетта не знала, сколько времени стояла так на балконе и смотрела на луну.

Ее жизнь была теперь пуста. Она лишилась всего, ради чего так долго и упорно работала. В одно мгновение вся ее жизнь изменилась. Кто она теперь? Что ждет ее впереди помимо работы в саду и латания ран своих братьев? Да и то, если они будут в городе. Сердце Жозетты пронзил очередной приступ боли. На следующей неделе они отправятся в плавание. А что если они решат поселиться где-нибудь в другом месте? Если уйдет один брат, то второй непременно последует за ним.

Раздался тихий стук в дверь, но Жозетта не обратила на него внимания. Какой бы из братьев это ни был, он вскоре войдет, даже если Жозетта его не пригласит. Когда речь заходила об уважении ее личного пространства, Рене и Бастьен были не самыми чуткими из мужчин. Но сегодня ночью Жозетте так отчаянно хотелось побыть одной.

Снова стук.

Жозетта тяжело вздохнула, но не нашла в себе сил отослать непрошенного гостя прочь. Дверь тихонько приоткрылась. Жозетта ждала, что вошедший заговорит, но пауза затянулась, и в груди Жозетты начало расти раздражение.

– Ну, что такое? – Не получив ответа, она развернулась.

Кэмерон!

Сердце Жозетты забилось где-то в горле, лишая ее способности дышать. Чтобы не упасть, ей пришлось опереться об ограждение. Господи, он вернулся!

– Где Алексия? С ней все в порядке?

– В полном. Она у меня дома. Спит, – нарушил тишину низкий хриплый голос Кэмерона.

– Ты вернулся навсегда?

– Нет. «Арабеска» отплывает завтра.

Охватившая Жозетту острая боль свидетельствовала о том, что на ее сердце открылась свежая рана.

– Ты заберешь Алексию с собой?

Кивнув, Кэмерон оттолкнулся от дверного косяка, вошел в спальню, а потом появился в тени балкона. Неважно, что Жозетта не могла разглядеть его. Она и так знала наизусть каждую черточку его лица и фигуры.