– А я уж подумал, что ты вот-вот отправишься к праотцам, – сказал Асеннан, улыбаясь окровавленными губами.

– Нет, у меня другие планы, – засмеялся Беобранд.

Находившиеся перед ними валлийцы снова немного отступили, тем самым давая им возможность перевести дух. Воины обоих противоборствующих сторон уже порядком устали. Их руки болели и теряли силу.

Окинув взглядом поле битвы, Беобранд с Асеннаном увидели, что самые яростные схватки происходят рядом со Скандом. Штандарт Кадваллона находился именно там, и ближайшие соратники валлийского короля отчаянно пытались убить предводителя воинов Берниции, чтобы проломить их стену из щитов. Сканд и его гезиты оборонялись так, что об этом стоило бы сложить легенды. Перед ними лежала уже целая гора мертвых и умирающих врагов.

Беобранд поискал глазами Леофвина и увидел, что тот все еще стоит в линии воинов и держит в руках щит и копье. На его голове виднелась резаная рана, из которой на его волосы цвета льна стекала кровь. И тут Беобранд со страхом заметил, как к Леофвину устремился новый противник, которого Беобранд сразу же узнал. Когда-то лицо этого человека было симпатичным, но теперь оно превратилось в чрезвычайно уродливую физиономию. От глаза до подбородка тянулась ужасная, плохо зажившая рана, которую нанес этому человеку он, Беобранд. Он еще крепче сжал рукоять меча своего брата, загоревшись желанием завершить то, что он когда-то начал.

– Хенгист! – крикнул он.

Но Хенгист его не слышал. Он направлялся к Леофвину, напоминавшему зайца, на которого обратил свой взор орел.

Беобранд не мог на это безучастно смотреть. Он должен защитить своего друга. Кроме того, ему представилась возможность отомстить. Хрунтинг был уже скользким от крови его врагов, но теперь он еще и напьется крови того, кто убил брата Беобранда.

Беобранд двинулся было в сторону своего заклятого врага, но Асеннан его удержал.

– Я должен помочь Леофвину. Отпусти меня!

Однако Асеннан сильно встряхнул Беобранда:

– Если ты уйдешь, стена из щитов распадется и мы все погибнем. Смотри, они снова пошли в атаку!

* * *

Сражение продолжалось довольно долго, и воины обеих противоборствующих сторон уже чувствовали себя изможденными. Валлийцам снова и снова не удавалось сломать стену из щитов воинов Берниции, и те удерживали свои позиции. Однако их в конце концов все равно одолели бы вопреки их мужеству и тому урону, который они наносили своему врагу. Это было неизбежно – как неизбежно то, что день сменяется ночью. Больше половины из них уже пало. Из тех, кто еще стоял на ногах, почти все были ранены, и все они так устали, что уже почти ничего не соображали.

Они потерпели бы поражение, если бы не вирд.

Ибо именно по воле вирда искусно выкованный меч Сканда вдруг разлетелся на части.

Сканд стоял перед линией своих воинов и сражался с большим мужеством. Он одолел всех, кто вступал с ним в схватку. Несмотря на преклонный возраст, он казался непобедимым. Воинов Берниции воодушевляло высочайшее боевое мастерство их предводителя. Решимость их врагов начала ослабевать. Эта битва вообще-то должна была закончиться быстро. Однако воины Берниции стояли непоколебимо. Глядя на то, как их седобородый господин разит врагов, словно молодой и полный сил боец, они чувствовали гордость. Они тоже заставят его гордиться ими. Они заставят гордиться ими и их мертвого короля, который смотрел на них с валлийского штандарта. Они не отступят ни на шаг.

Но они все равно в конечном счете потерпели бы поражение.

Они ведь были всего лишь людьми, а возможности людей не безграничны. Однако они продолжали сражаться – сражаться ради чести и ради того, чтобы заставить валлийцев дорого заплатить за эту землю. И все же, когда солнце стало спускаться к горизонту и тени удлинились, всем уже было ясно, что победы им не одержать.

И вот, изнуренный и наполовину ослепший от пота и крови, Сканд сделал шаг вперед, чтобы вступить в схватку с новым противником из длинной череды тех, кого ему необходимо было убить. Молодой валлиец стал перебираться через кучу трупов и едва ли не съехал с нее к седовласому воину. Он рубанул мечом сверху вниз, целясь в голову этого воина, но Сканд парировал удар своим мечом. Клинок этого меча, побывавшего во многих сражениях, был зазубренным, но он почему-то выбрал именно этот момент для того, чтобы расколоться на части. Во все стороны полетели острые осколки, поблескивающие на лету золотом в лучах солнца, клонящегося к линии горизонта. В течение нескольких мгновений ни Сканд, ни его противник не могли понять, что произошло. Сканд, потеряв равновесие, упал на одно колено – так, как будто поклонился этому юноше. Валлиец быстро сориентировался и сделал отчаянный выпад, целясь в грудь старого воина. Кольчуга Сканда выдержала удар, и, прежде чем валлиец смог нанести новый удар, один из ближайших соратников Сканда бросился вперед и заслонил своего господина щитом. Затем и другие соратники Сканда кинулись к своему господину на помощь, и молодой валлиец тут же был убит.

Воины Сканда подняли его на ноги, вложили ему в руку другой меч и приготовились отражать новое нападение. Посмотрев налево и направо, они увидели, что их стена из щитов уже не представляет собой единое целое: в ней появились бреши. Очень скоро враг сможет их опрокинуть.

Но вирд сыграл свою роль, и тем воинам Берниции, кто оставался жив, уже не было суждено умереть в этот день. Валлийцы начали отступать. Их король был ранен, и они, сгрудившись вокруг него, стали пятиться по заваленному трупами броду. Причина этого заключалась в том, что, когда клинок меча Сканда разлетелся на куски, один из железных осколков, словно запущенный могучей рукой, угодил в щеку Кадваллона. Он вонзился в нее рядом с глазом, причинив ужасную боль.

Воины Берниции были изумлены. Каждый из них уже смирился с мыслью, что скоро испустит дух, но теперь, когда последние лучи солнца позолотили покрасневшую от крови воду реки прямо перед ними, у них снова появилась надежда на то, что они выживут.

Они сняли шлемы и провели липкими от крови пальцами по мокрым от пота волосам. Их мучила жажда, но они не стали пить воду, загаженную таким количеством трупов.

Беобранд посмотрел на отступающих валлийцев. Неужели он выжил и сможет снова увидеть Сунниву?

Стоявшие слева и справа от него люди стали поворачиваться и отходить в сторону от реки, заваленной трупами, от которых уже пошел неприятный запах. Некоторые, сделав несколько шагов, садились на землю. Потрясение и усталость сделали их медлительными и ошеломленными.

Асеннан хлопнул Беобранда ладонью по спине.

– Думаю, этот день они запомнят надолго, – сказал он, улыбаясь. Его лицо было покрыто кровью и брызгами грязи.

Беобранд не смог даже улыбнуться. Он почувствовал, что его руки начинают дрожать, а ноги слабеют. Ему сейчас хотелось только одного – присесть и перевести дух. Только после этого он сможет о чем-то разговаривать.

Асеннан потряс его за плечи: