litbaza книги онлайнИсторическая прозаВЧК в ленинской России. 1917–1922: В зареве революции - Игорь Симбирцев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 85 86 87 88 89 90 91 92 93 ... 98
Перейти на страницу:

Если еще добавить, что после смерти в бумагах Дзержинского историки нашли никогда не опубликованное и никому не отправленное письмо с заглавием «Смертельно устал жить и работать…», картина глубокой депрессии становится ясна и неоспорима. В 1926 году из жизни ушел смертельно уставший человек, а возможно, и во многом разочаровавшийся в своей жизни и в своей борьбе, но эту тайну Дзержинский унес с собой в могилу. Это его неотосланное завещание о смертельной усталости выглядит почти как предсмертная записка, хотя мне лично версия о самоубийстве Дзержинского путем принятия в депрессии яда представляется слишком натянутой – не тот был у «человека в шинели» характер. Как запрещено верой самоубийство очень набожным христианам, так и своеобразная религия Дзержинского, которой он был одним из самых фанатичных адептов, не должна была дать ему права на такую малодушную капитуляцию, да и организм его уже был смертельно поражен болезнью для естественного исхода. Натянутыми кажутся и всегда присущие таким ситуациям версии о тайном отравлении Дзержинского по приказу Сталина или о том, что в акте посмертного осмотра его тела в морге есть странности, иных приводящие к мысли о подмене тела неким двойником Дзержинского. В том состоянии, в котором находился к 1926 году несгибаемый когда-то исполин революции, он ни Сталину, ни кому-либо другому уже не мог быть опасен. В связи с просьбами освободить его от всех постов по состоянию здоровья летом 1926 года Сталин, Рыков и Куйбышев обсуждали, какую почетную и необременительную должность, вроде председателя Совета труда и обороны, дать Дзержинскому – когда человека отправляют доживать на почетной пенсии, о его тайной ликвидации обычно не думают.

В последнее время снято сразу несколько документальных фильмов, обсуждающих странности смерти Дзержинского и косвенно намекающих на возможность его отравления по приказу власти. Однако, кроме каких-то странностей с актом вскрытия Дзержинского, опять никаких доводов в пользу тайной ликвидации основателя ВЧК не приведено. Говорят, что версия о тайном умерщвлении Дзержинского была сразу после 1926 года популярна в белой эмиграции – но откуда там могли бы узнать секреты такой тайной акции в Кремле? Не написали профессора при вскрытии Дзержинского о следах тюремного туберкулеза в его легких и не стали вскрывать черепную коробку? Но они же диагностировали причину смерти от разрыва сердца (для советских людей в газетах написали тогда, что «сердце Феликса сгорело в борьбе за революцию»), при чем же здесь предположение о подмене трупа? И где в таком случае настоящий Дзержинский: тайно захоронен или перешел на нелегальное положение? Написал один из проводивших вскрытие медиков, что перед ним труп пожилого человека – но в те времена труп 48-летнего бывшего каторжанина, много лет затем работавшего на износ и тяжело болевшего, не мог ему показаться телом человека молодого. Посмотрите на последнюю прижизненную фотографию Дзержинского из июня 1926 года: на ней просто измученный старик с седыми и уже очень поредевшими волосами, непричесанный, с каким-то безразличным прищуром, словно ему не меньше 80 лет, – сжег себя человек работой, страстями и вообще революцией.

Или еще одна очень «весомая» улика жаждущих громких разоблачений телевизионщиков – на кадрах похоронной процессии Сталин у гроба Дзержинского вовсе не убит горем и даже однажды позволяет себе улыбнуться. Но там, если внимательно смотреть, никто не падает на гроб с рыданиями, все несущие вместе со Сталиным гроб (Калинин, Троцкий, Бухарин, Ягода и др.) спокойно сосредоточены и периодически обмениваются репликами. К тому же главный злодей по логике таких действ, напротив, должен был бы показным горем маскировать свое торжество.

