— Так освободи, — так же спокойно посоветовал ему Далин, — по кораблям распихай своё барахло, по палаткам сложи, на мачты вон подвесь. Придумай что-нибудь! Кто из нас на тридцать тысяч-то полезет, ты или я?

— А, так это вы? — сообразил что-то его собеседник, — то-то я смотрю, корабль у вас больно интересный. Сколько вам, двух хватит?

— Два, это внавалку и битком, — прикинул объём Далин, — четыре хорошо бы, тогда аккуратно будет. Но так как ты парень понятливый, пойду тебе навстречу, три давай. И на подставки их подними, тундра же, чтоб вода не затекла. И бочки чтоб по-настоящему герметичными были, спирт, он ведь дырочку найдёт. И помощников, помощников давай, да побольше!

Как я понял, Далин собрался облегчать «Ласточку» по максимуму, он хотел не только вынести всё, но и слить с корабля все жидкости, включая балластно-дифферентовочную. Его собеседник был в теме, помощники у него тоже были, и это очень облегчило нашему меху жизнь, поэтому он выключил свой постоянный боевой режим и перешёл на рабочий.

— Ты всё? — в дверях рубки возник уже готовый к выходу Арчи, успевший немного отоспаться после своей смены. — Идём, опять разговоры разговаривать будем, не можем мы без этого.

— Да, — я был полностью готов, «Ласточка» тоже, поэтому я прикрыл штурманскую рубку, ничего из неё вытаскивать лишнего, кроме мебели, Далин не будет, за личными же вещами проследит Кирюха, нацепил на себя свою штурманскую сумку с картами и инструментами, и мы вышли один за другим на поле под невысокое, слабо греющее солнце.

Около корабля уже кипела работа, Далин придирчиво проверял притащенные бочки с крышками на предмет протечек и чистоты, рядом пытались ровно поставить на узловатые, все в сучках, скрученные от тяжёлой жизни, свилеватые и косослойные северные брёвна один стандартный контейнер, и мы не стали их отвлекать.

— А здоровый аэродром забабахали! — оценил я обстановку, — на вырост, что ли?

— Так Рагнар кого только сюда не притаскивал, — объяснил мне Арчи, — конкретно перепрыгнуть три раза пытались, это точно, но вот простых подходов делали множество. И рейсовые, и дружина, и грузовые, и вольные, кого тут только не было, оказывается. Но у всех хватило ума прийти, посмотреть, да и уйти обратно, глаз не пряча. И даже мы, если б не ты, мощный ты наш, в той жизни слушать жалистные песенки Рагнара точно б не стали. Хрен бы кто меня раньше сюда заманил.

Я знал, что Арчи не очень любит север, в отличие от меня, Далину же было по сердцу и на то, и на это. Север у нас — это длинная, на несколько тысяч километров, полоса высоких и средневысоких гор, практически параллельных экватору, а ещё вся эта красота была южным берегом Ледяного океана. И потому не дули оттуда в нашу сторону холодные ветра, а дули горячие и сухие с юга, или тёплые и влажные с востока, и климат всего нашего края только этими горами и определялся. Далеко на востоке, у края континента, и далеко на западе, у другого его края, где эти горы кончались, холод прорывался на юг со страшной силой, и я лично, своими глазами видел как мгновенно замерзает океан и огромные льдины, разгоняемые лютыми штормами, прут чуть ли не до тропиков, во всяком случае, на островах Архипелага им никто не удивлялся. На западе я не был, но, судя по рассказам, дела там обстояли ничуть не лучше, и я этим рассказам верил.

А ещё Север был для нас запретной зоной прежде всего потому, что именно его, а ещё Запад и Юг, но их уже в гораздо меньшей степени, исковеркало, измяло и изломало давними катастрофами до того, что ходить туда не рекомендовалось категорически. На Юг и на Запад можно, если осторожно, именно оттуда мы вытащили все свои технологии, но на Север не смей. Злым был Север, ошибок он не прощал и шансов на спасение никому не давал.

Но именно его недоступность и не позволяла спокойно спать некоторым излишне умным, излишне самоуверенным или алчным людям. В мотивы их поступков я вникать не хотел, идиоты же, но теперь вот придётся.

— Прошу! — Арчи откинул полог штабной палатки, шутовски пропуская меня вперёд, но веселья в его поведении было меньше, чем хотелось бы. Внутри палатки народу тоже имелось не густо, за столом сидела Лара и внимательно что-то читала, Рагнар навис над двумя связистами, а больше никого там не было.

— И что? — даже опешил Арчи, — с кем разговоры разговаривать будем? С кем планы строить? Чьи ценные указания выслушивать?

— Можешь со мной и от меня, — оторвалась от чтения Лара и глазами указала нам на стол, за которым и сидела. — А можете и на карту посмотреть, там всё расписано.

На столе, закрывая его собой полностью и в самом деле лежала подробнейшая карта района, густо испещрённая заметками, уточнениями и дополнениями. Мне стало легче, это я любил и привык в любом случае прежде всего отталкиваться от карты.

— Объяснишь? — перевёл на меня взгляд Арчи, — а ещё лучше просто вслух давай проговори то, что увидишь. Ребята поправят, — тут он посмотрел на косящихся в нашу сторону связистов, — если что. Так и разночтений меньше будет.

— Хорошо, — вздохнул я и принялся объяснять. За первой, невысокой линией северного хребта, на довольно широком и плоском плато, практически ещё в предгорьях, на карту была нанесена идеальная окружность километров, если пересчитать масштаб, двадцати в диаметре. Я взял линейку и поправился — двадцати двух, если быть точным. Также эта карта была густо уляпана метками разведанных и подтверждённых магических аномалий, в которые заходить нельзя было абсолютно, эти метки на южной стороне карты попадались нечасто, но вот в том районе, где сидели попавшие в беду, их было уже много больше, а ещё чуть севернее они уже просто сливались одну большую, тянущуюся с запада на восток, кляксу. Ещё там была роза господствующих ветров с разбивкой по времени суток и по высотам, да и всё на этом.

— Не густо, — прокомментировал мой рассказ Арчи, — но я так понял, что подойти туда можно?

— Подойти можно, — подтвердил я его выводы, — ну, если верить карте. Если вот эти пятна, — я постучал пальцем по меткам аномалий, — не мигрируют. А так да, есть проходы, и ширина подходящая, километров в десять. Если не будет резких изменений направления ветра, то пройдём легко.

— Карте верить можно, — успокоила меня Лара, — хотя и опаску иметь всё же следует. И у меня такое предложение: давай, Артём, перерисовывай всё это себе, разбивай по районам, делай как там тебя учили, а потом, как ты и Далин управитесь, просто сходим на разведку, приценимся да посмотрим.

— Принимается, — вздохнул я и принялся за работу, потому что работы этой самой мне предстояло много, чуть ли не как Далину с Антохой. И слава богу, что хватило ума подготовиться, взять с собой сумку с картами и всем прочим необходимым в этом деле инструментом, не пришлось бегать туда-сюда.

— У меня всё же есть надежда, — Лара отвлекла меня от работы, — что мы втроём, и прежде всего ты, Артём, что-нибудь там увидишь. По-своему увидишь, как это тебе дано. А там уже и думать будем, может, договориться получится, хотя я до сих пор не понимаю, как ты это делаешь, может, ещё какую-нибудь лазейку найдём. Подъём на тридцать тысяч — всё же это слишком даже для нас.

— Хорошо бы, — не став забивать голову её словами, ответил я, потому что такие надежды сидели и во мне самом, и принялся за работу, — очень бы было хорошо.

А потом я сидел и ковырялся с картами чуть ли не четыре часа, ровно до того самого момента, когда полог палатки не распахнулся особо решительным образом и в неё не вошёл Далин.

— У меня всё готово, — сразу обрадовал он нас всех, — какие планы на сегодня?

— От Артёма зависит, — Лара не погнушалась, встала с места, лично налила полную железную кружку кваса и поднесла ему, — но вроде бы можно сходить и просто посмотреть, а там уже и думать будем.

— Это правильно, — кивнул ей Далин. — Рекогносцировка обязательна, без неё никак. Тогда я пойду заводить нашу шарманку. Артём, ты долго?

— Подожди, — я начал складывать всё своё обратно в сумку, — сейчас все вместе пойдём. Объясню тебе ещё по пути, что к чему, да и остальным тоже. Рагнар Далинович, вы идёте?

— А, так вы меня с собой берёте? — обрадовался