Итак, пока не приведено никаких внятных мотивов ликвидации Дзержинского по приказу Кремля, а о тайном отравлении его мстителями из белого или эсеровского лагеря и говорить нелепо. В борьбе в партийной верхушке в 1926 году Дзержинский отнюдь не главный игрок, а для Сталина он за угрозой со стороны Троцкого и других оппозиционеров и вовсе не заметен. Да и не боролся Дзержинский тогда со Сталиным вовсе, а был полностью лоялен его линии в ЦК, фактически входил в год главного столкновения с троцкистами-зиновьевцами в команду сторонников Сталина.

А намеки на то, что у Дзержинского в ГПУ (спецотделе Глеба Бокия) мог оказаться какой-то страшный компромат на первых лиц государства, и вовсе абсурдны. Ведь в этом случае ликвидация Дзержинского ничего не меняла, а самого Бокия арестовали только в репрессии 1937 года и долго выпытывали у него местонахождение легендарных «тетрадей Бокия» с каким-то якобы компроматом, но так и не нашли. Но даже если бы пресловутые тетради и были, если их все же изъяли у Бокия и уничтожили, это было только в 1937 году, через одиннадцать лет после смерти Дзержинского. Словом, все свидетельствует в пользу не сенсационной и не делающей телевизионные рейтинги, но гораздо более правдоподобной версии: сердце Дзержинского действительно выработало свой ресурс в больном теле и остановилось.

При этом «усталый» Дзержинский оказался самым неизученным, мало кому интересным. В отличие от изучаемого историками компартии яростного борца с самодержавием, в отличие от обожествляемого последователями в КГБ «романтика-чекиста», в отличие от проклинаемого демократами перестройки «маньяка-расстрельщика». Одни руками скульптора Вучетича в 1958 году отлили его в бронзе на Лубянской площади у здания КГБ и долгие годы отливали в истории легенду о великом чекисте с горячим сердцем и чистыми руками. Другие затем в августовскую ночь 1991 года на закате СССР сносили этот памятник и в те же годы яростно ниспровергали исторические пьедесталы Феликса Эдмундовича, слепив антилегенду о маньяке и расстрельщике. А вот «усталый Феликс» из последних лет его бурной жизни для всех словно ушел в тень. В этом печальном образе просто нечего изучать, можно только предполагать. Разочаровался ли он в эти годы во всем социалистическом учении по Марксу, которому принес в жертву свою и массу чужих жизней? Вряд ли. Засомневался ли в конкретном ленинском пути к его торжеству, на котором по приказу Ильича возглавил карательно-расстрельный отряд и не знал пощады к врагу? Вполне возможно. Теперь уже нам точно не узнать этого, в свою фразу «Устал жить и работать» он вложил для истории эту загадку.

Концом этой затяжной депрессии стала смерть «железного человека», наступившая от инфаркта в результате стремительно развивавшейся стенокардии. 20 июля 1926 года он, по обыкновению, с раннего утра уехал в свой кабинет в ГПУ на Лубянке, а затем отбыл в ЦК партии на заседание, собираясь опять вернуться вечером в ГПУ, где у него были назначены приемы нескольким людям, включая только что прибывшего из Тибета художника Николая Рериха. До сих пор исследователи судеб как Дзержинского, так и Рериха спорят, о чем они собирались тогда говорить и какие интересы столь непохожих людей связывали. Высказывается даже версия, что в своих восточных экспедициях странник-философ Рерих мог выполнять особые задания ГПУ и Разведупра Красной армии по поиску оптимальных маршрутов красного похода в Индию и свержения далай-ламы с установлением просоветской власти в Тибете.

Но в тот день 20 июля 1926 года Рерих Дзержинского не дождался, тому стало плохо прямо на заседании ЦК после очередного бурного спора с Троцким и его последователями, он полежал на диване в соседней комнате и попросил отвезти его домой – квартира была здесь же, на территории Кремля. Вернувшись с заседания ЦК к себе домой, Дзержинский на глазах жены Софьи потерял сознание и рухнул на пол, у него случился инфаркт. Бригада врачей пыталась запустить его сердце, но он умер у них на руках.

1 ... 85 86 87 88 89 90 91 92 93 ... 98
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?